Вадим ЕВТУШЕНКО: "Было обидно, когда Бесков взял на Олимпиаду не меня, а Газзаева"

Если бы в футболе продолжала бы действовать привязка позиций на поле к игровым номерам, то нынешний гость UA-Футбола смело мог бы претендовать на звание лучшей в истории 12-ки. В конце концов, с номером или без, но суть дела не меняется: Вадим Евтушенко поныне остается, пожалуй, самым эффективным запасным. Второго такого футболиста в Украине, способного усилить игру выходом со скамейки, найти сложно.

Конечно, этот стереотип сформирован прежде всего звездным сезоном 1985/86. Большинство матчей в составе «Динамо» Вадим Анатольевич сыграл в основе. Причем как на заре киевской карьеры, так и уже в зрелом футбольном возрасте. Другое дело, что после того, как в столицу из Одессы перебрался Игорь Беланов, Валерий Лобановский вынужден был искать баланс.

В течение почти двухчасового разговора Евтушенко рассказал, как непросто было закрепиться в «Динамо» 80-х, в чем специфичность «Днепра» Евгения Кучеревского, вспомнил, как становился чемпионом Швеции в АИКе Томми Содерберга и лепил в «Динамо-2» альтернативу Сергею Рыбалке.

- Нет. Во-первых, потому что продолжаю жить на два дома. Дети с внуками остались в Швеции, к ним ездим регулярно. А здесь живу, поскольку есть работа. Вернуться стремился еще до предложения от Михайличенко. Но должен был сосредоточиться на детях. Хотелось их выучить, поставить на ноги, чтобы в самостоятельную жизнь они вышли самодостаточными людьми. Вот когда это произошло, начал рассматривать варианты трудоустройства в Украине всерьез. Хотелось поработать для души, а это возможно только на Родине. Да, у нас постоянно призывают приглашать иностранных специалистов. В Европе же все наоборот. Иностранцам в сфере спорта пробиться трудно. Даже если у тебя есть имя. Говорю о Швеции, но в других европейских странах тенденции аналогичны. В Нидерландах, Бельгии или Германии иностранных тренеров работает крайне немного. Скандинавия же вообще с этой точки зрения отмечается консерватизмом.

- В хорошем смысле. Потому что они уважают свою нацию и своих людей, ставят при трудоустройстве их интересы выше, чем иностранцев. При этом скандинавы следят за земляками, которые работают за рубежом и добиваются там успеха. Речь прежде всего о музыкантах и спортсменах. О таких в прессе пишут ежедневно. Шведы гордятся успешными людьми своей национальности. У нас чаще всего в таких случаях присутствует не гордость, а зависть.

- Кроме меня, двое финнов. Впрочем, игроков из СССР в Швецию в целом тогда приглашали охотно. Дело в том, что тогда как раз упал «железный занавес» и футболисты из нашего чемпионата, наконец, получили возможность поиграть за рубежом. Конечно, в Швецию сильных игроков, заслуженных людей звали охотно. Взять хотя бы олимпийских чемпионов Евгения Кузнецова и Игоря Пономарева, игроков сборной Сергея Андреева, Тенгиза Сулаквелидзе и Рамаз Шенгелию, Сергея Пригоду, Александра Гицелова.

Мы тогда дали в Швеции толчок к развитию более техничного стиля игры. Звали жеВадим Евтушенко: Было обидно, когда Бесков взял на Олимпиаду не меня, а Газзаева - изображение 3 в основном полузащитников, и мы пытались действовать вдумчиво, комбинационно. До этого скандинавы придерживались исключительно старого британского футбольного направления. То сейчас в Англии играют техничнее, но привычный, в том числе и для Швеции. стиль до сих пор сохраняется в первом и втором дивизионах, в чемпионатах Шотландии, Ирландии и Уэльса. В наше время шведы считают себя техничнее даже англичан. И наша заслуга в такой перемене огромна.

- Когда мы прибыли, эти ребята как раз начинали карьеру. В начале же 90-х это поколение сначала дошло до полуфинала чемпионата Европы, затем выиграло третье место на чемпионате мира. Конечно, это был прорыв. Все сборники тогда выступали за два клуба - «Мальме» и «Гетеборг». Впоследствии они разъехались и играли за команды из топ-чемпионатов.

- За АИК при вас тоже выступал один из ключевых игроков той сборной - защитника Ян Эрикссон.

