Тренер милостью божьей

Вот уже третий год как нет Валерия Лобановского. Он стал легендой еще при жизни. Его уважали, ценили, ему доверяли. Его же терзали, отстраняли, критиковали. А он и под салютами, и под обстрелами делал свою работу. И даже не представлял, насколько фанатично его обожал и боготворил народ. Судьба увела его в мир иной символически ярко - на стадионе, забрав с тренерской скамьи во время игры его команды. И это тоже станет когда-то легендой. Но пока что хочется больше и больше узнавать о Лобановском как о самом обычном человеке. Вот наша рубрика и предлагает рассказ о Валерии Васильевиче именно как о киевлянине. Мы сложили статью из мозаики фактов и воспоминаний родных, коллег и друзей, собранных в Интернете. В Сети имя одного из величайших тренеров в истории футбола упоминается почти 200 тысяч раз.

КАКИМ ОН ПАРНЕМ БЫЛ

ОТКУДА родом призвание? Похоже, это некая фатальность: в тебе проявляются различные способности, а ты, подчас вопреки более ярким проявления этих способностей, становишься тем единственным тренером, на которого будет молиться вся страна. С которым не сможет не считаться Европа. Которого каждый матч вот уже три года как кожей чувствуешь - не-хва-та-ет!

Именно призвание, а не сам паренек, распоряжалось судьбой Валерия Лобановского. Сегодня нет газеты или телепередачи, где бы не цитировалось семейное предание о том, что первая мечта о профессии у маленького Валеры была - стать дворником. Подрос, у него появилась неплохая коллекция игрушечных автомобилей, и мальчишка засобирался "в шоферы". Как и когда впервые его нога коснулась мяча, рассказов нет. Зато известно, что в послевоенную десятилетку мяч гоняли в каждом большом и малом дворе.

Так что серьезное увлечение футболом сперва никто из родных и учителей Валеры Лобановского не предполагал. Учителя скорее считали, что способного к точным наукам ученика ждет будущее великого математика или физика. Он учился почти на "отлично". Но не зазнавался, давал списывать и охотно подсказывал на контрольных.

Его называли Рыжим или Подсолнухом. Под солнцем он быстро сгорал, а волосы становились ярко-оранжевыми.

Одноклассники вспоминали, что Лобановский слыл по натуре лидером. В средних классах приучил друзей-мальчишек ходить в библиотеку и читать книжки. Его любимыми были "Айвенго", "Человек-невидимка", "Прапороносцi". Обожал фильмы "Подвиг разведчика", "Александр Пархоменко" и "Чапаев", которые по десятку раз их мальчишеская компания смотрела в клубе им. Фрунзе на Демеевке. В старших классах возглав-лял ученический комитет школы. Отличительной чертой школьника Лобановского было чувство справедливости. Когда десятиклассники забастовали, протестуя, что учитель на уроках вел беседы на посторонние темы, Валера занял сторону ровесников. Так и сказал комсоргу: "Будем поддерживать справедливость".

Он не бранился и почти не дрался, ненавидел ложь и не признавал слов "я не понимаю". Лень считал болезнью и всячески демонстрировал, что она излечима. Еще одна черта Лобановского-подростка - не любил выделяться из общей массы, не был хвастлив или высокомерен. Но в то же время не любил сливаться с массой. Скажем, когда в моду вошли джинсы, не стал их надевать. А на выпускной подговорил друзей-мальчишек не завязывать галстуки. Так и явились - чтоб не как все!

Девчонки в те школьные годы мальчишек интересовали меньше, чем в нынешние времена. По крайней мере так сложилось в компании Лобановского. Хотя без симпатий не обходилось. Так, Рита Гильперштейн (много позже Рита Ефимовна, учительница) вспоминала, как по утрам Валера поджидал ее на углу Голосеевской, и они вместе через подворотни шли в школу. У него в ногах часто болтался мяч, и Валера не пропускал ни одной стены, чтобы не забить гол в воображаемые ворота.

