"Он как Джордж Бест, только без мозгов". Почему сломался Пол Гаскойн

Денис Романцов – о таланте, каких мало

Замешкался маленько Ватикан. Там не привыкли к опозданиям, но и Гаскойна можно понять. Тренер Дзофф сообщил ему о приглашении Папы Римского посреди тренировки. Пока закончили, пока помылся, пока вызвал родителей с сестрой – вот и припозднились. Папа Римский подарил Полу одну из своих золотых медалей, другие он ранее вручил английской королеве, американскому президенту и Михаилу Горбачеву.

Да, Гаскойна полюбили в Италии.

Истекало его первое римское дерби. «Лацио» проигрывал 0:1 и за пять минут до конца получил право на свободный удар. «Беги в штрафную. Я подам тебе на голову», – предложил Пол нападающему «Лацио» Синьори. «Я головой как-то не очень. Беги лучше ты». – «Я тоже не очень». Что ж делать? Камень, ножницы, бумага? В итоге в штрафную рванул Пол. Синьори навесил, а Гаскойн, перепрыгнув защитника «Ромы» Бенедетти, забил свой первый мяч в Италии.

На следующей тренировке «Лацио» он увидел сына Муаммара Каддафи, Саади (в нулевые он сыграл в серии А за «Перуджу» и «Удинезе»). Чтобы нечаянно не задеть его, Гаскойн записался в партнеры Саади на двусторонке, но, когда тот предложил выпить после тренировки, вежливо отказался. Потом, правда, пожалел. Каддафи-младший стал тренироваться с «Ромой», получил от одного из ее футболистов игровую майку, а в ответ подарил новую машину.

Через год Гаскойн впервые в карьере надел капитанскую повязку. Это случилось в победной игре с «Кремонезе» после замен Синьори и Краверо, первого и второго капитанов «Лацио». В апреле 1994-го компания по производству наклеек Panini провела опрос на звание самого популярного игрока Италии, и Гаскойн стал первым, опередив Роберто Баджо с Франко Барези, но после ничьих с «Торино» и «Дженоа» тренер Дзофф назначил внеплановую тренировку, где Пол подкатился под 18-летнего защитника Несту и онемел от боли. Двойной перелом голени и малоберцовой кости.

А теперь вернемся на полвека назад.

Данстон, северо-восток Англии. Покинув школу, Кэрол Гарольд подметала пол в парикмахерской за полтора фунта в неделю. Только и хватало, что на субботние танцы. В одну из суббот Кэрол застала в туалете спор четырех девушек – чья очередь идти домой с неким Джоном, носильщиком кирпичей. Кэрол разрешила девичий конфликт и сама пошла с Джоном. Через три года они назвали своего первого сына в честь Пола Маккартни.

В три года Пол очутился в больнице: приятель швырнул ему в голову кирпич. В семь лет Пол сломал руку в неудачной попытке прыгнуть с одного дерева на другое. Руку на полтора месяца заковали в гипс, но это не мешало Полу каждый день плескаться в озере. Он старался не мочить гипс, но тот все равно размяк – пришлось менять. Через три года Джон Гаскойн уехал на заработки в Германию, между тремя его детьми участились драки – даже за чипсы, которые Кэрол высыпала в миску – и однажды Пол выбил старшей сестре зуб.

В детской футбольной команде Пол нашел лучшего друга – Кита Спраггона. После тренировок они бегали в магазин, где изводили продавщицу: один отвлекал, другой тырил сладости. В тот раз они увлекли с собой Стивена, младшего брата Кита. Пол пообещал маме Стивена, что присмотрит за ним, но завозился в магазине и не заметил, как ребенок выбежал на улицу и попал под машину. Когда Пол примчался, губы Стивена еще двигались, а потом прибежала его мама, босая и взъерошенная, завыла скорая, но было поздно.

Отец Пола вернулся из Германии больным. С шестнадцати лет он страдал от мигрени, но теперь начались эпилептические припадки. В тот день дома с ним был только Пол. Отец потерял сознание и стал задыхаться. Когда Пол пытался достать язык из его горла, появилась мама: «Не выпускай палец из его рта, иначе он задохнется». Отца спасли, но вскоре он пережил кровоизлияние в мозг и на восемь месяцев лег в больницу. Выписавшись, он уже не мог работать. По утрам провожал жену на одну из четырех работ, заваривал детям чай с молоком и встречал скаутов футбольных клубов, покушавшихся на Пола.