- В первые годы. Затем он перешел в «Норчепинг», а оттуда - в немецкий «Кайзерслаутерн». Также у нас начинал карьеру вратарь Магнус Хедман. Тоже в АИКе с 1988 делал первые шаги в профессиональном футболе Иоганн Мяльбю, который позже долгое время играл за шотландский «Селтик». Эти ребята тогда еще не всегда в основу попадали. Сейчас читаю их интервью. Приятно, что вспоминают они и обо мне, говорят, что я стал для них примером.

- В нападении перестал играть еще с 1986-го, после того, как Хорхе Вальдано сломал ногу на турнире в Мадриде Ване Яремчуку. Лобановский переквалифицировал меня в правого полузащитника. На этом месте сыграл концовку сезона 1986 и весь 1987-й. Когда же перешел в 1988-м в «Днепр», на сборах сначала играл центрального полузащитника. Меня это устраивало, мне это обещали во время перехода, но с началом сезона однако перевели на фланг. Накануне дебютного матча чемпионата против «Динамо» Евгений Кучеревский решил, что на этой позиции я могу перекрыть Толика Демьяненко и Василия Раца. Так Евгений Мефодьевич меня на этой позиции и оставил. Центральным хавбеком стал, только перейдя в Швецию. В этом амплуа играл в составе АИКа все четыре года.

- У нас тогда подобрался боеспособный коллектив игроков, но надо отдать должное Содербергу. Томми не является чисто футбольным тренером, он не футболист вообще, занимался баскетболом. Зато у нас был очень грамотный второй тренер. Томас Лит - он очень тщательно относился во время тренировок к различным мелочам. Содерберг - это комиссар, он зажигал команду, мог подстегнуть, пошутить. В Томми такой стиль управления.

Он очень любит работать с молодыми футболистами. Собственно, не удивительно, что молодежь, которая тогда начинала под его руководством в АИКе, позже заиграла под руководством Содерберга в сборной. К методам управления Томми можно относиться по-разному, но раз с ним во главе чемпионами стали мы, а потом долгое время за его тренерства сборная Швеции не пропускала чемпионатов мира и Европы, то что-то он делает правильно. Хотя, на мой взгляд, идеальная должность для Содерберга - тренер молодежной команды до 21-го года. Это его среда.

- До его прихода я выступал за АИК в течение двух лет. Поэтому когда Томми начал работать, в отношении ко мне поначалу ощущался упоминавшийся выше национализм. Это не смотря на то, что я был ведущим игроком и после двух лет клуб продлил со мной контракт. Несмотря на то первые пять или шесть туров Содерберг в основу меня не ставил. Впрочем, работал я ответственно и таки доказал, что на место в составе заслуживаю. Два года при Содерберге я сыграл. Однако после чемпионского сезона, через два месяца после начала следующего чемпионата, Томми, несмотря на то, что мне было 34, все же перевел меня на фланг. На моей позиции в центре тренер начал использовать Паскаля Симпсона. Любовь к молодежи все же победила.

Иными словами, завершение сотрудничества с Содербергом получилось для меня немного драматичным. Я даже спорил, но доказать свою правоту не смог. Однако сейчас мы общаемся прекрасно. Сейчас Томми работает в Шведской федерации футбола, читает лекции. Мне не раз приходилось слышать, что Содерберг часто цитирует меня.

- Учтите, что чемпионат в Швеции тогда уже был достаточно сильным. «Гетеборг» и «Мальме» в дальнейшем были фаворитами, а мы постепенно поднимались. После десятых мест в первые годы моего пребывания в АИКе, после борьбы за выживание команда уже боролась за места в верхней части таблицы. В 1988-1989-м могли проиграть лидерам 0:4 - 0:5, но уже в финале Кубка Швеции 1991 сыграли с «Гетеборгом» в основное время 2:2 и уступили лишь в дополнительные 30 минут. На мой взгляд, именно после этого матча в сознании игроков АИКа произошел перелом. Молодые игроки поняли, что мы способны бороться с фаворитами на равных. Чемпионами мы стали, победив на выезде 3:2 «Мальме». Мне в той встрече удалось отличиться дважды.

- Это немного журналисты переиграли. Не лично, конечно. Дело в том, что Король Швеции - почетный член АИКа. Собственно, потому клуб считается королевским, хотя само название расшифровывается как Общественный спортивный клуб. На самом деле как было? Когда четыре года моего пребывания в Швеции завершались и дальше в стране я оставаться не мог, фанаты вывесили баннеры с соответствующими призывами именно к Королю. Это был как раз чемпионский сезон.