Сверстники Лобановского рассказывали, как они проводили школьные дни. После уроков играли в футбол, но только два часа. Потом шли к одному из друзей обедать. Потом к Лобановским - пить клюквенный морс (этот морс был в семье всегда, сначала его варила мама. Потом жена Валерия Васильевича). Как правило вместе готовили домашние задания, а затем каждый отправлялся по своим делам - кто на муззанятие, кто в шахматную секцию, кто в художественную студию. Валера - в футбольную секцию. Но не только. Некоторое время он занимался и в музстудии - играл на домбре. Еще одно увлечение - шахматы. Когда учился в 10-м классе, стал чемпионом школы, не проиграв ни одной партии.

За большим овальным столом у друга Левы Каца мальчишеская компания провела немало интересных часов. Играли в шахматы, шашки, преферанс, спорили на тревожащие подростков темы. Лобановскому, который не любил проигрывать, приходилось нелегко - команда подобралась сильная. И не раз шахматы летали по всей комнате. Другие могли обойтись без первенства. Но только не Лобановский! От шахмат со временем он отошел. Хотя наверняка стал бы лучшим шахматистом среди футболистов.

Зная о мальчишеских встречах-посиделках, Валерина мама говорила другим мамам, что за своих мальчиков они могут быть спокойны, мол, никакого хулиганства, никакого пьянства. Но мяч не любила и готова была вилкой его проткнуть! Позже, когда Валера стал студентом КПИ, мама уже смирилась, что ее сын - футболист. Но все-таки в семье сперва настороженно относились к увлечению футболом, считали, что кожаный мяч ненадолго, а специальность нужна.

Окончив школу с серебряной медалью Валера поступил в КПИ на котло-строительный факультет. Но тогда же вошел в молодежную команду "Динамо". Учился удивительно легко, хотя случалось играть по два-три матча в неделю и пропускать занятия. Он возил на матчи конспекты и учебники. Хорошо знал математику, сопромат. Друзья вспоминали, как на экзамене по сопромату преподаватель, обожавший Лобановского и футбол, вызвал Валерия к доске, нарисовал на ней ворота и... стал показывать, как надо было играть в прошедшем недавно матче. На что Лобановский отвечал: по телеку, дескать, легче сориентироваться...

Он уже играл в дубле взрослой команды. Уже ездил на "Москвиче". Но и во дворе с друзьями не отказывался погонять мяч. Иногда после матча, на который никогда не забывал оставить друзьям билеты, садились они в машину и уезжали за город, где Валера демонстрировал ребятам свой "сухой лист" во всей красе и деталях. Целью друзей было разрушить траекторию полета мяча, но удавалось это крайне редко.

Увы, третий и четвертый курс в Киеве Лобановский не смог закончить - футбол потребовал полной отдачи. Диплом инженера популярнейший левый крайний получил уже тогда, когда выступал за одесскую команду, - в одесском политехническом. Вузы подобного профиля тогда были редкостью для футболистов. Однажды в Советском Союзе, в ходе очередной "реформы", приняли решение, запрещавшее работать с командами высшей и первой лиг чемпионата СССР тренерам, у которых не было физкультурного образования. Единственным специалистом, не имевшим нужного образования, оказался ставший к тому времени тренером "номер один" в советском футболе Валерий Лобановский...

Призвание сделало с пареньком Валеркой Лобановским свое - теперь уж мы это понимаем и ценим - доброе, святое дело. Только призвание и знало, что из пытливого мальчугана, увлекшегося в послевоенном детстве игрой, больше похожей на забаву, нежели на серьезное занятие, получится классный футболист и выдающийся тренер. Не существовало в жизни Валерия Лобановского дороги, которая не вела бы его на стадион...

КАКИМ ОН СЕМЬЯНИНОМ БЫЛ

На вопрос, нравился ли Лобановский девчонкам в школе и девушкам в институте, существуют разные ответы. Одни утверждают, что девушки на него внимание почти не обращали. Другие опровергают такую версию, повествуя о том, что Лобановский был строен, любил стильно одеваться, следил за прической, носил спортивную сумку, что было очень модно. Вечеринки посещал редко, но танцевал с охотой, изящно ведя партнершу в вальсе или танго. Такой парень не мог не нравиться. Вечеринки устраивались порой у друга Лобановского Валентина Коваленко. Там-то футболист и познакомился со своей судьбой - двоюродной сестрой хозяина дома Аделаидой.

