Сергей МАКАРОВ: "Помощь "Динамо" помогла нам рестартовать чемпионат, но для меня и моей команды это событие стало началом конца"

Первое интервью экс-президента ПФЛ Сергея Макарова после отставки.

– В 2018 году вы стали всего лишь вторым президентом в истории ПФЛ, которого избрали на второй срок, – тогда вашу кандидатуру поддержали 35 клубов из 36. Прошло два года, и вот против вас выступили сразу 24 клуба, не дожидаясь выборов. Как вы потеряли поддержку большей части так резко?

– Началось все в этом сезоне, в сумасшедшем 2020 году – до того все было нормально. Во время карантина клубы, занимавшие первые три места в первой лиге, решили для себя – можно сэкономить, не продолжать дальше играть и спокойно повыситься в классе.

Дальше подключилась федерация. И в какой-то момент у них созрела мысль, что в этой неопределенности можно убрать и меня как президента. Вот так, за считанные месяцы им удалось сколотить большинство среди клубов.

Фактически это был сговор клубов и некоторых руководителей УАФ.

– Как именно это происходило?

– Для начала один из руководителей федерации подключился только в виде координации клубов первой лиги – чтобы собрать большинство и остановить соревнование. Со второй лигой и так было понятно все – большинство клубов понимало, что не вытягивает.

В тот момент, когда исполком УАФ во Львове рассматривал этот вопрос и обязал нас провести внеочередную конференцию, вмешались наши гранды. «Шахтер» и «Динамо» выступили с позицией: если первая лига не доиграет сезон по спортивному принципу, то они не допустят вообще обмен между лигами.

И тогда эти заговорщики дали заднюю. Испугались, что обмена не будет. Так было принято решение доигрывать.

– То есть, если бы не вмешательство грандов, конференция ПФЛ приняла бы решение досрочно закончить чемпионат и вывести «Рух», «Волынь» и «Минай» в УПЛ?

– Думаю, да. Большинство у них было.

Ну а ключевой момент, когда в федерации переключился тумблер валить меня, случился после того, как «Динамо» Киев помогло нам – перечислило финансовую помощь на проведение ПЦР-тестирования.

Кое-кто в федерации это воспринял как то, что Суркисы меня купили – я чужой, уже не в этом лагере. И с тех пор начали работать против меня лично. Собирать большинство, все эти подписи – тут уже федерация включилась по полной.

Вот так бывает. С одной стороны помощь «Динамо», а также Михаила Метревели и его друзей-агентов помогла нам рестартовать. С другой стороны для меня и для моей команды это событие стало началом конца.

– Почему вы, как человек, до того считавшийся частью команды руководства УАФ, резко стали настолько чужими в ней? Вы же даже ездили в составе делегации федерации в Лозанну по делу «Динамо» и «Мариуполя». Неужели одной этой ситуации с поддержкой Суркиса было достаточно, чтобы вы стали врагом?

– Думаю, да. Но для некоторых из них я и до этого считался ненадежным. Например, потому что продолжал дружить с Артемом Франковым. Мы с ним прошли тот период, когда были по разные стороны баррикад в деле «Динамо» и «Мариуполя». Я голосовал за, когда его и других руководителей ФФУ, ставших в том деле на сторону киевлян, исключали из исполкома. Но мы с ним объяснились и закрыли для себя эту тему, остались в дружеских отношениях.

Плюс этот случай с помощью «Динамо». Здесь не было двойного дна, не было подоплеки какой-то. Меня ни о чем не просили в «Динамо» – Игорь Суркис позвонил единственный раз, когда перечислялись деньги, и по-человечески похвалил, поддержал нас. Я поблагодарил его за помощь, на этом все.

Я не давал никаких расписок кровью, не покупался и не продавался. Мы просто хотели доиграть этот чемпионат с этой сумасшедшей интригой. С предложениями [помочь кому-то] к нам было бесполезно обращаться. Но некоторые руководители федерации оценили это по-другому.

– Кто это?

– Товарищи, которые все это координировали и проводили эту спецоперацию, так скажем. В первую очередь Костюченко.

– Если бы на месте «Руха», «Волыни» и «Миная» на момент остановки чемпионата были бы, к примеру, «Оболонь-Бровар», «Металлист-1925» и «Ингулец», этого бы не случилось?

– Вполне возможно, что ничего не было бы. Вряд ли эти клубы попытались бы что-то такое сделать. Не думаю, что кто-то из них пошел бы в УАФ просить о помощи. Но это уже из области фантастики, сложно моделировать. Случилось то, что случилось.

– Почему УАФ взялась помогать этим трем клубам? На публику Андрей Павелко ведь говорил не раз, как важно доиграть все чемпионаты.

– Не буду ничего утверждать. Слышал разные версии – от банальной «Клубы дали денег Костюченко» до каких-то политических вистов, нефинансового влияния. Свечку я не держал.

У меня есть комфортная уверенность, что Вадим Костюченко координировал этот процесс. Андрей Павелко – это отдельная история. Как сказал один мудрый человек, он был над схваткой. Все время публично и не публично декларировал нейтралитет. А тем временем работал Костюченко.

– Хотите сказать, что Павелко не имеет к этому отношения?

– Наверняка он знал об этом. Но у меня нет информации, что он лично в чем-то участвовал, предпринимал какие-то действия.

Микола Решнюк