Валерий ГАЗЗАЕВ: "К нам всегда одно требование: мы должны давать результат"

«ОБСУЖДАТЬ ЛОБАНОВСКОГО, БЕСКОВА ИЛИ КОГО-ТО ЕЩЕ Я СЕГОДНЯ НЕ ВПРАВЕ»

— Валерий Георгиевич, рассказывают, что с малых лет вы росли настоящим воином и патологически не выносили поражений. Один из ваших ровесников вспоминал: «На поле для него не существовало друзей, и если кто-то из нас недорабатывал, играл спустя рукава, он коршуном набрасывался на лентяя, ругая на чем свет стоит. Если мы проигрывали, в раздевалке он горько и безутешно плакал, успевая при этом кричать, что все это из-за нас, что один не так сыграл в том эпизоде, другой в следующем...». Все так и было?

— Да, действительно, мальчишкой я все переживал горячо и искренне. Раньше для нас мяч был, наверное, лучшей игрушкой, потому что футбол — единственная общедоступная игра, в которой участвовал весь двор, и, конечно, в любых баталиях уступать было обидно. Мы очень эмоционально реагировали на все матчи, устраивали после них разбор полетов... 

— Я хорошо помню советский футбол образца конца 70-х — середины 80-х годов, когда вы блистали в «Локомотиве», а затем в двух «Динамо»: московском и тбилисском. Форвардом вы были неординарным — вольным стрелком, солистом, причем достаточно дерзким: цепко боролись за мяч, смело атаковали и порой чересчур рьяно апеллировали к судьям и даже партнерам. Скажите, у вас всегда была эта страсть к футболу?

— Наверное, лет с 12-ти все мои помыслы связаны исключительно с ним. После детской спортивной школы я попал в команду мастеров, затем переехал в Москву, и в дальнейшем в какой-то другой сфере представить себя не мог, хотя после завершения футбольной карьеры некоторые сомнения возникали. Окончив юридический институт, задумался о юриспруденции, более того, даже какие-то шаги в этом направлении предпринимал, но потом как-то так получилось, что стал работать с детьми, а затем всерьез занялся тренерской деятельностью.

— С кем из тренеров, под чьим руководством играли, вам было комфортнее, кто нравился больше всех?

— Мне удалось поработать не просто со многими, а практически со всеми выдающимися отечественными тренерами: и с Вячеславом Дмитриевичем Соловьевым, и с Никитой Павловичем Симоняном, и Валерий Васильевич Лобановский дважды в сборную приглашал, но самое большое впечатление на меня произвел — своей человечностью и в первую очередь знанием предмета — Александр Александрович Севидов. Он был выдающейся личностью и оставил в моей жизни глубокий след: именно благодаря ему я пошел по тренерской линии.

— Как игрок вы добились многого, но есть, на мой взгляд, пробел — отсутствие ярких выступлений за сборную, и вообще, вы провели за нее маловато игр. Почему Лобановский туда вас практически не привлекал, что за причина была?

— Думаю, обсуждать Лобановского, Бескова или кого-то еще я сегодня не вправе: у каждого тренера свой подход к формированию главной команды страны, — но мнение выскажу. В ту пору придерживались в большей степени коллективной направленности, и яркие индивидуальности (а среди них были талантливейшие самородки — те же Гуцаев и Кипиани) в общепринятые стандарты не вписывались...

Естественно, в другом качестве я себя на поле не видел, и пусть мы тогда не были так информированы, как сегодня, когда можем изучать лучшие поединки, даже по тем видеокассетам, которые удавалось посмотреть, я понимал: любой матч украшают прежде всего звезды, на которых приходят болельщики...

— Будучи ярким, классным форвардом в расцвете сил, вы не обижались на Бескова, на Лобановского за то, что не приглашают вас в сборную?

— Разумеется, внутреннее состояние не ахти было...

— ...вы-то знали себе цену...