Пол стерпел неудачные кастинги в «Ипсвиче» и «Саутгемптоне», и только летом 1980-го дождался человека из «Ньюкасла», своего любимого клуба. «Где вас черти носили так долго?» – поинтересовался Гаскойн-старший. Его сын был в прекрасной форме – спускал в игровые автоматы деньги на автобус и о-о-очень много бегал, – так что легко пробился в младшую команду «Ньюкасла». Через полтора года учитель географии заметил, что Пол рисует что-то ручкой на рюкзаке. «Ты что делаешь-то?» – «Мне нужно оттачивать автограф – я же стану знаменитым футболистом».

Полу было четырнадцать. В том же возрасте он впервые напился. Угостил друг Шон, укравший в магазине бутылку водки. Пола так развезло, что он поклялся никогда больше не пить, продержавшись аж четыре года. Его младший брат Карл оказался менее сдержанным – он стал нюхать клей и попал в школу для проблемных подростков. «Пожалуйста, пожалуйста, возвращайся скорей. Мы очень по тебе скучаем», – писал ему Пол. – «Отвали. Тут кайфово. Мы едим три раза в день и без конца рубимся в снукер и пинг-понг».

В августе 1982-го «Ньюкасл» купил экс-звезду «Ливерпуля» Кевина Кигана, и Полу доверили чистить его бутсы. Он прихватил их с собой, чтобы похвастаться перед одноклассниками, но потерял или позволил украсть одну из бутс в автобусе. В панике Пол прибежал к отцу: «Скорее в депо. Вдруг им вернули пропажу». В тот день над Полом хохотали дважды – когда он сообщил охраннику автобусного парка, что ищет бутсу Кигана, и когда рассказал о своих неудачах самому Кевину.

Пол мучился паническими атаками. Боялся, что выпрут из «Ньюкасла», и придется работать плотником. Директор «Ньюкасла» Гордон Макгиг грозил отчислением не раз – сначала Пол навернулся с мотоцикла и раскроил колено, а потом купил старую машину, не успев получить права, и сбил хиппи, которому наложили двадцать четыре шва. Весной 1984-го Пол завел обычай допивать херес, остававшийся от игроков основы в раздевалке, и однажды его застукал тренер Артур Кокс. Это уж точно конец, решил Пол, но внезапно услышал: «Я сам налью тебе бокал хереса, когда попадешь в первую команду».

Летом Кокс ушел, а новый тренер Джек Чарльтон похлопал Пола по животу и сказал: «Я слышал, под этим жиром есть немного мастерства. У тебя есть две недели, чтобы сбросить вес, иначе ты вылетишь из клуба». Не прошло и года, как Чарльтон дал Гаскойну взрослый контракт (зарплата выросла с двадцати пяти до ста двадцати фунтов в неделю) и пригласил на рыбалку. По такому случаю Пол купил в кредит дорогое снаряжение, но Чарльтон выбросил его в реку, сказав, что это мусор.

После продажи Криса Уоддла «Тоттенхэму» Гаскойн вспыхнул в основе и впервые оказался за границей, на турнире молодежных сборных в Тулоне, после чего долго считал этот город столицей Франции. Вернувшись в Ньюкасл, Пол увидел на тренировке Мирандинью, первого бразильца в истории английского футбола. Пол одолжил у новичка спонсорский «Фольксваген Гольф», заметил в пути знакомого парня, затеял гонку, но набрал такую скорость, что потерял управление и врезался в забор. Извиняясь перед Мирандиньей, Пол подарил его детям английского спрингер-спаниеля. Щенка назвали Газзой. Следующий подарок получил тафгай «Уимблдона» Винни Джонс, который кошмарил Пола весь матч и осчастливил фотографа Daily Mirror Монте Фреско культовым кадром. Получив букет роз от болельщиков «Ньюкасла», Газза попросил отнести одну из них в раздевалку «Уимблдона», Винни Джонсу, а в ответ получил ершик для унитаза.

«Он как Джордж Бест, только без мозгов», – сказал босс «Ньюкасла» Стэн Сеймур летом 1988 году, когда стало ясно, что Гаскойн уходит. Он хотел в «Ливерпуль», но там не было денег. Деньги были у «Тоттенхэма», который дал «Ньюкаслу» в шесть раз больше, чем предлагал другой претендент на Газзу, «Манчестер Юнайтед». Зарплата Пола выросла более чем в десять раз, а хозяин «Тоттенхэма» Ирвинг Сколар подарил ему новый «Мерседес». «А как насчет моего папы? Ему тоже не помешала бы машина». – «Я позабочусь об этом. Еще что-нибудь?» – «Моей сестре нужен шезлонг». – «Это все?» Нет, не все. Через несколько минут Гаскойн пошел с кредитной картой Сколара в рыболовный магазин.

