Алексей МИХАЙЛИЧЕНКО: "В киевское "Динамо" переходят для того, чтобы семья лучше жила"

Легендарный украинский футболист и тренер вспомнил значимые эпизоды своей биографии

Алексей Михайличенко в интервью журналистке Алесе Бацман на телеканале 112 вспомнил былые годы. В первой части разговора легенда украинского футбола поведал о том, как работал на телевидении, затронул тему политики, рассказал об игровой карьере и взаимоотношениях с Мэтром. Во второй половине интервью Михайличенко сообщил о том, сколько зарабатывал, какие у него были приметы, познакомил со своей семьей и вспомнил забавные ситуации.

«Если выигрывали, суммы получались нормальными»

— Как у современных футболистов проходят тренировки?

— Любые методики совершенствуются, что-то добавляется, что-то убирается. Прогресс идет везде. Что касается нагрузок, то они похожие на те, что были у нас. Взять хотя бы Александра Хацкевича, который тренирует Динамо — он прошел школу Валерия Лобановского. Конечно, времена поменялись. Во-первых, уже нету тех трехмесячных сборов — сейчас они длятся немногим больше месяца. Во-вторых, увеличилось количество игр в сезоне. Исходя из этого меняются теория, практика и все остальное.

— Футбол — одна из самых высокооплачиваемых профессий в мире. Такие большие деньги оправданы?

— Наверное, да. Если бы не было той отдачи и результата, никто бы не получал таких средств. Как бы мы к этому не относились, но футболисты зарабатывают и у них есть 10-12 лет продуктивной работы, за которые они должны создать себе базу на всю жизнь.

— Какие зарплаты были у тебя?

— Когда я пришел в дубль киевского Динамо, то получал 150 рублей. Попав в основной состав — 250-260. Еще выделялись премии. По тем временам футболисты зарабатывали не огромные деньги, но хорошие. Если выигрывали, то суммы получались нормальными, хотя и нельзя сказать, что шиковали. За выступления в сборной шли дополнительные премиальные, что делало заработок еще большим.

— Где ты начал получать большие деньги?

— Естественно, в Италии и Шотландии. Там уже были профессиональные контракты.

— Ты понимаешь, что сейчас получал бы миллионы?

— Всему свои времена. Я говорю спасибо за то, что смог уехать, пять лет поиграть в Шотландии и один год в Италии. Они дали мне многое, помогли благосостоянию семьи. Понимаю, что некоторые величайшие футболисты не смогли заработать и этого.

«В киевское Динамо переходят для того, чтобы семья лучше жила»

— Правда, что в украинском футболе существует проблема, когда покупают легионера, а здесь он живет какой-то своей жизнью. Может не ходить на тренировки, не отдаваться настолько, насколько нужно, не слушать тренера. То есть нет той субординации и трепета, который присутствовал при том же Лобановском?

— Сейчас в психологическом смысле намного тяжелее создать команду единомышленников. Все мы представляли одну страну, республику. Все было закрыто и целостно, присутствовали своя дисциплина и рычаги воздействия, наказания. Более того, помимо денежных штрафов имелась армия. Кто себя плохо вел, того отдавали служить. И через неделю люди приходили как шелковые. По-моему, Юрий Аджем хотел уходить из московского ЦСКА, а его отослали в танковую дивизию. Через месяц он уже просился играть. Конечно, может я ошибаюсь и это был не он.

Сейчас другое время — много иностранцев, каждый приезжает со своими особенностями. Тяжело определить, о чем игрок мечтает. Самое главное объединить команду: не важно, на каком языке говорят футболисты, важно, чтобы они правильно думали, были едины. В данной ситуации это очень сложно сделать.

— Мотивации им не хватает?

— Она всегда есть. Как правило, в киевское Динамо переходят для того, чтобы семья лучше жила, потому что есть возможность зарабатывать приличные деньги. Главное, чтобы присутствовало понимание того, что эти средства нужно отработать, а не просто получить. Тогда все станет на свои места.