— ...но я ничего не мог сделать, потому что зависело все от них... Можно было сколько угодно возмущаться, но про себя — что и кому я мог доказать? Увы, поиграть на чемпионатах мира, Европы не довелось, несмотря на то что очень хотелось, но жизнь сложилась так, как сложилась, и я абсолютно ни о чем не жалею. Кое-что, согласитесь, мне удалось...

— Еще бы — имея на счету 117 голов, вы вошли в символический Клуб Григория Федотова...

— Да, я играл, забивал...

— ...на все вкусы...

— ...а как там и что — это уже дело такое... Хочу подчеркнуть: у меня есть свои взгляды, и я их абсолютно не изменил. Сколько людей, столько и мнений: у кого-то они более прогрессивные, кто-то живет одним днем и сиюминутными целями... В целом, конечно, на моем дальнейшем формировании все это сказалось.

«ЧЕЛОВЕК ИЗ ИЗВЕСТНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ НОЧАМИ ДЕЖУРИЛ ОКОЛО МОЕГО НОМЕРА И, БЕДНЫЙ, НЕ ВЫСЫПАЛСЯ»

— Это правда, что однажды в Турции к вам заявилась целая делегация из «Фенербахче» с чеком на полтора миллиона долларов?

— Если точнее, мне предложили три миллиона турецких лир. Это произошло в Стамбуле в 77-м году, но вы же помните, какие в Союзе тогда были законы. За границей нас всюду сопровождали люди из известной организации, так вот, один из них (а у него это была первая такая ответственная поездка) ночами дежурил около моего номера...

— ...на всякий случай...

— ...и, бедный, не высыпался. Я его успокоил: «Ну что ты...».

— Нет, вы знаете, даже секундный соблазн не появился. Сказалось, наверное, воспитание...

— ...патриотизм...

— В то время он был, и я не помню, чтобы кто-нибудь из моих товарищей — имею в виду футболистов — позволил себе уехать, где-то остаться. Да, многие люди искусства...

— ...становились перебежчиками, невозвращенцами...

— ...но у нас таковых не было. Все-таки и будни, и праздники проводили мы в коллективе, где фальшь любая заметна, где слабые и сильные стороны характера не скроешь, поэтому, хотя это были огромные деньги, у меня даже грамма сомнения не возникло. В первую очередь я подумал о семье, о родителях, о брате, к тому же уже не был холостяком: шел первый год моей женатой жизни.

— Понятно: сваты из «Фенербахче» пришли просто не вовремя...

— (Смеется). Наверное. Вот лет бы через 10-15...

— В финале Кубка СССР 79-го года вы не реализовали решающий послематчевый пенальти, из-за чего московские динамовцы проиграли тбилисцам. Что в тот момент вы почувствовали?

— Это, наверное, был один из самых страшных дней в моей жизни, одно из самых горьких разочарований... Представьте: 100 тысяч зрителей, «Лужники», финал Кубка. Основное время — 0:0, в дополнительное — счет так и не изменился, пенальти. Иду к мячу и думаю: «Пан или пропал!».

— Коленки дрожали?

— Конечно. Представляете: если я не забью, мы проиграем?

— Не представляю...

— Когда мяч пролетел мимо ворот, мне показалось, что сейчас земля уйдет из-под ног. Весь стадион, все 100 тысяч разочарованно ахнули...

— Они же за москвичей болели...

— Ну, ясное дело... Убитый горем, пришел в раздевалку, а что ощущал, передать сложно...

— Никто из партнеров ничего не сказал?

— Нет, да и что тут скажешь — это...

— ...футбол...

— Что интересно, в своей карьере я достаточно много пенальти не забивал: в полуфинале, в финале...

— Привыкли с игры...

— (Улыбается). На поле я все-таки чересчур был эмоциональным, и в какой-то степени это мешало. Мне легче было вколотить гол не тогда, когда почти никто не препятствует, а в единоборствах, в ситуациях сложных — это была моя стихия. Естественно, поражение, да еще по своей вине, пережить было трудно, тем не менее все прошло, и уже в 84-м году я полностью реабилитировал себя.