Однако на самом деле вопрос о продлении вида на жительство решился прозаичнее. Человек, который устраивал меня в АИК в 1988 году, предложила мне работу в собственной туристической фирме. Вид на жительство мне продолжили в том числе через эту деятельность, а не только из-за призывов болельщиков. Много писала о моем деле и пресса. Наконец, шведский парламент даже внес изменения в законодательство, а закон, который позволяет преодолеть барьер 48-ми месяцев, назвали моим именем. Благодаря этому закону тренеры и спортсмены с тех пор имеют возможность работать в Швеции дольше четырех лет.

- Давайте об этом говорить не будем.

- Свои трудности были, но облегчал задачу тот факт, что я стал не клубным тренером, а начал работать в сборной. Специфика этой работы позволяла бы не пересекаться напрямую с руководителями и подчиненными слишком часто. Хотя некоторые вещи сразу по возвращении в Украину поражали. Скажем, бескультурье в сфере обслуживания и в общении между людьми в целом. Такие вещи резали слух. Сейчас вроде уже привык, хотя и изменилось несколько. На Западе люди толерантные, относятся друг к другу с уважением. Если даже противоречия на работе или в быту возникают, их пытаются скрыть. По крайней мере, в такой форме как у нас недовольства не выражает никто.

- Учтите, что в Швецию я поехал 30-летним. При этом четыре года отыграл в высшей лиге и еще два сыграл в первой. Карьеру закончил почти в 38, но надо учитывать также и то, что Михайличенко и Заваров играли в топ-чемпионатах. Алексей после того играл в составе шотландского гранда - в «Рейнджерсе». Думаю, им играть на таком уровне столько лет, сколько играл я, было сложнее.

Однако в целом всех советских спортсменов, которые получили возможность выехать за границу, объединяло непонимание - как воспользоваться полученной свободой. Самый яркий пример - хоккеист Владимир Крутов со знаменитой цсковской пятерки. Он не закрепился в НХЛ и приехал играть в Швецию. Хоккейный чемпионат там тоже сильный и Владимир не смог заиграть и там. У Крутова были проблемы на бытовом уровне. Не хватало строгого дяди-тренера, который стоял бы над головой и заставлял вести себя правильно. Опыт показал, что выдержать испытание свободой непросто.

- Нет. У меня с этим проблем не было. Режимистим игроком я был всегда. Не скажу, что не употреблял вообще ничего, но старался держать себя в руках. Алкогольные напитки были для меня табу. Шампанского за компанию выпить мог, но водки или других крепких напитков - никогда.

- В «Динамо» вы пришли еще в тот период, когда за него выступали представители звездной команды 1975 ...

- Пятерка больших - Анатолий Коньков, Владимир Веремеев, Виктор Колотов, Олег Блохин и Леня Буряк. Конечно, тогда между опытными и молодыми игроками существовала субординация. К сожалению, сегодня эта диспропорция нарушена. К сожалению, потому что с этой градацией порядка было больше. В конце концов, ничего удивительного, ведь сегодня в командах много легионеров. Они наших устоев не воспринимают. Я еще с юных лет, выступая за второлиговую «Звезду» из Кировограда, осознал, что понравиться нужно не только тренерам, но и тем ребятам, которые играют за команду много лет. Поскольку в тренера свое видение, а футболисты с середины лучше чувствуют, соответствует юноша спортивному уровню.

Как раз когда я попал в Кировоград, Федерация футбола СССР в принудительном порядке приказала клубам второй лиги задействовать в каждом матче минимум одного 19-летнего футболиста. Место одно, а вокруг - опытные игроки. Попробуй сыграй так, как им не понравится. Неудивительно, что после второй лиги футболисты крепли психологически так, что могли безболезненно вливаться в высшелиговые коллективы. Даже в киевском «Динамо» таких примеров было достаточно. После меня такой путь прошли Олег Кузнецов, Ваня Яремчук, Вася Рац. Кто пробивался в основу сразу, кому-то понадобилось немного времени, но очевидно другое - то были готовы игроки для высшей лиги.

- Так получилось. Учтите, что конкуренция за два места в нападении киевлян была огромной. Володя Онищенко закончил карьеру за год до того, однако в обойме уже были Саша Хапсалис и Олег Таран, вернулся в команду Иван Шарий, вместе со мной пришли Степан Юрчишин и Витя Хлус. Все мы претендовали на одно место в составе наряду с Олегом Блохиным.

- С Блохиным играть сложно?