— Нынешние футболисты много читают?

— Не знаю, честно. Когда видишь парня с планшетом, не понятно, играется он или читает. У меня самого много книг в гаджете. Раньше очень много читали. На базе был один телевизор, который в 11 вечера выключался. Все расходились по комнатам и читали. И в самолетах, и в поездах, также обменивались книгами.

«Раньше за Золотой мяч боролись не два человека»

— Какой твой самый любимый гол?

— Их не так уж и много было. Я же не Олег Блохин, которому их тяжело вспоминать! Было много важных для меня мячей. Помню свой первый гол за Динамо в ворота ЦСКА, первый гол за сборную Союза Франции, гол США на Олимпиаде получился неплохой.

— Кто для тебя величайший футболист всех времен и народов?

— Не хотел бы говорить о тех игроках, которых принято считать таковыми. Да, есть Пеле, но я не видел, как он выступает. Да, я наблюдал игру Марадоны, Блохина, Ван Бастена, Гуллита. Кого-то одного назвать очень тяжело. В те времена за Золотой мяч боролись не два человека, конкуренция была побольше.

— Практически все футболисты — люди суеверные. Какие приметы есть у тебя?

— Конечно же есть. Ты замечаешь, когда удачно прошла игра или день в общем. И вспоминаешь, с чего он начался, это откладывается у тебя в голове. В следующий раз стараешься сделать то же самое. Например, когда я играл, то всегда надевал футболку последним. Также шел в самом конце, выходя на поле, кроме тех случаев, когда был капитаном.

— А у Лобановского какие приметы были?

— Он всегда последним заходил в автобус. Если назначили какой-то штрафной или угловой, он мог по очереди потрогать карманы, посмотреть на часы.

«Сын ни разу не воспользовался моим именем»

— У вас с женой Инной двое сыновей. Старший Алексей получил прекрасное образование на Западе и сейчас работает в Министерстве экономики. Ему там нравится?

— Трудно об этом судить, потому что мы с ним мало беседуем о работе. Он устает, очень много всего делает. Я так подозреваю, что ему не все нравится. Сын ни разу не воспользовался моим именем, хоть я и пытался ему помочь. Говорит, что не нужно, так как могут пойти какие-то вопросы ко мне. То есть он сам сделал себе резюме.

— А младший сын Матвей кем планирует стать?

— Для начала нужно школу закончить. Он пока что не может определиться, всего 13 лет. Вот мы спрашиваем, а он отвечает: «Хирургом». Пока что с трудом представляю его в этой сфере, так как сам боюсь и понимаю, насколько у врачей тяжелая профессия. Хотя понятно, что это пока еще детские наивные фантазии. Думаю, все еще может поменяться.

— У вас с Инной показательная история любви, которую можно описывать в романах. Вы с 13 лет знакомы, жили в соседних подъездах и до сих пор вместе. У вас все прекрасно, двое детей. Скажи, что она принесла в твою жизнь?

— Очень много всего. В 20 лет я стал отцом, играл тогда в дубле. Было много искушений в плане пойти куда-то с ребятами, еще что-то сделать. Но я знал, что есть семья, и жена в какой-то мере оберегала меня. Для главы семьи важно, чтобы она жила хорошо. А для этого нужно здорово играть и зарабатывать.

— Какое время для твоей семьи и в какой стране ты считаешь самым счастливым?

— Надеюсь, оно еще впереди и в этой стране.

«В Украине возрастает плеяда образованных людей»

— Ты играл роль футбольного тренера в одном из сериалов студии Квартал-95. Сейчас их проект под название Сваты запретили к показу в Украине. Как ты к этому относишься?

— Трудно судить, мне очень нравились Сваты, смотрел с удовольствием. Не понимаю, почему это произошло. Я вижу многих наших артистов, выступавших в России, и здесь их никто не запрещал. Нужно договариваться политикам, а не сценичным людям или еще кому-то. Может, эту проблему следует рассматривать с иной стороны. Я считаю, что не совсем правильно запрещать фильмы, которые не несут какого-то идеологического подтекста.