«КОГДА МАЛОФЕЕВ ПОСМЕЛ МЕНЯ ЗАМЕНИТЬ, Я ЗАКОНЧИЛ ИГРАТЬ»

— В советском футболе был еще один сверхэмоциональный тренер, который проповедовал искренний футбол, — Эдуард Малофеев. (Он даже, представляя себя на поле, бил, помню, по лавкам запасных ногами). Возглавив московское «Динамо», Малофеев однажды вас заменил, и говорят, этот его поступок настолько вас возмутил, что вы просто покинули клуб...

— Начнем с того, что я не признавал ни его методы, ни само понятие «искренний футбол»...

— ...так и не расшифрованное...

— Этой туманной формулировки я просто не понимал, и разумеется, когда он посмел меня заменить...

— ...хорошо как сказали: «Посмел меня заменить»!..

— ...я закончил играть, хотя на тот момент был лучшим бомбардиром команды...

Понимаете, когда отношения не сложились и доверия к человеку нет, возникает антагонизм. Конечно, уже и работать не хочется — все замирает...

— Нодар Парсаданович Ахалкаци сразу же пригласил вас в тбилисское «Динамо»...

— Да, но спустя полгода.

— Там получилось? 

— ...и забивали?

— А как же! В то время коллектив у нас замечательный подобрался: Володя Гуцаев, Челебадзе, Шенгелия, Чивадзе, Сулаквелидзе — целая плеяда опытных игроков, и мы очень неплохо шли: на первом, втором месте... Увы, в середине сезона я получил серьезную травму, которая не позволила продолжать выступления, — из-за нее и закончил.

— Завершив карьеру игрока, вы оказались на финансовой мели и в какой-то момент начали — для меня это стало открытием! — писать очерки о футболе в газеты «Советский спорт» и «Футбол — хоккей»...

— Было такое...

— Неужели ради гонораров?

— Совершенно верно.

— То есть элементарно выживать приходилось?

— Во-первых, нужно было не упасть духом и как-то определиться с дальнейшей судьбой. Выбор предстояло сделать в пользу либо юриспруденции, либо спорта, либо коммерческой деятельности, ростки которой начали тогда пробиваться, и у меня, кстати, были хорошие предложения во всех трех направлениях. Тренерскую стезю я выбрал благодаря случаю. Весной 1985-го мы играли в Австрии полуфинал Кубка кубков...

— ...с венским «Рапидом»...

— ...да, и после первого тайма выигрывали 1:0, а у Александра Александровича Севидова была манера советоваться с игроками, с капитаном команды. Он подошел ко мне, и я высказал мнение, что нужно сделать такие-то замены.

— Он выслушал вас без обид?

— Наоборот, это было нормально, естественно. Изнутри коллектива видно же, кто не тянет, однако Севидов удивился: «Да ты что!». Мы, мол, ведем 1:0, какие сейчас могут быть замены? «Вы меня спросили, — сказал, — я вам ответил». Во втором тайме один из этих ребят делает два пенальти в наши ворота, а второй ошибается, и в итоге мы проигрываем 3:1, хотя Александр Александрович поменял-таки и одного, и второго.

Я, если честно, как-то не придал тогда этому значения: была игра, эмоции и все остальное, а на следующий день мне позвонил начальник команды: «Главный тренер просит зайти». (После матча у нас было два выходных, потому что ждали рейс на Москву). Вхожу, а он сразу: «Присядь! Советую тебе задуматься о тренерской деятельности»...

— Какой молодец!

— Мне между тем это вообще никогда в голову не приходило. «С чего вы взяли?» — спрашиваю. «Ну, ты подумай», — услышал в ответ. Все, но мысль зародилась...

— Представляю, как вы ночами писали очерки о футболе...

— Во-первых, когда по какому-то матчу или по какой-то теме просили высказать свое мнение, мне самому интересно было попробовать. Излагал свои мысли на этот счет на бумаге, а редактировал текст, безусловно, квалифицированный журналист — что-то и добавлял. Вот такой был совместный труд.

