Папе ДИАКАТЕ: "В раздевалке после матча я плакал, на меня смотрели, как на дурака"

— Как познакомился с футболом?
— Я родился в огромной семье, нас у родителей пятнадцать, и я самый младший! Старшие обо мне заботились, опекали и защищали. Я рос и видел, как все мои семь братьев играют в футбол. Когда мне было три, они взяли меня с собой на поле и научили бить по мячу. С этого возраста я начал свою футбольную жизнь. А когда мне исполнилось пять, меня отдали в школу футбола. В Африке таких школ единицы, и мне очень повезло, что я попал именно в эту: мой наставник – один из лучших учителей, хотя у него нет ни каких-либо дипломов и сертификатов. Так что, я думаю, что моя профессиональная жизнь началась в пять лет.

— Твои братья не стали известными игроками. Что для них значит твой успех?
— Им не так повезло, но они отличные игроки. Они играли за различные клубы в высшем дивизионе чемпионата Сенегала. Братья тоже хотели стать профессионалами, но у них не вышло. Только я, самый младший, смог пробиться. У нас в семье нет зависти, все очень рады тому, что я играю в ЛЧ, и что мной интересуются известные клубы. Отлично, что у меня семь братьев…и что они все играют в футбол, я учился на их ошибках и теперь они видят во мне результат своих совместных усилий! Они счастливы, очень мной гордятся.

— Ты наверняка самый успешный в семье, помогаешь родным из Киева?
— Братья уже не играют в футбол, я стараюсь помогать им, мы организовали свой небольшой бизнес в Сенегале. Я очень люблю баловать маму и сестер…все, что у них есть — подарено мной, это, наверно, ни с чем не сравнится – делать любимых людей счастливее!

— Ты долгое время играл за французскую "Нанси", а хотел бы попасть в национальную сборную Франции?
— У меня два гражданства — и сенегальское, и французское. Мне было шестнадцать, когда национальная команда Франции предложила мне сыграть за них. Я всегда советуюсь с мамой, и в тот раз ей позвонил. И знаешь, что она ответила? Она сказала, что будет очень гордится своим сыном, который будет играть за национальную сборную своей родины. После таких слов я раз и навсегда решил, что буду играть за Сенегал: я готов на все, чтобы мама могла мной гордиться. Я играл за Сенегал во всех возрастных категориях и всегда был капитаном. Какой бы паспорт у меня не был, за какой клуб я бы не играл, в какой стране не жил бы, мое сердце — в Сенегале.

— А не боялся бы мести болельщиков, если б вдруг согласился променять сборную Сенегала на французскую?
— Сенегал — африканская Франция. И наши люди так же любят футбол, как и французы. Если игра начинается в 16:00, значит, стадионы будут заполнены уже к 12-ти! Наши болельщики кажутся сумасшедшими, но тот, кто играл здесь, знает, что это только из большой любви к футболу. Своей бурной реакцией они выражают разочарование в нашей игре, они же так за нас болеют! А, как писали некоторый газеты, убивать игроков никто не собирается! Их поведение подстегивает нас играть лучше, хотя понятно, что в футболе победы всегда чередуются с поражениями.

— Франция тебе ближе: и язык ты знаешь, и там много сенегальцев. Как решился поменять клуб?
— Очень интересно менять клуб. Как будто ты бросаешь вызов самому себе: новая команда, неизвестный язык. Это не так и легко: в "Нанси" я был капитаном, у меня была хорошая репутация и авторитет среди игроков. А в новой команде все нужно завоевывать по-новому. Сначала, честно, был в растерянности. Но уже через месяц я начал общаться с игроками, проблем с адаптацией вообще не возникло.

— Быстро влился в коллектив?
— Чувствуется разница в менталитете, хотя, все игроки отлично общаются между собой, мы же классная команда. Украинцы не так часто шутят, не улыбаются…ледышки! На тренировке мы "спелись" с Бангура…он тоже постоянно шутит, такой же веселый, как я. Бывает, я хочу что-то вычудить, а он меня опережает. Он и по жизни смешной: живет на Украине около года, а ни слова по-русски сказать не может!