О том, каким Валерий Васильевич был семьянином, рассказы скупы. Он не любил откровенничать о себе. В давнем интервью как-то заметил, что семья у него спортивная. Но это не значит, что в доме сплошь и рядом спортсмены. Но все в семье подчинено футболу, и все готовы нести тяготы связанных с этим проблем.

Приоткрыла завесу секретности в нескольких интервью дочь Светлана. Впрочем, ничего неожиданного - дом и работа для Валерия Васильевича были одним и тем же. Жена его, по образованию юрист, работала по специальности недолго, а затем посвятила себя семье и делу мужа. "Мама была ему надежным тылом", - подчеркивала Светлана.

Лобановский любил дом. Когда работал в Эмиратах и Кувейте, приговаривал: "Жизнь устроена так, что мы все время находимся вне дома. Поэтому давайте там, где мы находимся, создавать для себя домашнюю атмосферу".

А вот заниматься подарками считалось для него тяжкой темой. Представить Валерия Васильевича, вернувшегося из-за границы с пакетами, Светлана не могла. Там он по магазинам не ходил, считая, что это трата времени, которая мешает подготовке к игре. Да и в Киеве в магазины не заглядывал. "В семье не принято было делать подарки к датам и поводам. Отец делал это спонтанно. По непредсказуемому движению души..."

Дочь Лобановского подчеркивает, что отец был строгим и требовательным. Ни ее, ни внуков не баловал. Считал, что если балуешь детей, то потребности выйдут за рамки разумного, чего допускать нельзя.

И такая деталь, тоже поведанная дочерью: Лобановский жадно ловил любую новость, информацию. Интересовался не только футболом. А телевизор смотрел... с блокнотом в руках! Причем передачи на любые серьезные темы: от политики до искусства. Когда Светлана собиралась в Эмираты навестить родителей, то везла с собой килограммы литературы, газет за последние месяцы, видеозаписи передач, концертов, информвыпусков. Даже заседаний ВР. Не говоря уже о записях матчей чемпионата Украины, где играло "Динамо".

Даже став знаменитейшим тренером, снискавшим уважение и славу в мире, Лобановский не стал, как того, возможно, требовала популярность, публичным человеком в принятом сегодня смысле слова. Хотя его все знали и уважали. Не любил помпезности, ажиотажа вокруг собственной персоны. Считал: на виду должна быть только работа и ее результаты.

Именно поэтому был равнодушен к собственным дням рождения. Его коллеги да друзья хорошо помнят, как Лобановский наотрез отказался праздновать свое 60-летие. Для этого следовало на два дня отложить выезд команды на тренировочные сборы. Валерий Васильевич удивленно-возмущенно вопрошал: как, терять столько времени?! И чествование отменили.

Его считали жестким, за что недолюбливали. А он таким и был - от сосредоточенности на любимом деле. "Надо думать", - это фраза-девиз. Его решения всегда выглядели на удивление точными, были пропитаны логикой, и неизвестно, что за ними: многочасовые размышления или моментальное озарение. Но точно известно, что всего, что связано с "авось", мышление тренера не допускало категорически.

- Если попытаться суммировать достоинства тренера, то правильнее всего будет свести их к одному емкому слову - организатор, - считает Михаил Коман, в свое время более десяти лет работавший ассистентом Валерия Васильевича. - Организатор в самом широком смысле - учебно-тренировочного процесса, игры, быта команды. Он всегда знал, чего хотел, безошибочно соотносил потенциал соперника с возможностями команды. В этом заключалась его тренерская сила, позволявшая побеждать.

В свой последний год, когда он уже не тренировал сборную и заканчивался контракт с "Динамо", он дома вроде как советовался с родными: подписывать контракт на следующий сезон или отдохнуть. Домашние были за второй вариант. Но, помолчав, Лобановский признался: "Я ведь без работы умру"...

Подготовила Галина ГОЛОВЛЕВА, "КИЕВСКИЕ ВЕДОМОСТИ"