Первый гол за «Тоттенхэм» он забил «Арсеналу» правой ногой, на которой болталась только приспущенная белая гетра. Бутсу Пол потерял после подката хавбека «Арсенала» Пола Дэвиса. Забивая такие голы, Газза не мог разминуться со сборной. Правда, перед вылетом на Сардинию, где Англия жила во время ЧМ-90, Пол обнаружил, что забыл паспорт в Ньюкасле, и его другу Джимми пришлось нестись на машине целую ночь, чтобы Газза смог улететь в Италию. Во втором туре, на стадионе Кальяри, англичане скатали нулевую ничью с Голландией, но Пол украсил ее, уточнив во время игры у ван Бастена, сколько тот зарабатывает в «Милане», и пощупав дреды Руда Гуллита.

После матча Газза и другие игроки забрели в сардинский бар, где устроили турнир по армрестлингу с местными жителями. Узнав о загуле игроков, тренер сборной Бобби Робсон отправил на поиски полицию. Игроки услышали сирену и ломанулись в отель. Газза бросился на свою кровать и начал хохотать, а примчавшийся следом капитан сборной Брайан Робсон попытался скинуть его на пол. Газза упорствовал, и Робсон поднял кровать вместе с ним. В этот момент Робсон поскользнулся, и кровать отдавила ему палец ноги. Чемпионат мира для него закончился, утром он улетел в Англию – по официальной версии, из-за травмы ахилла.

Передачи Гаскойна в играх с Египтом и Бельгией привели к победным голам Райта и Платта, заменившего Робсона, и вывели Англию в четвертьфинал, на Камерун, тренируемый Валерием Непомнящим. В той игре Газза сначала навлек пенальти на свои ворота, сбив Роже Миллу, а потом заработал два пенальти в ворота Камеруна, которые реализовал Гари Линекер. Тренер Робсон запретил отмечать выход в полуфинал, и тогда Газза попросил бармена отеля налить ему ликер бейлис, оформив его как молочный коктейль – с зонтиком и трубочкой. Допивая пятый бокал, Пол заметил тренера. «Что пьешь?» – «Молочный коктейль». Выглядело натурально, и Робсон попросил себе того же. Гаскойн впился глазами в бармена, чтобы тот догадался: в данном случае молочный коктейль – это просто молочный коктейль.

После поражения от Германии в серии пенальти Робсон разрешил игрокам выпить – в благодарность те бросили его одетого в бассейн. Приземлившись в аэропорту Лутона, сборная поехала в Лондон на автобусе с открытым верхом. Пол высунулся, чтобы пожать руку болельщику, но тот захотел еще и обнять Газзу. А там уж – чего скромничать – и поцеловать. Кончилось все тем, что с шеи Пола слетела бронзовая медаль. Утешила его встреча с Маргарет Тэтчер на Даунинг Стрит. «Вы не против, если я обниму вас, милая?» – спросил Газза премьер-министра. Муж Тэтчер Дэнис слегка напрягся, но Пол сделал вид, что не знает, кто он, и сказал: «Что-то ваш охранник не выглядит счастливым».

В первый же год после чемпионата мира Гаскойн заработал несколько миллионов фунтов на рекламных контрактах. Но потом контрактов стало столько, что Пол в них запутался. Он должен был стать лицом лосьона после бритья «Брут», его агенты согласовали контракт, оставалось только дать короткое интервью на презентации. «Как долго вы пользуетесь «Брутом», Пол?» – «Я им не пользуюсь». – «Какой же лосьон вы предпочитаете?» – «Никакой. У меня от них сыпь». Так Газза потерял полмиллиона фунтов. На излете того сезона, первого после ЧМ-90, «Тоттенхэм» вышел в финал Кубка Англии. Перед игрой капитан команды Гэри Маббат представлял своих партнеров принцессе Диане. «Это вот Пол Гаскойн». – «Здравствуйте», – сказала принцесса. «Можно вас поцеловать?» – спросил Газза вместо приветствия. Диана смутилась, но не отказала, и Пол счел это разрешением поцеловать ей руку.

В двадцать три года Гаскойн был вторым по популярности британцем после принцессы Дианы. Незадолго до того кубкового финала он закрутил роман с бывшей моделью Шерил, матерью двоих детей. На момент их знакомства Шерил находилась на грани развода и не жила с мужем, поэтому довольно скоро разрешила Полу провести у нее ночь. За завтраком Пол впервые увидел детей Шерил. «Сын Мэйсон не был проблемой, потому что ему было всего два года, – вспоминал Пол в своей автобиографии, – но вот пятилетняя Бьянка долго смотрела на меня, а потом спросила: «Мам, что Газза делает за нашим столом?»