— Ваше преимущество заключалось в том, что знали футбол изнутри...

— Конечно, помогала практика игрока, к тому же тренерскую деятельность начал с самого низа, то есть с детской спортивной школы, а после Высшей школы тренеров принял команду первой лиги, которая там ни шатко ни валко 20 лет прозябала...

— Под вашим руководством из аутсайдера «Спартак» (Орджоникидзе) вскоре превратился в лидера и через два года завоевал путевку в высшую лигу...

— Нужно было пройти все этапы, потому что на каждом из них получаешь абсолютно новые ощущения. Когда, будучи игроком, я представлял свою тренерскую деятельность, у меня одно мнение было, стал работать с детьми — оно изменилось в корне. Это, признаюсь, продолжается до сих пор: каждый день приносит мне что-то новое. Подходы изменяются по мере развития футбола, совершенствования тактики, с учетом поставленной цели и конкретной команды — иными словами, я постоянно учусь.

«ЧЕМПИОНАМИ РОССИИ МЫ СТАЛИ ПРИ ГОДОВОМ БЮДЖЕТЕ В 3,5 МИЛЛИОНА ДОЛЛАРОВ, — ЭТО РЕАЛЬНЫЙ ФАКТ»

— В 95-м году вы совершили маленький подвиг, когда «Спартак-Алания» под вашим началом стал чемпионом России. Представляю, какой праздник был в Осетии — вы и до этого были национальным героем, а стали им, очевидно, вдвойне...

— Приятные были минуты! Тогда ведь действительно невозможно было поверить, что выиграть национальное первенство России, преодолеть гегемонию московского «Спартака», реально, тем более команде из провинции, — но удалось! Президентом республики в ту пору был Ахсарбек Хаджимурзаевич Галазов — великолепный руководитель, который очень большое внимание уделял футболу. Могу вам признаться, что чемпионами России мы стали при годовом бюджете в 3,5 миллиона долларов, — это реальный факт.

— Кому теперь рассказать?

— (Улыбается). Видите, как получилось... Состав подобрался хороший, из молодых: они очень интересно, азартно играли, но, естественно, будущее «Алании» оказалось несколько скомканным. Все-таки, чтобы выступать стабильно, необходима такая инфраструктура, как у киевского «Динамо», — вот тогда клуб будет подтверждать класс из года в год, а там на тот период ничего, кроме собственно коллектива, не было.

— Сегодня самая главная ваша вершина — победа в Кубке УЕФА с ЦСКА, но хочется верить, что еще больших высот вы достигнете с киевским «Динамо»...

— Спасибо, я тоже на это надеюсь.

— Команда ЦСКА, которую вы возглавляли столько сезонов, стала яркой страницей вашей тренерской биографии — чем особенно она вам запомнилась?

— Ну, когда семь лет работаешь в одном коллективе, с одним президентом клуба, вы уже не только деловые партнеры, но и одна семья, ваши отношения из дружеских переходят в какой-то степени в родственные, тем более что за эти годы сделано, к счастью, немало. За счет нашего трудолюбия и, так сказать, с помощью Господа Бога, нам удалось много титулов выиграть, множество молодых талантливых игроков выросло, чье имя и репутация нынче ценятся в европейском футболе. Это часть, причем очень хорошая, моей жизни, и я с большим удовольствием всегда ее вспоминаю.

— (Удивленно). Да? Я, если честно, об этом не слышал и не думаю, что такое возможно, — разве что на уровне слухов и домыслов. Я, кстати, считаю этот период плодотворным. Когда принял сборную, нужны были революционные шаги. Подчеркиваю: не эволюционные, а именно революционные...

— ...но вам же не привыкать!

— Да, я в этом отношении человек достаточно смелый. Дело в том, что в сборной было много возрастных игроков, а следовало подумать о перспективе, и я ввел в состав большую группу молодых ребят: братьев Березуцких, Игнашевича, Алдонина, Аршавина, Кержакова, Павлюченко...

