Георгий БУЩАН: "Соль говорил, что я самый медленный в "Динамо", но я быстрее него пробежал тест"

Вратарь столичного клуба в интервью Sport Arena TV рассказал, почему Гармаш уже никогда не изменится, как Шовковский научил быть спокойным, как Вербич и Соль уже разговаривают на русском языке, про странного болельщика Динамо, который следил за командой, а также поведал о тренерских методах Алексея Михайличенко.

— Ты сам из Одессы, но уже 10 лет живешь в Киеве. Тяжело было привыкнуть к новой среде?

— Изначально очень тяжело было. У меня в первый год в Динамо было две операции. Приехал и не знал, что такое «шляттеры», у меня только ушибы были. Я в 16 лет на просмотр приехал в Динамо-2, в 2009-м году. Неделя сборов, показал себя, сказали, что берут в академию. Приехал на Базу на Нивки, а там было еще старое искусственное поле, и на первой или второй тренировке повредил колено. Мениск, как оказалось, сделали неудачную операцию. Полечился и через полгода уже вторую операцию сделали. Вот так год и прошел. Да и погода сначала бесила. Осень, весна, зима — все серое, тусклое.

Сейчас уже привык, и без Киева тяжело. На самом деле, мне сейчас в Одессе сложнее. Там все такое маленькое, по сравнению с Киевом. Одессу я люблю, так же, как и Киев.

Просто в столице у меня началась более сознательная жизнь. Свадьба, развод, ребенок.

— Ты сейчас – холостяк?

— Свободный агент. Девушка у меня есть, но я теперь никуда не спешу. Мне было 19, когда женился. Ребенок уже есть, слава Богу. Уже 5 лет.

— Развод сильно повлиял на тебя?

— Я тогда, как раз вне игры были. Ходил на костылях. Было тяжело. Он дает свой отпечаток, даже, если думаешь, что нет. Но я уже оклемался, года полтора спокойно живу.

— Сложно быть вратарем в Динамо?

— Допустим, возьмем игру с Днепром. Выиграли — 2:0. У них было два момента. Если бы в первом тайме засчитали гол, который пропустили, а там реально моя ошибка была, меня бы все сделали виноватым. Потом 60 минут я стоял и отдыхал. А потом уже дополнительное время, и опять опасный удар, и нужно сразу же четко отработать. Постоянно нужно быть в тонусе, нельзя расслабляться.

— Тяжело стоять и 60 минут ничего не делать?

— Тяжело, конечно. Но не так сложно, как тем людям, которые работают с 8 утра до 8 вечера. Вот это тяжело. Просто психологически нужно себя держать в тонусе.

— Многие люди считают, что после Шовковского в Динамо не было сильных вратарей. Тень Александра не мешает?

— Сколько лет назад Шовковский закончил карьеру? Какая тень? Или Шовковский не ошибался никогда? Конечно, он — легенда, вопросов нет. Что мы ищем? Еще одного Шовковского или кого-то нового своего? Не понимаю я такого. Но с Шовковским мне работалось комфортно.

— Чему у него научился?

— Молчать. Не показывать свои эмоции. Не проявлять негатив. Это не красит людей и выглядит ужасно. Стараешься держать себя в руках. Тем более, ты — вратарь и должен показать уверенность, чтобы коллектив был спокойный.

— Когда с ним впервые общался, не было страха? Или он не твой герой?

— Как это не мой герой? Он герой всего моего поколения. Я тем более голкипер.

— Ты сейчас получил огромный шанс в своей карьере. Долго его ждал?

— Очень долго. Вроде бы как сразу воспользовался. Потом снова долго ждал. Главное – не расслаблять булки. Как только расслабился, чувствуешь самоуверенность и жизнь тебе сразу стул из-под жопы выбьет, и ты упадешь. И так всегда. Тогда я тоже почувствовал это и так и вышло. Сборная, луна рядом, в карманах все есть, интервью одно, интервью второе. А потом — «Добрый вечер».

— Поймал славу?

— Не то, чтобы поймал. Скорее, подумал, что все в шоколаде. Тогда еще Макса Коваля в аренду отправили. Думаю: «Та ты что, песня. Работать не надо». Шучу, конечно. Работать всегда нужно. Но психологически состояние говорило именно так. Потом было очень сложно. Тяжелый период был. Сломал ногу, потерял место в составе, развод, пару месяцев приходил в себя. Думал, что ножку залечу и жизнь удалась. Опять в составе. Но нет, дали раз за дубль сыграть – просрался. Второй раз – просрался. Все идет от головы. Потому что физически готов, технически тоже, но в голове каша, и не получается. Потом я уже окончательно пришел в себя. Оставалось только работать и ждать шанс.

— Насколько я знаю, дружба между вратарями – это редкость?

— Скажу так: дружба у вратарей есть только тогда, когда нет конкуренции. Я был маленьким, еще третьим или четвертым вратарем. Но дружил с Максом Ковалем, с Саней Рыбкой до сих пор дружу. Абсолютно нормально общались. А когда есть, что делить… Возможно, тут еще и от человека зависит. Но главное не делать говно людям. Мне пока что такого не подкладывали. Не знаю, может я кому-то плохое что-то сделал (улыбается).

— Ты подписал новый контракт с Динамо. Но у тебя, насколько я знаю были и другие варианты. Почему решил остаться?

— Тяжелый вопрос. Тренироваться – это круто и классно, но хотеться играть. Я долго думал над этим. Пару месяцев шли переговоры. Но на 100% вариантов не было. Не было на руках контракта, чтобы люди ждали меня, пока истечет срок соглашения с Динамо. Ну и я привык к Киеву, мне комфортно в Динамо, я хорошо общаюсь с болельщиками. Принял решение остаться. И на сегодняшний день, считаю, что оно правильное. А там уже посмотрим, как будет.

Ты можешь лучше играть ногами, чем Тер Штеген. На тренировках быть лучше, чем Облак, но когда в голова каша – ни хрена не получится. А есть еще одно поверье, которое актуально сейчас: «Перед игрой лучше увидеть двое похорон, чем одну свадьбу». Это мне еще в академии такое говорили.

— Веришь в это?

— У нас был период, когда мы шесть игр не побеждали. У нас автобус сломался. И ездили на бусе дубля, на белом. Выезжаем на матчи и на дорогу выезжает белый BMW с флагом Динамо, и с номерами FCDK. Перед матчем с Аяксом, перед Шахтером. Так шесть раз подряд, и мы не выигрывали. На следующий раз уже с закрытыми глазами ехали, чтобы его не видеть. Не знаю, откуда он выезжал, может из Шахтера кто-то подсылает (смеется). Окна у него тонированные, и не видно, кто сидит.

Мы выезжаем с базы за полтора часа, и он как раз из заправки возле базы стартует за нами. Наверное, думает, что это круто. Футболисты, класс.

— Не думали выйти и пообщаться с водителем?

— Мы перед Мальме решили поменять костюмы, починили автобус наконец-то. На улице +20, а мы в зимних костюмах едем. Договорились с водителем автобуса, рассказав ему ситуацию, что есть такой болельщик, и отправили белый автобус раньше. И водитель BMW поехал за ним. А потом перестроились. В итоге, выиграли 1:0. На следующую игру выехали раньше, и он не успел за нами. Доходило до смешного. Представляешь, насколько сильно человек болеет за Динамо.

— Кто сейчас реальный лидер Динамо?

— Серега Сидорчук, он капитан. Я рад, что он остался. Хотя мог уйти.

— Я слышал, что он вроде как даже попрощался с командой…

— Да. Я уже думал фотку выставить, но не успел. Начал наблюдать за клубом, в который он должен был перейти: приветствуют его или нет. А то на следующий день пришел бы на базу, а он опять там. И как быть? (Улыбается). Хорошо, что он остался. Он на сегодняшний день — человек, который может представлять команду перед болельщиками, перед президентом и руководством.

— Кто в команде может напихать, настучать по лбу?

— А зачем? У нас в команде есть только один такой парень, которого нужно воспитывать. Но там без шансов. Он такой человек. Ты ему ничего не докажешь, не объяснишь. А смысл руки распускать? Он это делает не специально, а потому что он переживает за команду. Его можно понять, но лучше не трогать.

— В команде как-то пытались ему помочь?

— Без шансов. Был матч с Полтавой. Аут, он пошел накрывать Скляра. Зачем? Говорит, пошел страховать. Ему рассказывают, что не нужно было идти, но он стоит на своем. Прямо в перерыве.

— Как работаешь с легионерами? В Динамо много игроков разных национальностей, в отличии от Шахтера, где только бразильцы…

— Вербич говорит по-русски, Кенджера тоже. Фран Соль подтянул язык, уже все понимает…

Момо Кадири – это сплошной позитив. Пацаны-иностранцы не понимают на каком английском он говорит. Он общается на английском, а его никто не понимает. Жует, как Папа Гуйе по-русски, а он вот так — по-английски. Но за то он на позитиве: танцы, хихикает всегда.

— Правда, что ты быстрее, чем Соль пробежал тест?

— Да, у меня даже фотография есть. Там было два повторения двух ускорений. У меня первый результат и второй — чуть-чуть лучше. У него первый хороший, а второй — хуже. И в среднем, у меня лучше. Был бы Пантич – я бы и его обогнал. А он еще в интервью как-то говорил, что Бущан – самый медленный в команде.

— Футбол Михайличенко более энергозатратный, чем у Хацкевича?

— Да. У нас в каждой игре ротация, 3-4 человека новых выходят. Мы не можем одним составом играть все матчи. Это нереально. В каждой хорошей команде должна быть равноценная замена на каждой позиции. Минимум по два человека.

— Легионеры вообще понимают наш юмор?

— Понимают. Но не обижаются. Раньше обижались. Мне Че Че жалко. Я с ним до сих пор общаюсь. И кум [Денис Гармаш] тоже общается.

— Да ладно? Как? Он же не знает язык?

— Так Че Че знает русский. Он за полгода успел выучить. Маты он и так знал. А потом подтянул остальное. Он все понимал и говорил четко. Кум ему звуковые сообщения отправляет, на ломаном английском. Был горбыль, когда Гармаш случайно вместо Че Че отправил голосовое своей жене. А она ему присылает знак вопроса и спрашивает: «Ты вообще в себе?».

Самое смешное, что Гармаш вроде бы, как не знает английского, но находит общий язык с легионерами. Я не понимаю, как? About, because ему вообще не нужны.

Никита Дмитрулин