Интервью из прошлого. Анатолий Демьяненко: "Если кто-то сачковал, молчать я не мог"

Сегодня герой проекта — легендарный защитник Динамо, пятикратный чемпион СССР Анатолий Демьяненко. В 1997 году Анатолий Васильевич был ассистентом Валерия Лобановского в киевском клубе.

— Иногда — по имени-отчеству, чаще — Васильич-младший. Старший, естественно, Лобановский.

— Более того, человека, который обраща­ется ко мне так, запанибрата, не зная, почему именно Муля и откуда у этого прозвища ноги растут, сочту невоспитанным. Слишком оно интимно. Это больше, чем просто кличка, это частичка детства, которая всегда со мной.

— По крайней мере, внешне это никак не проявлялось. Патриархат не располагал к особым нежностям — четверо мужиков в се­мье. Маме, конечно, тяжело было всех нас накормить, обстирать, присмотреть. Однако находила время и пожурить меня (в детстве частенько шкодничал), и приласкать, пожалеть. Родители не препятствовали моему увлечению спортом — футболом и хоккеем.

Район, где мы жили, — рабочий, традицион­но не совсем благополучный. Но за меня родня могла быть спокойна: если задержался, значит либо во дворе мяч гоняю, либо на стадионе. Кроме того, даже на улице я был под присмотром старшего брата — Володи. Вовка авторитетом пользовался, «подпис­ка», что и говорить, серьезная. Впрочем, я бы не сказал, что улица тогда представляла опасность. Да, двор на двор сражались, но исключительно на спортплощадках.

— Относилась к нам Галина Михайловна по-матерински, добродушно и ласково, по­этому труднее было бы к ней не привязаться.

— Володя раньше появился в Киеве, был значительно более опытным, хотя старше всего лишь на год. Опекал меня, где можно было, подсказывал, в тяжелые минуты под­держивал. Сами можете представить, что значит для молодого игрока акклиматиза­ция в такой команде, как Динамо. Очень важно, чтобы рядом было верное плечо. Он — чудо-человек, открытый, добрый, отзывчивый. Дружба наша проверена годами. В последнее время, правда, встречаемся не так часто, как хотелось бы. Что у меня, что у него — работы по горло.

— Плотность календаря не располагала к «разгуляю». Да и Лобановский всегда учил быстро забывать о прошедшем матче, неза­висимо от того, победу он принес или закон­чился поражением. Впереди были новые встречи, мы сразу включались в работу. По­этому времени на долгие переживания как не было, так и нет.

— Нечасто, но бывало всякое. Если кто-то «сачковал», молчать я не мог. В одной команде играем, одно дело делаем… Сей­час иногда тоже приходится прикрикнуть, подстегнуть. Ребята воспринимают это нор­мально, хоть и могут побурчать под нос.

— В общем не было, просто хотелось по­дольше оставаться в футболе, закончив иг­рать, стать тренером.

— О-о… Это было только в смелых мечтах.

— Замечаний не делает, вообще ничего по этому поводу не говорит. Понимает, ко­нечно, что так пытаемся снять напряжение. Хотя я лезу за сигаретой скорее рефлекторно. По современным меркам курить начал поздно, зато в привычку это вошло быстро.

— Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Жизнь диктует свои условия, идет переоценка многих вещей и явлений… Как бы там ни было, работать с Валерием Васильевичем так же интересно и приятно, как раньше.

— Сошлись на том, что год отработали хорошо и добросовестно. И — по тради­ции — постановили: на достигнутом не останавливаться!