Рабинович: "Арсеналу" сегодня нужны люди не футбольные, а имеющие возможность вкладывать деньги"

— Вадим Зиновьевич, до сих пор кипят страсти вокруг избрания президента премьер-лиги. Вы были едва ли не главным фаворитом в гонке за вакантное место, но сняли свою кандидатуру, потом поддерживали Шуфрича, позже Киндзерского…

— История полусмешная и полутрагическая одновременно. Убежден, что совершенно незаконно Юрия Киндзерского отстранили от возможности участвовать в выборах. На тот момент он являлся президентом команды премьер-лиги (ФК «Львов»), что является необходимым условием при регистрации кандидатов. В то же время его конкурент Виталий Данилов нанял компанию, которой сам заплатил деньги и которая его зарегистрировала. В итоге Данилов становится президентом. Но разве у нас есть премьер-лига, сколько клубов его поддерживают? Вот президент «Закарпатья» Нестор Шуфрич, он ведь между полюсами, так почему не ему доверить Лигу? Но нынешнее руководство ничего не хочет слушать. Происходят вещи неразумные и противозаконные. Кворума президентов для принятия решений, а это не меньше двух третей голосов, просто может не быть. Тупик. Все, как в Раде — осталось кнопки на столах поставить, и один человек будет бегать вокруг стола и жать на них.

— В тупиковой ситуации не только премьер-лига, но и «Арсенал», которому вы снова подставили плечо. Как-то решается вопрос с выделением земли под стадион?

— Читал ересь, мол, Рабинович взял «Арсенал», чтобы что-то построить, или отдал «Арсенал», чтобы что-то построить… Суть в другом: я действительно нашел два участка земли и обо всем договорился на первичном уровне. Но эту махину мне было не пробить. А сегодня у нас с Леонидом Черновецким есть великолепная, даже гениальная возможность внести лепту в развитие клубного футбола Украины и все-таки построить для «Арсенала» стадион. На кругу перед бориспольской трассой есть 14 гектаров рядом со станцией метро. Я считаю это место идеальным для подобный арены. Земля принадлежит городу, и она даже в реестре уже формально закреплена за «Арсеналом».

— Когда начнете строить?

— Тут многое зависит от Черновецкого.

— Как вам удалось так быстро вернуть клуб под свое крыло?

— Чтобы подробно ответить на вопрос возвращения, придется вам открыть самый тайный коммерческий секрет. Была оговорка, что, когда я захочу в силу ситуации вернуть клуб назад, его владельцы обязаны вступить со мной в переговоры. И, в общем-то, отдать мне его обратно, если будет мое желание. Связь с командой я поддерживал, с главным тренером Заваровым почти еженедельно общались. Теперь уже некогда чаи гонять, снова за работу. Хотя, естественно, организация клуба сейчас другая, и я пока не решил, хочу ли видеть «Арсенал» в нынешнем состоянии. Но вот если бы купили Реброва…

— А что тут не сложилось? Сергей заявил, что с ним никто из руководства так и не вышел на контакт. Хотя он ждал…

— Это вопрос переходного периода. Мне Александр Заваров рассказал о контакте с Ребровым, я был «за», но управление клубом пока не централизовано, вот и случилось, что столь выгодный трансфер отошел на второй план ввиду первоочередных проблем.

— Может, суть в том, что Леонид Черновецкий и его сын Степан — не очень-то футбольные люди… немного из другой сферы?

— Знаете, «Арсеналу» сегодня нужны люди не футбольные, а имеющие возможность вкладывать деньги. Учтем, что договоры с игроками заключены по старым, докризисным расценкам, сегодня все это не так дешево. Нет, хотелось бы, конечно, чтобы владелец или совладелец клуба проникся футболом! Я думаю, что Степан Черновецкий «заболеет» этим когда-нибудь! Надо сходить на стадион хотя бы раз, посмотреть игру, послушать, как кричит сорокатысячная чаша, которую мы, несмотря на критику, не так давно собирали на «Олимпийском». Вот тогда сразу и станешь болельщиком.

— Если Степан недостаточно болеет футболом, то в какой-то момент складывалось впечатление, что вы болеете слишком. Особенно когда обещанный бразилец Кафу в Киев не приехал…

— Все ищут того, чего нет. Я же поступал открыто и резонно. В первый раз пришел в тот «Арсенал», который, помимо меня, оказывается, никто не знал. Потому и попытался поднять уровень этой команды, в том числе и какими-то неординарными PR-акциями. Это касалось съемок в Play Boy, работы с болельщиками. Достигли мы результата? Возьмите цифры посещаемости за сезон, и больше не будет вопросов! А рассказывать можно что угодно.

С Кафу ситуация была несколько другая. Мы с посредником, Дмитрием Селюком, поговорили, я у него взял трех футболистов. Он сказал, что есть возможность сейчас, когда Кафу заканчивает выступать за «Милан» по контракту, пригласить его. Я ухватился — это же информационный взрыв. Можно было бы его менеджера, прилетевшего на разведку, свозить для затравки в Конча-Заспу, но мне стало неудобно — не в «Динамо» же берем знаменитого защитника. Потому я вынужден был сказать ему правду, а, узнав правду, гость лишь покрутил пальцем у виска. Ответил, что сумма контракта уже не обсуждается. Как об этом было сообщить тогда прессе, я действительно не нашелся. Надо с завязанными глазами звездного игрока выводить на поле, снимать повязку — пускай играет. Потом снова — завязали, увезли на машине. Потому что эти три ржавых железяки вместо базы кого хочешь отпугнут навсегда. Сейчас мы тренируемся в селе Счастливом, но клуб нужно коренным образом изменить. Во всем!

— Помнится, к вам на товарищеский матч чуть ли не Арсен Венгер с лондонским «Арсеналом» обещался прибыть.

— Так эта идея на самом деле от англичан и исходила — собрать турнир «Арсеналов». А когда я им предложил сделать это в Киеве и еще и оплатить им перелет, они с радостью согласились. Но потом «Олимпийский» закрыли на реконструкцию, которая все не начиналась, да и стадион «Динамо» нам не на любой календарный матч удавалось выпросить. Сыграть с лондонскими канонирами на УТК им. Виктора Банникова было бы круто — это был бы матч века. Две тысячи зрителей, обалдевшие англичане, и мы тут стоим красивые! А в Днепропетровске, Сумах или еще где-то сыграть было бы не по-киевски. Я вырос на футболе, да почти всю школу в Харькове прогулял на футбольном стадионе «Металлист», потом от футбола отошел, но всю жизнь чувствовал какую-то потенциальную опасность, что могу увлечься. Как видите, увлекся.