— Что в Украине для тебя особенно непривычно?
— Не все украинцы знают английский, в ресторане или в магазине возникают всякие ситуации, но чтобы что-то интересное — нет. Скорее, меня поразила холодность, неумение украинцев показывать свои эмоции. Вот, например, в моей первой игре, когда мы играли в Сараево в квалификационной игре ЛЧ и победили со счетом 0:1, я плакал от радости в раздевалке. Ребята на меня смотрели как на дурака. Во Франции в раздевалке после игры мы всегда проявляли свои эмоции — кричали, целовали друг друга или плакали — это же вполне нормально!

— Учишь русский?
— Я не ставлю целью выучить русский, на это элементарно времени не хватает. Но на поле я слушаю, что говорят игроки, запоминаю, сам могу сказать кое-что! А вот моя жена учит русский в университете, но говорит намного хуже меня.

— Как ты воспитываешь детей в условиях переездов?
— В Сенегале говорят по-французски, но у нас есть и свой собственный язык — вулуф, язык наших предков. Мне не нравится то, что его начинают забывать, это неправильно! Я учу своих детей, сына и дочку, вулуфу, чтобы дома они смогли общаться с родственниками на родном языке. Моя жена — француженка, так что обычно мы разговариваем по-французски, но с детьми я разговариваю на "сенегальском". Все, что я знаю о своей стране, хочу донести до них.

— Наверно, твоя киевская квартира обставлена по-сенегальски?
— К сожалению, в Киев я пока ничего почти не привез из Африки. Очень далеко лететь, еще и с пересадками…но это в планах. Ведь когда я дома, я хочу, чтобы быт был похож на сенегальский. Так было в моей квартире во Франции. Каждый раз, когда я ездил в Африку, привозил что-то из дому, что бы напоминало о нем. Так у меня было много разных масок, статуэток и вещиц, создающих сенегальскую обстановку. Если бы вы побывали у меня дома во Франции, то увидели бы, что это — кусочек Сенегала, который я привез с собой.

— Что для тебя важно в жизни вне футбола? Может, есть какое-то хобби?
— Хобби? Не знаю, можно ли это назвать так…Мое хобби — видеть улыбки тех людей, кому я смог помочь. Африка — бедная страна, мне тяжело смотреть, как детвора не ходит в школу, или недоедает. Семьи обычно большие, денег не хватает, еще и бездомных детей много. Я открыл специальный фонд в Сенегале, это и дом, и школа для детей-сирот. Когда я езжу домой в Африку, я рад видеть не только родных, я всегда заезжаю в детский дом посмотреть на их улыбки. Я мечтаю развить этот фонд, подключить других африканских игроков, чтобы те вкладывали деньги. Возможно, кто-то из динамовцев захочет помочь. И я подключаю не только темнокожих игроков, это не имеет значения, когда делаешь хорошие дела. Мы получаем хорошие деньги, почему бы и не поделиться с теми, кто действительно нуждается?

— Какие твои ближайшие профессиональные планы?
— Когда я приехал в Киев, задачей было начать играть в Лиге чемпионов и еще — оправдать свою цену. Когда тебя купили за 8 миллионов, давление неслабое. Начал хорошо, президент клуба даже говорил, что хочет сделать меня капитаном команды. Но ничего не вышло из-за двух травм в этом году. Сейчас я считаю, что восстановился, набрал прежнюю форму и теперь хочу найти хороший клуб, который заинтересуется мной. С именем, конечно, не хуже "Динамо".

КАПИТАН ИЗ СЕМЬИ ЖАНДАРМА

Родился 21 июня 1984г. в Дакаре (Сенегал). Вырос в небольшом рыбацком селении Уакам в семье жандарма.

С 15 лет играет за сборную Сенегала по различным возрастным категориям. Капитан национальной сборной Сенегала.

В 2001г. переехал во Францию, где играл за клуб"Нанси", в котором был капитаном. В 2007г. был куплен киевским"Динамо" на позицию центрального защитника. Изначально взял себе 3 номер, который со временем поменял на 15-й после травм и невезения. Сейчас под"3" играет Бетао. В сентябре 2007 получил перелом ключицы во время матча "Динамо"—"Харьков", через два месяца снова травмировал то же плечо в матче с "Шахтером", после чего был прооперирован в Бельгии 15 ноября 2007г.