— ...на минуточку!

— Я всех перечислил? Позже Акинфеева добавил, плюс Жирков, Анюков, Колодин... Это был костяк молодежки, которую в 2001 году возглавлял. Конечно...

— ...опыта им не хватало...

— Да, потому что в молодости есть яркость, а вот стабильности недостает, но в целом, считаю, этот шаг был абсолютно правильным — требовалось просто время, чтобы освоиться. В итоге в том отборочном цикле команда попала на чемпионат Европы, и хотя там, к сожалению, выступила неудачно, начало уже было положено, и следовало двигаться в этом направлении до конца. Как получилось бы в результате, гадать не буду, но я понимал, что одновременно работать в сборной и в клубе невероятно сложно: ответственность и здесь, и там колоссальная, и везде надо только выигрывать. Это был мощный психологический груз, поэтому я и решил отказаться от сборной и сосредоточиться на клубе, в чем был абсолютно прав: мы выиграли в том году чемпионат России.

«ИГРОКАМ Я СКАЗАЛ: «У ВАС ЕЩЕ ЕСТЬ 45 МИНУТ, ЧТОБЫ СТАТЬ ГЕРОЯМИ РОССИИ»

— Закономерность: мало кому из классных игроков удается стать замечательным тренером, а вот из середнячков наставники зачастую отличные получаются...

— Так и есть.

— Вы исключение из этого правила — и футболист милостью Божей, и тренер: в какой же из двух ипостасей легче и интереснее?

— Понимаете, будучи игроком, отвечаешь лишь сам за себя, а тренером — практически за весь коллектив (не только за футболистов), с которым работаешь. Ответствен перед работодателем, президентом клуба, да что там — перед миллионами людей, ведь от тебя зависит их моральное состояние, поэтому роль руководителя тут гораздо ответственнее, но и интереснее. В любом случае эту профессию, с ее положительными моментами и неизбежными разочарованиями, нужно любить, и если ты стремишься как следует ей овладеть, и плюсы ее принимаешь, и минусы. Я, например, — искренне говорю — получаю от нее огромное удовольствие.

— Некоторые футболисты — ребята совсем непростые, и когда тренер в сердцах укоряет их: дескать, ну как же ты не забил с 15-ти, предположим, метров? — желая его подкузьмить, могут сказать: «Валерий Георгиевич, я что-то не совсем понимаю, как это, — покажите». Сможете показать?

— Если понадобится — без проблем, хотя ко мне никогда с такими просьбами не обращались.

— Вы тем не менее в состоянии сегодня прицельно и результативно пробить по мячу? 

— Думаю, еще да.

— Ноги помнят?

— Конечно.

— Система подготовки команд, которые вы возглавляли, всегда была продумана до мелочей. Эта основательность — часть вашего внутреннего состояния, неотъемлемая черта характера?

— В принципе, каждый человек должен быть подтянут и дисциплинирован как на работе, так и дома, наверное, ведь что такое хорошая семья? Это когда жена знает свое место, дети — свое, муж — свое, и когда все по полочкам разложено, семья крепкая, в ней любящие родители и дети.

То же и в спорте. Болельщики приходят на стадион в основном только в субботу или в воскресенье, чтобы получить удовольствие от игры, посмотреть на любимых звезд и свою команду — они не видят, как работают футболисты всю неделю, какие адские получают нагрузки. Почему я это говорю? Потому что усиленно тренируются эти ребята практически ежедневно и круглогодично. Единственный выходной, который они могут провести с семьей, — день после игры, а потом снова будни, идет подготовка к следующему матчу, и в течение всего сезона необходимо, чтобы игроки находились в оптимальном функциональном состоянии.

При этом не забывайте: они живые люди, и у них есть не только сильные стороны, но и слабости. Задача тренера — сохранять в команде на протяжении года хороший эмоциональный настрой, чтобы ребята показывали стабильный результат. Целая наука!

— Безусловно, быть специалистом в своей области необходимо, но сегодня без знания психологии — это, наверное, основа основ! — придется непросто.