Выходя на кубковый финал, Гаскойн знал, что это его последний матч за «Тоттенхэм» – его продали «Лацио», чтобы погасить долги – и это мотивировало еще сильнее, но на пятнадцатой минуте Пол повредил колено, останавливая защитника «Ноттингем Фореста» Гэри Чарльза. Его отнесли в машину скорой помощи и доставили в больницу. Гаскойн не увидел, как «Тоттенхэм» побеждает благодаря автоголу защитника Деса Уокера (тоже, кстати, уехавшего потом в Италию). После матча игроки «Тоттенхэма» привезли Полу кубок Англии и золотую медаль, но ему было не до них – порвал крестообразную связку правого колена. Свой двадцать четвертый день рождения Газза провел в больничной палате.

Генеральный менеджер «Лацио» Маурицио Манцини подарил Полу золотые часы за семь тысяч фунтов, но приостановил переговоры о контракте – решили дождаться выздоровления. Пережив операцию, Пол махнул в Рим, где услышал от тренера Дино Дзоффа, что его все так же ждут в «Лацио». Договорившись о переходе, Гаскойн вернулся в Ньюкасл – попрощаться с друзьями детства. Все шло волшебно, но в одном из баров подошел незнакомец и сокрушил Газзу жутким ударом. Упав, Пол почувствовал, что у него как будто отвалилась коленная чашечка.

Он перенес еще одну операцию. В это время в «Лацио» сменился президент, пришел Серджо Краньотти, и переговоры начались по-новой. Через несколько месяцев Гаскойн приступил к тренировкам с «Тоттенхэмом». Туда часто заглядывал менеджер «Лацио» Манцини. В один из таких визитов игрока молодежки «Тоттенхэма» попросили принести Манцини чай. Когда парень приблизился, Газза выстрелил в поднос с чайником из пневматического пистолета (Манцини приезжал выяснить, в порядке ли Пол и можно ли иметь с ним дело), а потом заплатил игрокам молодежки по пятьдесят фунтов, чтобы они немного погоняли с ним мяч – нужно было провести показательное выступление перед Манцини. Трансфер оформили ровно через год после финала Кубка, где Газза порвал связки.

Приехав на свою римскую виллу, Пол увидел двух парней, свисающих с деревьев – телохранителей, нанятых президентом Краньотти, Джанни и Аугусто. Они были сотрудниками охранной фирмы «Мондиаполь». Узнав, что другая их работа – охранять огромное банковское хранилище, – Гаскойн напросился туда и сфотографировался в образе дяди Скруджа, купающимся в куче денег (в переводе на фунты – пятьдесят миллионов). Со своей первой виллы Пол быстро съехал, потому что обнаружил у бассейна огромную змею, но на новой вилле повезло еще больше – змея заползла в его спальню, но была совсем маленькой, и Газза легко прикончил ее метлой. Но не мог же он просто выбросить ее. Он взял мертвую змею на тренировку и положил в карман пиджака хавбека Роберто Ди Маттео. «Спасибо, что не живая», – сказал тот, оправившись от шока.

После шестнадцати месяцев без футбола Гаскойн сыграл за «Лацио» против «Дженоа» и в конце первого тайма получил по колену от хавбека Марио Бортолацци. Олимпийский стадион притих, опасаясь новой травмы Газзы, но тот поднялся и пожал Бортолацци руку, добавив по-итальянски: «Спасибо, приятель». (Меньше чем через год переводчица Пола Джейн Ноттедж написала книгу «Пол Гаскойн: внутренняя история», где рассказала, в частности, о его борьбе с психическими заболеваниям и и булимией). В следующем матче Гаскойн помог сделать хет-трик Джузеппе Синьори, но через неделю «Лацио» пропустил пять мячей от «Милана», и Пол наорал на партнеров в раздевалке, обвинив в безволии. «Заткнись, – перебил его тренер Дзофф. – Ты ни хрена не понимаешь в итальянском футболе».