— Если Владимир Зеленский пойдет в президенты, ты его поддержишь?

— Не знаю, изучу его программу. Потому что та, которую я видел в фильме (Слуга народа — прим. ред.), меня не совсем устроила. Не получилась ее реализация.

— Ты знаешь человека, который мог бы быть идеальным президентом?

— Судя по молодежи, по моему старшему сыну, у нас возрастает плеяда образованных людей, которые очень хотят, чтобы Украина была цивилизованной европейской страной. Не могу кого-то назвать конкретно. Хотелось бы, конечно, чтобы тем человеком был мой сын! За него бы я проголосовал точно. Он порядочный, честный и, самое главное, много знает. Сын закончил университет в Лондоне по направлению бизнеса, экономики и бухгалтерии.

«Украинцев неделю не трогать!»

— Ты жил во многих странах. Сколько языков знаешь?

— Русский, украинский, на разговорном уровне итальянский и английский. Я не изучал языки настолько досконально, как нужно было. В Шотландии вообще тяжело с этим пришлось, потому что мы с Олегом Кузнецовым жили семьями рядом, имелось телевидение на украинском и русском. Полтора часа длится тренировка, а остальное время мы общаемся между собой. Потому больше местным нужно было изучать наш язык.

— Были ли смешные ситуации, связанные с языковыми барьерами?

— Недопонимание присутствовало, потому что поначалу я вообще ничего не знал, а Кузнецов был переводчиком. Но у него получалось как-то коротко — человек говорил минут пять, а он объяснял его слова в двух фразах. Мол, остальное тебе не надо.

Интересный случай был, когда мы на новый год играли с Селтиком. Матч был 31 декабря в 13 часов дня. А поединок с Рейнджерс — Селтик у шотландцев считается главным дерби года. Мы выиграли со счетом 4:2, дублями отметились я и Кузнецов. После игры тренер Уолтер Смит заходит в раздевалку и говорит: «Так, украинцев неделю не трогать! Пускай что хотят, то и делают». Это было приятно, команда тоже посмеялась.

— А какой новый год был для тебя самым запоминающимся?

— Чем хорош этот праздник, так это ожиданием счастья, ожиданием всего нового. Мы практически все время встречам его дома с детьми, поэтому каких-то различий в проведении нет. Но сама атмосфера этого ожидания вдохновляет и январь пролетает с мыслями о том, когда же станет лучше.

— Вспомни какие-то розыгрыши, которые придумал ты или стал их участником.

— Больше надо мной прикалывались… Помню, в 1997-м я закончил играть и Лобановский пригласил меня к себе в тренерский штаб. Собирались на свой первый матч в Днепр, а Валерий Васильевич, как всегда, заходит в автобус последним. Я уже забыл, где он, думаю, какое место мне занять. На переднем сидении сидят Анатолий Пузач и Анатолий Демьяненко, говорят: «Леш, садись». Ну я разместился, поставил сумку. И тут за мной Лобановский, подходит и молча смотрит. Оказывается, я сел на его место. «Подвинься», — говорит. Тогда я чуть не упал с кресла, зажался, а эти двое умирают со смеху. А матч в итоге завершился со счетом 1:1 — вот что значат приметы.

— В караоке любишь петь?

— Да, но оно меня не любит. Когда начинаю петь, народ уходит. Люблю слушать, нравится, как многие гости поют. Но у меня, к сожалению, не получается.

— А кто лучше всех поет среди твоих коллег?

— Вадик Евтушенко хорошо поет, Мишка Михайлов. Такие у нас два певца. Еще Кузнецов любит это дело, но уступает им по мастерству.

— То есть теперь можно начинать вокальную карьеру?

— Уже поздно. Нужно продолжать футбольную карьеру, потому что она длится всю жизнь.