— Ребята, которые под вашим началом играли, все как один утверждают, что ваша главная отличительная особенность — умение настроить команду на достижение результата прежде всего психологически. Что, если не секрет, вы говорили футболистам ЦСКА в перерыве финального матча на Кубок УЕФА, который поначалу для вас не очень хорошо складывался?

— После первой игры я понял, что у нас есть шанс. Конечно, если уж так, откровенно, это сложно было представить, потому что играли финал на поле соперника, на его родном стадионе, а когда 50 тысяч зрителей на трибунах неистово болеют против тебя...

— ...хуже не придумаешь!

— Да, тем не менее финал есть финал, и, как правило, игроки на это внимания уже не обращают. После первого тайма мы проигрывали «Спортингу» 1:0... Я сказал: «У вас еще есть 45 минут, чтобы стать героями России», и когда произнес эти слова, у самого дрожь по телу пошла...

Людей как-то надо было взбодрить. «Вы играете замечательно, — подытожил. — Чувствую, второй тайм будет совсем другой».

— Этого оказалось достаточно?

— Вполне: мы в результате победили со счетом 3:1. Знаете, в таких матчах лишние слова не нужны абсолютно...

— ...они — лишние...

— Совершенно точно, поэтому фразы необходимы достаточно емкие, но очень короткие.

— Кто вы для своих подопечных: диктатор или отец родной?

— Думаю, прежде всего требовательный человек, ответственный перед теми, кто пригласил меня на работу и поставил передо мной задачу, поэтому требую такой же ответственности от игроков.

— Ваше кредо — кнут, пряник или кнут и пряник?

— Не думаю, что сегодня так можно ставить вопрос. Я за честное отношение и дисциплину во всех аспектах при правильно построенной тренировочной работе. Если дисциплины не будет, не будет ничего. Что я имею в виду?

Дисциплина подразумевает соблюдение как командных требований, так и бытовых. Никто в личную жизнь футболиста вмешиваться не собирается (я считаю, что это неправильно, и никогда такими вещами не занимался), но есть время, когда человек должен тренироваться и готовиться к играм, — оно священно, поэтому от всех лишних моментов, которые мешают подготовке, следует уходить и работать соответственно. Особенно в таких больших клубах, как ЦСКА и «Динамо» (Киев), перед которыми задачи — с учетом традиций, бренда и всего остального — всегда стоят сверхамбициозные.

— В одном интервью вы признались: «По ночным клубам не хожу, но игрокам своим не запрещаю»...

— Ну да — они же молодые ребята, живые, повторюсь, люди. То, что им хочется на дискотеке потанцевать, — нормально, но если оттуда их выносить будут — понимаете? — это неправильно. Мера должна быть везде и во всем. Я не только не запрещаю футболистам развлечения, наоборот — с точки зрения их эмоционального состояния даже приветствую, но еще раз повторю: не до такой степени, чтобы человек не мог уйти с танцплощадки самостоятельно.

«МОЖЕТЕ НЕ ТРЕНИРОВАТЬ КОМАНДУ ВООБЩЕ, НО ПОБЕЖДАЙТЕ!»

— После поражения ЦСКА в Кубке УЕФА от «Пармы» вы молча, по свидетельству очевидцев, вошли в раздевалку, взяли со стола два апельсина, не говоря ни слова, выжали их и вышли. Это психологический ход был или эмоции?

— Ну как? Просто эти фрукты увидел — они на столе лежали...

— ...некстати...

— Да... Когда шел в раздевалку, меня действительно переполняли эмоции: при счете 2:1 мы за две или три минуты проиграли 3:2. Нас даже ничья устраивала — мы выходили в следующий этап...

— ...кошмар!..

— ...и конечно, за такой промежуток времени все потерять надо было суметь (я легко потом представлял, как «Бавария» могла за две минуты проиграть Лигу чемпионов). Понимаете, на душе кошки скребли... Очень хотелось что-то такое сказать, эмоции выплеснуть, но потом, когда выжал апельсины, посмотрел на то, что от них осталось, руки помыл и ушел восвояси.