Вскоре Гаскойн наехал на одного из болельщиков, облепивших его машину, врезал репортеру, который раздул эту историю в газете, а потом рыгнул в прямом телеэфире перед игрой с «Ювентусом» (в микрофон, которой сунули в вип-ложу, где Пол сидел из-за травмы). В итальянском парламенте инцидент сочли оскорблением страны. А обиднее всего, что своим прямым включением Пол второй раз расстроил президента Краньотти. До этого был случай на тренировке, куда Краньотти приехал со своей свитой. Гаскойн решил похвастаться знанием итальянского и сказал президенту: «У вашей дочери большая грудь». Позже Пол узнал, что девушка, которой он адресовал комплимент, была племянницей, а не дочерью Краньотти.

Пропустив год из-за перелома ноги, Гаскойн попал к новому тренеру «Лацио» Зденеку Земану, который извел его беготней. «Можно я проедусь на велике, а не побегу?» – «Нет», – услышал Газза и в ярости расколошматил пять велосипедов, спустив их с лестницы. После прихода Алена Бокшича Гаскойн перестал вписываться в лимит на легионеров и настроился на уход. На предпоследнюю тренировку в «Лацио» он приехал на мотоцикле – в шортах и шлепанцах, с сигарой в зубах. На последнюю – ввалился пьяным и присел на корточки около Земана, держа в руке пластиковую бутылку с вином: «О великий тренер, дайте мне какой-нибудь совет. Я хочу стать таким же великим, как вы». Приложившись к бутылке, Газза упал на газон, притворился спящим, а потом и правда вырубился. Ален Бокшич отнес его в машину.

Покидая Италию, Пол подарил своим охранникам Джанни и Аугусто по новому «Субару».

В первом сезоне за шотландский «Рейнджерс» Газза забил девятнадцать мячей, тренер сборной Терри Венейблс решил сделать его капитаном на домашнем Евро-1996, но Пол слегка набедокурил. В самолете, несшем сборную в Гонконг, Газза толкнул члена экипажа, который не давал ему выпить, и тот пригрозил, что совершит посадку в России и оставит Пола там. После пары товарищеских игр Венейблс разрешил игрокам развеяться, и в честь двадцать девятого дня рождения Гаскойна те устроили знаменитый аттракцион «кресло дантиста»: игроки по очереди откидывались на спинку и открывали рот, куда хаотично лился алкоголь. Утром подробности вливаний были в таблоидах. На обратном пути Пол проснулся от чьей-то пощечины. Он стал выяснять, кто это сделал, но не нашел виновника и только разбил два монитора рядом с креслами Макманамана и Фердинанда.

Никаким капитаном на Евро Гаскойн, конечно, не стал, зато забил Шотландии гол, который английские телезрители признали потом лучшим в двадцатом веке. Праздновать победный мяч в «кресле дантиста» Газза предложил еще до игры.

Турнир снова оборвался серией пенальти с Германией, но уже через неделю Гаскойн закатил праздник года, сыграв свадьбу с Шерил – у них с Полом уже был общий ребенок. «Все было сказочно, пока я снова не превратился в ублюдка», – написал Пол в своей книге. В начале одной из игр за «Рейнджерс» Газза поссорился со своим партнером Алли Маккойстом, и в перерыве снял напряжение рюмкой бренди, после чего забил два гола. Вскоре тренер Уолтер Смит выгнал пьяного Газзу с тренировки, а тот увез семью на каникулы, где поссорился с женой, толкнул ее и сломал ей палец.

Забрав детей, Шерил ушла от Пола. В борьбе с депрессией и бессонницей Газза подсел на снотворное «Запиклон», которое украл у клубного доктора. В следующем году развелись его родители, а тренер Гленн Ходдл отцепил Пола от сборной перед французским чемпионатом мира. Узнав об этом, Газза ворвался в комнату тренера, опрокинул там стол и разбил вазу, порезав себе ногу. «Газза, успокойся. Я все тебе объясню» – «Заткнись, ублюдок!» – крикнул Пол. Он собирался разбить окно, когда ворвались Дэвид Симэн с Полом Инсом и усмирили его. Газза не смотрел ни одного матча чемпионата мира, даже когда играла Англия.

Антидепрессанты и снотворное уже не помогали. Гаскойн решил броситься под поезд. Он долго топтался на станции Стивенедж, все ждал и ждал, но поезд не приходил. «Где он, черт возьми?» – спросил Пол железнодорожника. – «Последний поезд уже ушел. Других не будет».

Пол заплакал.

«Он не любит себя и, вероятно, никогда не будет счастлив», – сказала его бывшая жена в интервью The Sun. Схлынуло почти двадцать лет. В эту субботу Газзе – пятьдесят. Себя он не полюбил до сих пор – это факт, но так же ясно и то, что с уходом Пола сборная Англии перестала не только проигрывать полуфиналы, но и участвовать в них.