- Почему? Да, он звезда. Мы понимали, что Олег - форвард, который делает результат. Другой нападающий согласно распределению функциональных обязанностей на поле должен выполнять черновую работу. Для меня сама возможность играть в «Динамо» была большим счастьем. А тем более - играть в составе наряду с Блохиным. Часто читаю, что ребята рассказывают, мол, у Лобановского были слишком тяжелые тренировки, выдержать эти нагрузки невозможно. Да, действительно было трудно, но я выполнял все, что от меня требовалось, с удовольствием. И с удовольствием повторил бы пройденное еще раз.

- Исторический факт. Поражало тогда все: трансатлантический перелет, «Маракана», Зико, Сократес, Тониньо Серезо, сенсационная победа 2:1. Мы тогда еще огромных размеров приз с собой в Москву привезли. Матч был посвящен юбилею стадиона и десятилетию получения на вечное хранение«Ники», трофея, который до 1970 года получали чемпионы мира. Организаторы были уверены, что победит именно их сборная, поэтому подготовили полутораметровой высоты позолоченный кубок. Тащил его Хорик Оганесян. Просто армяне любят все то, что блестит (смеется).

- Все силы тогда были направлены на подготовку к московской Олимпиады. Соответственно Константин Бесков наигрывал состав, который будет играть там. Собственно, мы и поехали в Рио под маркой олимпийской сборной. Базовым клубом тогда считался московский «Спартак».

- Больше с того матча мне запомнился эпизод, когда Юрий Гаврилов в середине поля пробросил мяч между ног Сократесу.

- Мы тогда играли прекрасно, хотя в концовке встречи подсели. Сказался длительный перелет. Помню, выбежав на поле на последние 15 минут, имел огромное желание, хотел себя проявить, но у тех ребят, которые играли с первых минут, сил уже не было. Александр Чивадзе мне постоянно кричал: «Куда ты бежишь ?! Давай придержим мяч». А мне же хотелось забить.

- Почему Бесков не включил вас в число участников Олимпиады?

- Я принимал участие во всех товарищеских матчах, был на заключительном тренировочном сборе, но в последний момент Константин Иванович явно решил перестраховаться и взял в состав Валерия Газзаева, которого до этого в обойме не было. Кроме Валерия, тренер включил в заявку Реваза Челабадзе и Сергея Андреева, то есть, сделал ставку на опыт. Конечно, было обидно. Но не до отчаяния. Карьера только начиналась, я и так понимал, что вверх прыгнул слишком быстро. Это были первые мои полгода в большом футболе. Считал, что все еще впереди.

- Да нет. Я знал свое место. Для меня было большим счастьем находиться в этой команде.

- Стефан Решко недавно вообще сказал фразу, которая сейчас кажется невероятной: «Ну, стал бы еще раз или два чемпионом СССР. Но понимал, что в Европе уже не выиграю ничего, поэтому надо завершать»...

- Неудивительно, ведь при Лобановском «Динамо» прежде всего нацелилось на еврокубки. Мы в 1982-м и 1983-м тоже в четвертьфиналы Кубка чемпионов выходили, тоже надеялись, что сможем выйти в финал. Но дважды подряд уступали в 1/4-й будущим обладателям трофея - английской «Астон Вилле» и немецкому «Гамбургу». В то время это были объективно сильнейшие клубы Европы. Хотя «Гамбург» после тбилисской победы 3:0 дома откровенно нас недооценил. Володя Бессонов тогда открыл счет, у нас были возможности, чтобы забить второй раз. Игра откровенно давалась, однако вместо того пропустили контратаку и шансы на выход в полуфинал потеряли.

К слову, тогда в Гамбурге забил, мы выиграли 2:1 и не прошли. Тогда начал ловить себя на мысли, что мои голы - нефартовые. Началось все с 1980 года, когда мы встречались в Кубке УЕФА с болгарским «Левски-Спартаком». Тогда забивал в обоих матчах. Но оба раза судьи фиксировали офсайд. На мой взгляд, это были ошибки, я забивал чистые гола. В итоге - 1:1 дома и 0:0 на выезде, вылетаем. Когда играли в Симферополе против «Астон Виллы», арбитр снова не засчитал мною забитый чистый мяч. Тоже тогда сыграли 0:0, а на выезде уступили 0:2. Осенью 1983, когда играли в Кубке УЕФА против французского «Лаваля», на выезде снова будто забиваю чисто. Но опять боковой судья поднимает флажок, проигрываем 0:1 и выбываем. Тогда даже говорил, что, видимо, забить в еврокубках мне не суждено.

- Думаю, что да. На наши матчи в Киеве тогда постоянно по 100тысяч приходило. Поддержка сумасшедшая. Возможно, это бы помогло. Хотя команда еще формировалась, продолжался процесс смены поколений. Люди, которые выступали в середине 70-х, постепенно завершали карьеру, а у молодежи еще не было достаточного опыта. Понятно, что стабильности нам не хватало.