— Вот так и Фергюсону, думаю, очень хотелось чем-то в Бэкхема запустить, и он это сделал. Вы в раздевалке никогда ни в кого ничего не швыряли?

— Случилось один раз, но это все — не будем конкретизировать.

— Есть точка зрения, что наши тренеры (имею в виду представителей России, Украины и постсоветского пространства вообще) отстают от европейских, — вы с ней согласны?

— Ну нет, так категорично я бы не заявлял. Уверяю вас, тренерская школа у нас достаточно сильная, хотя, естественно, сегодня об этом говорить сложно. В Италии, например, мы знаем двух-трех грандов: Капелло, Липпи, ну, может, еще Манчини и Анчелотти — больше имен нет.

В России то же самое: есть несколько мэтров, которые выделяются, — Романцев, Семин — и такая же ситуация в Украине. Разумеется, после ухода такой глыбы, как Валерий Васильевич Лобановский (царствие ему небесное!), здесь произошел большой разрыв... 

— Провал!

— Тех, кто пришел после него, сравнивают с Лобановским, с его методами и результатами, но этот человек оставил огромный след не только в истории киевского «Динамо», но и европейского, и мирового футбола, и столь яркие индивидуальности к тому же большая редкость. Конечно, после таких достижений, как были у киевского «Динамо», у «Шахтера», который недавно выиграл Кубок УЕФА, все остальное меркнет. Требования уже совершенно другие...

— ...планка иная...

— ...поэтому складывается иногда впечатление, что тренеров нынче нет, но и с критикой в наш адрес согласиться могу. Чтобы классным тренером стать, необходимо много ездить, учиться, смотреть...

— ...и наверняка впитывать...

— Вот именно! От молодых специалистов, которые только начинают свой путь, я часто слышу, что они, дескать, все знают, умеют... Позиция, конечно, хорошая, но все время, мне кажется, надо что-то искать, высматривать, анализировать — то есть расти. Меня вот на протяжении пяти лет ежегодно приглашают на форум тренеров элитных клубов, куда приезжают лучшие специалисты мира и Европы. Они, между прочим, много интересного рассказывают...

— ...делятся опытом...

— Безусловно. Эта встреча в швейцарском Ньоне, где находится штаб-квартира УЕФА, длится два дня, но дает такой позитивный заряд! Рассматриваются все стороны нашей работы, вплоть до рекламы на футбольных полях — дело в том, что она, особенно движущаяся, отвлекает ребят от игры.

— Даже так?

— Ну конечно. Допустим, игрок ведет мяч, и вдруг смена картинки или появляется мчащаяся машина. Естественно, чисто визуально она перетягивает внимание, и тренеры справедливо настаивают, чтобы такой рекламы во время матчей не было. Обсуждают также судейские, тактические, технические вопросы, спорят о стратегии развития современного футбола...

— Тонкости и нюансы, которые нигде больше услышать нельзя...

— Абсолютно! Потом все скрупулезно анализируется, передается в соответствующие комитеты УЕФА и ФИФА, которые с учетом наших пожеланий выносят уже свои какие-то постановления — разве это не интересно? Разве не полезны семинары и практические занятия? Сейчас многое ведь меняется, и та система подготовки, которой я, например, пользовался еще 5-10 лет назад, устарела. Сегодня у меня совсем другая — по времени, по качеству, по комплексу упражнений и всему-всему остальному.

— Надо уметь меняться, правда?

— Совершенно верно! Человек вообще должен меняться, пополнять багаж знаний, вплоть до того, чтобы разбираться в политических и экономических вопросах, которые в той или иной стране есть. Да, и это надо учитывать, чтобы лучше организовать подготовку, а еще надо помнить, что к нам всегда одно требование: мы должны давать результат.

— Вот как хотите, так и давайте!

— Можете не тренировать команду вообще, но побеждайте!