Мишель ПЛАТИНИ: "Футбол движется к катастрофе, поэтому УЕФА вводит финансовый Fair Play"

Финансовый фэйр-плей, подпольные пари, коррупция, расизм… В кресле УЕФА в швейцарском Ньоне, где Мишель Платини встретился с репортерами журнала Jeune Afrique, глава европейского футбола подтвердил свою репутацию человека, чуждого политкорректности.

ВНИМАНИЕ, ФЭЙР-ПЛЕЙ!

- Один из ваших главных проектов, финансовый фэйр-плей, скоро будет введен в европейских клубах…

– Да, начиная с сезона-2013/14. Этот проект был принят политически два года назад, затем был адаптирован исполнительным комитетом УЕФА, конгрессом, советом, советом директоров, клубами… В конце концов, он был единогласно утвержден Европейским парламентом. 

- Как на это отреагировали клубы?

– Решение было принято в согласии со всеми футбольными семьями. Серьезный сдвиг продолжается уже 50 лет, мы движемся к катастрофе. Необходимо было реагировать, и я взял ответственность на себя.

- У некоторых клубов огромные задолженности…

– Внимание: не надо путать долги и потери. Если клуб погасил займы в банке – никаких проблем. Мы хотим помочь клубам, а не убить их! Наш проект – заблокировать потери, ограничив их во времени. Таким образом, «большие» клубы будут ограничены 45 млн евро на три года. И тем не менее они отреагировали хорошо. Особенно их владельцы, которым осточертело платить!

- Они страдают от диктатуры игроков?

– Нет, от диктатуры болельщиков.

- Два последующих года станут своего рода лабораторией?

– Накопленный дефицит составляет 1,2 млрд евро в год. Вскоре мы предупредим клубы, что мы не отступим. Ряд санкций будут установлены финансовыми экспертами. И они будут предусматривать от запрета на трансферы до отстранения футболистов от игр. Безусловно, этот фэйр-плей касается только тех клубов, которые участвуют в европейских первенствах.

ОСТОРОЖНО, ИНОСТРАННЫЕ ТОЛСТОСУМЫ!

- Правда ли, что вы не благоволите приходу чеченских или катарских инвесторов в европейские клубы?

– Еще пять лет назад я сказал, что не рад, когда американцы спонсируют английские клубы. И я реагирую так же, когда катарцы приходят в «Пари Сен-Жермен» (напомним, что 27 июня главным инвестором «ПСЖ» стал арабский предприниматель Нассер Аль-Хелайфи). Что это принесет клубу, если у него итальянский тренер, спортивный директор из Бразилии и немецкие игроки? Какая здесь связь с Парижем? Я не против, потому что не могу этому помешать: это глобализация. Но я не уверен, что в этом разбираются парижские болельщики. И что произойдет, когда придут катарцы?

- Вас беспокоит развитие подпольных тотализаторов?

– Да, конечно. Но правительства стран хорошо отреагировали на наш призыв. Меня беспокоит то, что эта проблема непосредственно касается игры. Расизм, ксенофобия, жестокость – это отвратительно, и с этим борются, но все это происходит на трибунах. Здесь же замешаны игроки и сама игра. Ведь матчи продают!

- Как с этим бороться?

– С помощью государств, их правительств, полиции, правосудия. Ведь люди, которые стоят за договорными матчами, приходят не из футбола.

- Это мафия?

– Именно. И это становится слишком опасным. Раньше у нас были специальные люди, решающие эту проблему. Сегодня мы работаем непосредственно с правительствами. У нас предупредительные системы, которые нам дорого обходятся – в 9 млн евро в год – и которые нас информируют, в случае когда на определенные матчи есть значительный интерес в тотализаторах.

- В начале июня во время переизбрания Йозефа Блаттера вы предположили, что это «конец системы»…

– ФИФА уже 40 лет руководят политики: сначала Жоао Авеланж, затем Блаттер. Я надеюсь, что вскоре именно бывшие спортсмены займут руководящие посты.

- Вы, к примеру?

– Увидим через три года. Я недавно был переизбран в президенты УЕФА, а Блаттер – ФИФА.

- ФИФА сильно покачнулась от предполагаемых коррупционных махинаций. Пострадали ли от этого ее образ и степень доверия к организации?