- Возможно, Морозову не хватило строгости. Юрий Андреевич по характеру мягче Лобановского. Очевидно, он рассчитывал, что принял после Валерия Васильевича уже играющую команду. Но период был непростой, учитывая ту же смену поколений. Плюс - некоторые парни при отсутствии Васильевича очевидно недорабатывали.

- Десятое место. Думаю, сказались и изменения в составе, и повторная адаптация к требованиям Лобановского. Восстановиться мы в том сезоне так и не смогли. Черный был период, который начался с осени 1983-м. Проиграли «Лавалю», затем сборная под руководством Лобановского и на базе «Динамо» потерпела досадное поражение 0:1 в Португалии и не попала на чемпионат Европы. Мы же португальцев дома разнесли в пух и прах - 5:0. Затем рассчитывали, что поляки сыграют минимум вничью со сборной Португалии дома. Но хозяева в том странном матче проиграли.

В Лиссабоне нас тоже устраивала ничья. Однако все сложилось против нас. Из-за продолжительных дождей поле превратилось в кашу. В футбол там играть было невозможно. На моей памяти на таких ужасных газонах играли трижды - на «Вилла Парке» в Бирмингеме в 1982 году, против португальцев в 1983-м и за Суперкубок УЕФА против «Стяуа» в Монако в 1987-м. Во всех случаях приходилось играть на огородах и каждый раз мы уступали. Хуже всего, конечно, было в Англии, где травяного покрытия не было вообще. Не матч, а ужас. Хозяева с розыгрыша как ударили мяч к нашей штрафной, так нас с собственной половины не выпускали.

В Лиссабоне даже не смогли провести разминки за сутки до матча. Вышли на поле, а ноги проваливаются в болото. Хозяева начали нас выгонять, забирать мячи, чтобы не испортили газон окончательно. Собственно, в Монако через четыре года было то же самое. Разница только в том, что на поле нас тогда не пустили вообще. Вынуждены были вместо испытания газона удовлетвориться пробежкой вокруг него, по легкоатлетическим дорожкам. Эти три поединка в моей памяти выделены отдельно.

- Обструкцию футболистам «Динамо» и особенно тренеру Лобановскому после поражения в Португалии устроили страшную.

- Ничего удивительного, ведь для СССР непопадание в финальную часть чемпионата Европы было катастрофой. Не знаю, сознательно или нет, но судить этот матч назначили французского судью с фамилией Контра, для него эта игра была последней в международной карьере. Этот арбитр в конце первого тайма назначил в наши ворота пенальти, которого не было и в помине. Мы проиграли 0:1. Руководство разбираться не пожелало и всех собак повесило на Валерия Васильевича и игроков «Динамо».

- Лобановского после десятого места в сезоне-1 984 отстояла команда или партийное руководство?

- Команда. Представители ЦК разговаривали с каждым игроком в отдельности. Кажется, куратором этой переговорной группы был будущий Президент Украины Леонид Кравчук. Мне не известно, были ли такие, кто выступал против Лобановского, но очевидно большинство игроков высказались за то, чтобы работать с Васильевичем в дальнейшем.

- Ничего удивительного нет. Состав пополнила целая плеяда молодых игроков, которые еще вчера в основу не попадали. Речь прежде всего о Кузнецове, Яремчуке, Паше Яковенко. Саша Заваров начал выступать за «Динамо» еще при Морозове, но карьера у него тогда откровенно не складывалась. По определенным причинам, о которых не хотел бы говорить, он собирался уйти.

- Мы настраивались на каждого соперника отдельно. Впрочем, уверенность в том, что можем выступить хорошо, существовала. В течение 1985-го команда набирала обороты, демонстрировала хороший футбол. Хотя стартовали мы неудачно - с поражения в Утрехте. Хорошо, что Толя Демьяненко на заключительных минутах того поединка забил гол. Пусть корявый, но начинать домашний поединок с результата 1:2 значительно комфортнее, чем после 0:2 на выезде. В конце концов, в Киеве игра нам тоже не давалась. Пропустили первыми уже на восьмой минуте, но в конце переломили ход поединка и победили. С того момента началась серия игр, которые навсегда запомнили и болельщики, и каждый из нас.

- Наверное, когда громили венский «Рапид» в четвертьфинале, уже не сомневались в том, что можете получить кубок?

- Тогда было такое ощущение, что победить способны кого угодно.