Воспоминания о Лобановском Алексея Семененко

Вице-президент киевского «Динамо», на протяжении многих лет работавший комментатором футбольных матчей, в интервью газете «Бульвар Гордона» поделился своими воспоминаниями о Мэтре и о том, как он относился к прессе, как с ним удавалось пообщаться «по ту сторону футбола».

- В конце 88-го года я еще работал в спортивной редакции Гостелерадио, комментировал матчи на УТ и ЦТ. Вдруг Валерий Мирский мне говорит: «Лобановский слушал твой репортаж, что-то ему понравилось, что-то — нет. Если хочешь хорошо вести репортажи, он готов тебя проконсультировать». Я, пацан еще, чуть не упал, когда услышал это. Думал: разыгрывает Валерий Исаевич.

Встреча с Лобановским, кстати, так и не состоялась, потому что через месяц, опять-таки через Мирского, я получил приглашение работать в клубе «Динамо» (Киев). Но понятно, что тогда без Лобановского ни один человек не мог попасть в клуб. Такой вот счастливый подарок судьбы.

В конце сезона я впервые выехал с командой за границу на матч Кубка УЕФА с итальянской «Фиорентиной». Вылетели во Флоренцию за три или четыре дня. В самолете рядом звезды сидят, тут же — Лобановский. Можно было с ума сойти от сознания того, что с тобой происходит.

Поселились в гостинице. Как-то вечерком Валерий Васильевич говорит: «Алексей, зайдите ко мне в номер». Ничего себе, в номер к Лобановскому! Но он же знал, что я буду комментировать. И вот где-то минут 20 он меня аргументированно наставлял, а я слушал с открытым ртом. Вроде бы он ни о чем конкретно не просил меня, но, выйдя из номера, я понял, каким именно должен быть репортаж об этом матче с точки зрения главного тренера. Тот матч «Динамо» проиграло — 0:1.

Ответная игра в Киеве 6 декабря. Погодные условия ужасные. Гляжу из комментаторской кабины на поле — оно мне показалось прекрасным, качественным. Я похвалил работников стадиона: молодцы, мол, в таких условиях подготовили поле. И страшно ошибся! Счет в этом матче был нулевой, «Динамо» выбыло из дальнейшей борьбы. После игры Валерий Васильевич меня буквально убил одной фразой. Он подошел ко мне, а я, предчувствуя недоброе, посмотрел на него, как кролик на удава. И услышал: «Что, поле хорошее было?».

Когда Лобановский вернулся из Эмиратов, все заметили, что он очень изменился, и журналисты на пресс-конференции сказали ему об этом. На что Валерий Васильевич с улыбкой ответил: мол, конечно, все вообще меняется в жизни, не меняются только идиоты. Изменилось и его отношение к прессе. Каждое утро ему приносили пачку газет, со всех сторон шла информация. Не знаю, как он это все успевал перерабатывать.

И вдруг он решил приблизить меня к себе. Показать, что он хотя строгий, но справедливый и открытый человек. На все игры внутри чемпионата я летал вместе с командой. После одного из матчей Валерий Васильевич, выйдя из самолета, говорит: «Алексей, садись в мою машину» (у него был «мерседес» класса «кабан», 140-й кузов).

Где-то полчаса на всем пути от Жулян до улицы Суворова, где находился его дом, он читал мне лекцию. Не нотацию, а именно лекцию. Я окончил факультет журналистики Киевского госуниверситета имени Тараса Шевченко и имею представление, что такое лекция высококлассного профессора, академика.

Подъехали к дому. И там он, не выходя из машины, еще минут 15 меня просвещал. Если честно, трудно в точности вспомнить, о чем он тогда рассказывал. Но то, что меня это потрясло, безусловно. Я понял, что это был момент психологический. Казалось бы, мелочь. Кто-то скажет: ну и что? А вот видите, до сих пор, спустя 17 лет, я тот эпизод эмоционально переживаю. Он умел располагать к себе людей, если ему это было нужно. Ни с одним из главных тренеров киевского «Динамо» у меня потом не было ничего подобного.

Лобановского очень огорчало, если журналисты, с его точки зрения, неграмотно оценивали действия команды, игроков. Что делать? Спорить с ними, как сейчас некоторые тренеры на пресс-конференциях? Нет. Он поступил мудро — решил помочь журналистам.

Как-то, комментируя матч, я обратил внимание, что угловые почему-то взялся подавать Андрей Шевченко — один удар, второй, третий! А угловые, как и все стандартные положения, тогда были в «Динамо» грозным оружием, исполнялись четко, безукоризненно и доверялись тем, у кого это получалось лучше. Спрашиваю: «Валерий Васильевич, это что-то новое?». Он ответил после паузы: «Нет, это не новое, а нарушение игровой дисциплины, за что футболист будет наказан».

Очередной матч. Смотрю: раньше Владислав Ващук был либеро, а в этой игре он и Александр Головко играют стопперами, сзади же расположился Алексей Герасименко. Интересуюсь у Лобановского: «Это что такое? Случайность?». — «Нет, не случайность. Так еще никто в мире не играл. Мы экспериментируем, пробуем. Герасименко — форвард, при контратаках его стремительный выход вперед будет особо опасен для соперника. Получится — и дальше станем применять. Нет — поставим точку».

Лобановский не отмахивался от вопросов, тщательно готовился к каждой пресс-конференции. Я сидел рядом с ним и краешком глаза видел его записи — исписанные странички, с подчеркиваниями. Он, может быть, и половины не использовал из того, что подготовил. Когда у него накапливалась информация, он говорил мне: «Пресс-атташе, что-то мы давно с прессой не общались». — «На завтра назначаем? На послезавтра?». — «Давай в такой-то день».

Конференц-зал, где 150 мест, во время общения с Лобановским был битком набит. И не только журналисты, но и тренеры, сотрудники клуба приходили его послушать.

Тогда, в конце 90-х, он поведал журналистам о своей теории «команды-звезды», а не «команды звезд». И вызвал удивление у журналистов, когда заявил, что в его команде не нашлось бы места даже ярчайшей на тот период мировой звезде Роналдо, на этом месте предпочтительнее Андрей Шевченко как командный игрок.

Лобановский любил умных, пытливых журналистов, умеющих не только слушать, но и возразить, о чем-то поспорить. В конце 90-х он приблизил к себе Артема Франкова, редактора еженедельника «Футбол», сейчас это мэтр футбольной журналистики. А кого-то из нашей братии вообще не воспринимал. Но даже при этом не обижал. А так мягонько, остроумно, с иронией мог сказать: «Лучше вам, уважаемый, в Гималаи походить. Зачем вам футбол?».