– Они получили тяжелейший удар. Когда критикуют институт, управляющий всем мировым футболом,–это не очень хорошо. Я ничего не имею против Блаттера, но, впрочем, он пообещал урегулировать этот вопрос. Посмотрим, как у него это получится. ФИФА еще не окончательно «прогнила», но если кто-то делает глупости, он должен уйти.

- Катарец Мохамед Ибн Хаммам, президент Азиатской конфедерации, был кандидатом на пост президента, прежде чем снялся с голосования…

– Он показал себя больше как противник Блаттера, чем как противник ФИФА. Он это сделал, чтобы «плюнуть» в сторону Блаттера. Как и многие другие, он больше не принимает метод руководства ФИФА.

ПРОБЛЕМЫ НАДО РЕШАТЬ

- Вам понравилась идея провести чемпионат мира 2022 года в Катаре?

– Да, я проголосовал «за».

- И даже в разгар лета?

– Нет. В Катаре в июле температура поднимается до 50 градусов. Для игроков, как и для болельщиков, это слишком тяжело. А стадионы с искусственно создаваемым климатом стоят целое состояние. Я был за проведение чемпионата мира в Катаре, но зимой, когда температура около 20 градусов. К тому же было бы отлично, если бы матчи этого мундиаля проводились и в других странах Персидского залива…

- В конце апреля во Франции разгорелась дискуссия на предмет двойного гражданства…

– (Перебивает.) Это хороший вопрос: двойное гражданство. Национальная техническая дирекция работает, чтобы обеспечить игроками сборную Франции. Но не для Польши, Хорватии и Алжира. Так что этот вопрос логичен. Я за то, чтобы игрок сам решал в 18 лет, за чью сборную ему играть. Нельзя участвовать в юношеском чемпионате мира за одну страну, а в Олимпийских играх – за другую. ФИФА внесла изменения в регламент в 2003 году по просьбе Мохамеда Раурауа (президент Алжирской федерации футбола), который все понял. Однако ФИФА вынесла эту реформу на одно голосование, то, чего не нужно было делать, так как голосование сразу стало политикой. Представьте, что в Алжире есть 17-летний суперигрок и что французы захотят его заполучить! Алжирцы немного рассердились бы, не правда ли?

- Что вы думаете о подозрениях в расизме, которые приписывают некоторым членам Национальной технической дирекции?

– (Вздыхает.) Некоторые люди говорят об этом на протяжении уже 30 лет. Если бы они были расисты, это бы выяснилось. Но сейчас есть только обвинения прессы. У нас состоялись интересные дебаты, и все закончилось вопросом, стоит ли Лорану Блану продолжать работать со сборной Франции…

- Сложно ли бороться против расизма в футболе?

– Сейчас констатируют подъем национализма во Франции. Но расизм, как допинг, остается в стороне. Есть возможные санкции, но все зависит от отчетов судей и руководителей. И если игрок говорит, что его оскорбили болельщики на другом конце поля, не факт, что это слышал и судья. А у нас нет доказательств…

- Но ведь арбитр может остановить матч!

– Да, но когда на стадионе 80 000 болельщиков и один парень бросает банан на поле, не так-то просто остановить матч. Остальные 79 999 фанов будут не особенно довольны.

- Вы добились, чтобы матч обслуживали пять арбитров…

– Пять судей – это прекрасно: теперь есть дополнительные две пары глаз, следящих за игрой. Если судьи не видят того, что происходит на поле, они некомпетентны. А в видеоповторы я никогда не верил. В таком случае мы тратили бы много времени, чтобы посмотреть, было ли нарушение перед взятием ворот. Видео – это проблема богатых. А как прикажете устанавливать необходимое количество камер на матче Бенин – Бурунди?

- Складывается впечатление, что африканские национальные сборные находятся в застое…

– Они немного растеряли энтузиазм, который был их сильной стороной. Отныне они играют, как европейцы – очень шаблонно. В Африке работает много европейских специалистов. А почти все игроки прогрессируют в Европе. Я вспоминаю Камерун или Нигерию образца 1980–1990-х годов. Это были веселые, атакующие команды. А теперь весь мир играет одинаково. Почему африканцам всегда необходимо повторять за европейцами?