Екс-динамівець Коновалов: "За абонемент на футбол мені влаштували екскурсію на крейсер "Москва"

(Публікується мовою оригіналу)

Регламент ведь тогда по ходу чемпионата поменяли. Вначале чемпион определялся по личным встречам, и мы по этому показателю опережали киевлян. А вот разница забитых и пропущенных мячей была лучше у Динамо. У них во втором круге ‒ что ни игра, то крупный счет (во втором круге в 15 играх динамовцы забили 40 мячей, а в первом лишь 19, – прим. А.П.).

В эксклюзивном интервью Fanday.net бывший полузащитник Днепра, Динамо и сборной Украины рассказал о работе с Павловым и Лобановским, бурном футболе 90-х и победе в Кубке азиатских чемпионов.

На просьбу об интервью Сергей Коновалов ответил приглашением посетить тренировку его нынешней команды, которая готовится к чемпионату Киевской области. Встретились мы на футбольном стадионе КПИ. Сергей Борисович, как всегда, был в хорошем расположении духа, полон сил, улыбчив.

По футбольным меркам мы говорили 45 минут, полноценный тайм, пока не подошло время самой тренировки. Полуторачасовым занятием Коновалов руководил лично, с первой до последней минуты. Его молодые ребята на совесть отрабатывали все упражнения, предложенные тренером.

– Сергей Борисович, как дела? Чем занимаетесь?

– Дела, в принципе, как и у всех в нашей стране, не самые лучшие. Особо радостных моментов нет. Хотя жизнь к людям, как видите, потихоньку возвращается, впрочем, как и футбол в нашей стране. На данный момент я работаю с любительским коллективом Партизан (Кодра). Мы подали заявку на участие в чемпионате Киевской области. Раньше в этом турнире было несколько лиг: высшая, первая. Учитывая нынешнюю ситуацию в стране, многие команды взяли паузу, заявок не подавали. Сейчас получилось 12 команд.

– Первого марта у вас был юбилей – 50 лет…

– Планировал отмечать. Уже обо всем договорился, но после 24 февраля ни о каком юбилее не могло идти речи. Годы, конечно, летят, но в душе чувствую себя не на 50, а гораздо моложе.

– Что, по-вашему, ждет украинский футбол в условиях войны с Россией и экономической ситуации в стране?

– Радует то, что чемпионат Украины все-таки будет. Главное, чтобы была обеспечена безопасность участникам. Сделать это будет нелегко. Да и футболистов ждут серьезные испытания. Игроки настроились, ведут на поле борьбу, и вдруг ‒ сигнал воздушной тревоги, их уводят с поля. Дальше все: игрок остыл, потерял концентрацию. Те, кто играл в футбол, меня поймут.

Поэтому не стоит питать иллюзий, что мы увидим что-то интересное. Ну и потом, болельщиков на стадионах нет, они на футбол не могут попасть. Относительно качества игры, думаю, все видели матчи наших команд в европейских турнирах.

Касаемо областного первенства, то оно обещает быть интересным. Некоторые игры болельщики могут посещать, где-то в предместье, в селах. В этом плане областной чемпионат выигрывает. Сейчас многие футболисты остались без команд, поэтому они пополняют любительские коллективы. У меня вот тренировалось по 26 игроков, ребята представляют разные регионы нашей страны.

– Что скажете о выступлении сборной Украины?

– На мой взгляд, Петраков – молодец, как и все ребята, входящие в состав сборной. То, что произошло в нашей стране, их всех сплотило. В принципе, они сделали все, что могли. Да, они «попали» Уэльсу, но за это поражение им не должно быть стыдно.

– Как бывший игрок сборной, вы тоже попадали в ситуацию, когда команде не хватило чуть-чуть чтобы попасть в финал Евро-2000?

– В 1999-м ситуация была совсем другая. Мы вышли из группы, добыв ничью в драматическом матче с Россией, и попали на Словению. Считали, что из всех возможных соперников, нам достался самый слабый (в стыковых матчах, кроме Словении соперниками нашей сборной могли стать: Англия, Дания, Турция, Ирландия, Шотландия, Израиль, – прим. А.П.).

Недооценка соперника сыграла свою роль. Плюс еще ряд факторов. Где-то тренерский просчет. В Словении мы не должны были так играть, как играли. А дома к чему мы готовились? Пошел снег. Так был же прогноз, что он может пойти. Долго искали красный мяч. Поле было не идеальным, но ведь условия были равными для двух команд. Забили долгожданный гол, но тут же пропустили. Так что в той неудаче мы сами виноваты.

– Вы – полтавчанин, состоявшийся в Днепре. Как пробились в основу команды?

– Я благодарен судьбе, за то, что оказался в Днепре. Для меня - это родная команда. Здесь я состоялся как игрок. В 18 лет дебютировал в чемпионате СССР. Начиная с 1990 года, был в обойме, чуть позже стал игроком основы. Это притом, что конкуренция в Днепре в те годы была, будь здоров. