Владимир МАКОВСКИЙ: "Корнила в Киеве не пропадет"

Им прочили большое будущее в середине 90-х, когда они расправили крылья в минском “Динамо”. После с почетом проводили в “Динамо” киевское, где предполагался расцвет их карьер. Вместо расцвета вышел закат. Историю братьев Маковских знает любой мало-мальски эрудированный белорусский болельщик.

Новый сезон более талантливый из братьев, Владимир, начнет в новой команде — “Торпедо”-СКА. Позади у форварда — многолетние скитания по украинской глубинке и неудачное возвращение в минское “Динамо”. Впереди — полный надежд и желаний 14-й белорусский чемпионат. Экс-нападающий национальной сборной, лучший футболист Беларуси 1996 года, он определил сезон-2004 решающим в своей затейливой биографии.

С Владимиром МАКОВСКИМ корреспондент “ПБ” встретился после тренировки, накануне отъезда автозаводцев на заключительный межсезонный сбор в Польшу.

— Ты все еще работаешь по индивидуальной программе. Означает ли это, что травма, полученная в одном из спаррингов прошлого сбора, оказалась серьезной?

— А-а, ерунда. Врачи сказали: микронадрыв задней поверхности бедра. Это не страшно. Полечился, позанимался немного в щадящем режиме, скоро буду в норме. В общей сложности потерял недели две. Бывало и хуже.

— Как тебя сломали?

— Я сам сломался. Выходил один на один с вратарем, занес ногу для удара, а опорная поехала... Скользко было. Это мы с Белгородом играли. На таком гиблом поле, что и вспоминать неохота. Вывалялись все в грязи. Межсезонье... Хорошо хоть оно на исходе. До начала чемпионата осталось всего ничего.

— Он будет важным этапом твоей карьеры?

— Крайне важным. На этот сезон я возлагаю большие надежды. Необходимо многое доказать. В первую очередь — самому себе. Ну и “доброжелателям” тоже. Тем, кто в меня никогда не верил и кто разочаровался в последние годы. Я уже не в том возрасте, чтобы числить себя среди перспективных, подающих надежды. Сколько мне осталось? Лет семь, максимум — восемь. Права на ошибку нет. Хочу убедить себя и других, что порох есть, что я еще чего-то стою в футболе — и белорусском, и заграничном. Сезон будет особым, в чем-то ключевым.

— Возьмусь предположить, что со схожей установкой ты начинал и второй круг прошлого чемпионата. Во всяком случае, возвращение братьев Маковских в минское “Динамо” казалось даже символичным: вы пришли туда, где когда-то сделали себе имя. Разве не подходящий момент вновь заявить о себе, покончить с забвением?

— Я думаю, приблизительно так рассуждали и руководство клуба, болельщики. Все решили, вот приедут Маковские и всех порвут. Но мы-то знали, что это маловероятно. И Байдачный с Курнениным знали. Анатолий Николаевич и пригласил нас не столько для усиления игры “Динамо”, сколько для того, чтобы после всех украинских передряг мы смогли восстановиться — морально и физически. Он понимал, как мне и Мише это необходимо, и очень здорово нам помог. Если у меня в “Торпедо” получится, то в этом будет немалая заслуга и Байдачного. За полгода, проведенных в “Динамо”, я окреп морально и здорово прибавил в “физухе”.

— Тем не менее ты наверняка надеялся, что в Минске дела пойдут на лад. И, вероятно, рассчитывал на большее, нежели два гола за полсезона. Сильно переживал из-за хронических неудач?

— Да, очень. Одно дело, когда игра не идет. Другое — реакция болельщиков. Каждому ведь не объяснишь, что с тобой происходит. Да и, по большому счету, кого это интересует? Мы разобранными в “Динамо” приехали. После нескольких тренировок земляк Андрюха Милевский прямо сказал: “Тяжело вам придется...” Но, несмотря ни на что, Байдачный рассчитывал на меня. Ставил в состав. Даже в сборную на матч с Ираном вызвал. Этого я никак не ожидал. Верил, в общем. Мне кажется, и сегодня еще верит.

— Воспоминания о недалеком украинском прошлом для тебя больная тебя?

— О чем именно? Как чудили, что ли?..

— Ну хотя бы...

— Стараюсь не вспоминать. Хотя иногда напоминают. Мы рано уехали в Киев. Это давно всем понятно. Если бы задержались дома хотя бы на годик, все, возможно, вышло бы по-иному. Впрочем, задним умом легко рассуждать. А тогда амбиций было много. На лавке сидеть не хотелось, а на поле — Шевченко и Ребров. Нам бы потерпеть, дождаться своего часа. Но как-то не ждалось, не терпелось. Сломались мы, наделали массу ошибок. И пошло-поехало. Но я не думаю, что стоит так уж жалеть о переходе в киевское “Динамо”. Все-таки получили определенный жизненный опыт, да и профессиональный тоже. А на наших ошибках пусть теперь Серега Корниленко учится. Я его, к слову, проконсультировал перед отъездом, объяснил, что к чему. Думаю, Корнила в Киеве не пропадет.

— Давай вернемся к истории твоего появления в минском “Торпедо”.

— Обычная история. Мне из “Торпедо” еще летом звонили, приглашали. Однако в то время у меня уже существовала предварительная договоренность о переходе в “Динамо”. Нарушить ее я не мог, это непорядочно. Короче, отложили разговор до зимы. По окончании сезона я уехал на Украину, в отпуск. Отдыхал, ждал предложений от местных команд. Их не было. Потом отпуск закончился, началось межсезонье. Когда из Минска позвонили снова, мы с братом уже тренировались в киевском ЦСКА из первой лиги. Однако торпедовский вариант мне больше подходил. В общем согласился на переезд, и с удовольствием вернулся на родину. Миша, кстати, остался. У него арендный контракт с армейцами на полгода.

— Ты с легкостью отказался от возможности играть вместе с братом. С каких пор для тебя это перестало быть делом принципа?

— Давно. Я ведь и в калининградской “Балтике” полгода без Миши играл. Ему не до меня. Он теперь человек семейный. Жена и ребенок для него на первом месте. Это нормально.

— Вернувшись в Минск, ты, видимо, и в зарплате потерял.

— В Киеве платят больше. Но деньги сейчас не главное. Повторяю: нужно доказать, что я не разучился играть в футбол, постараться наверстать упущенное. На мой взгляд, в Беларуси это сделать легче. Есть у меня на родине и другие дела — личного характера.

— Что думаешь о своей новой команде, ее возможностях, перспективах?

— Как правило, на подобные вопросы футболист отвечает примерно следующее: “Команда супер, коллектив отличный, микроклимат классный, ребята, как на подбор, — молодцы, если все будет нормально, всех порвем”. Я знаю, что такое в футболе хорошо и что такое плохо — наездился по арендам. Ну что сказать? Команда как команда. Нормальная, обычная. Острикова и Довнара знаю по минскому “Динамо”, у Башмакова когда-то в юношеской сборной играл. Все.

— “Торпедо” слывет командой, много работающей над тактикой. В этом смысле прежнее сотрудничество с главным тренером наверняка приносит пользу?

— Знакомство вредным не бывает. Хотя и определяющей роли не играет. Для меня не в диковинку ни обилие тактической работы, ни методы Александра Николаевича. Все знают, что Башмаков и Боровский единомышленники, у них схожие представления о футболе. А Сергея Владимировича я считаю своим первым тренером. В 1993 году он забрал нас с Мишей в “Молодечно” из “Электромодуля” — была такая команда во второй лиге, я в ней с 14 лет играл. С Боровским мы над теорией много занимались. Ежедневно он вызывал меня к себе на собеседование. Рассказывал, как играть, куда бежать, двигал фишки. Сначала в “Молодечно”, потом — в сборной. И теперь мы над этим тоже усиленно работаем. И все мне знакомо. Возможно, кому-то подобный подход кажется неправильным, но, по-моему, так и надо. У каждого тренера свои взгляды на футбол. Для одних мелочей не бывает, а иные, наоборот, — бросят мяч и поехали.

Вообще, в “Торпедо” хорошо. Играющая команда, интересная. Мне кажется, у нас есть предпосылки для того, чтобы финишировать в призах. Хотя задача на сезон еще не объявлена, думаю, каждый из футболистов желает улучшить результаты двух прошлых лет. Не топтаться же вечно на четвертом месте.

— Насколько сегодня ты готов к сезону?

— Башмаков считает, что я в порядке.

— А сам как думаешь?

— Физическая форма на уровне. Тест Купера, например, еще зимой сдавал. Уже тогда пробежал 3100 метров. Считаю, неплохой результат для межсезонья. В молодости, конечно, лучше выходило. В киевском “Динамо” по 3400 бегал. Но мне ведь не двадцать лет. Старость не радость. Все, что сейчас необходимо, — игровая практика. Нужно войти в тонус, разыграться. А то что-то я запамятовал, как мячи забиваются.

— Какой результативности от себя ожидаешь?

— Я никогда не устанавливаю планку. У нападающего задача всегда одна — забить как можно больше. Хотя нет, вру. Однажды поставил перед собой конкретную цель. В 1997 году на финише мне не хватало до “полтинника” трех мячей. Я знал, что контракт с Киевом — дело решенное, а попасть в Клуб Пети Качуро очень хотелось. До конца чемпионата оставалось два тура. Решил, что грех отправляться за границу, не округлив голевые показатели. И округлил — забил, сколько нужно. Теперь ничего не планирую. Хочется, конечно, быть среди лучших, открывать после тура “Прессбол” и видеть свою фамилию в списке бомбардиров. Хорошо бы по итогам сезона оказаться хотя бы в пятерке лучших. И чтобы “Торпедо” при этом шагнуло вверх, выиграло какую-нибудь из медалей. Тогда можно будет считать, что год прожит не зря.

Сергей КАЙКО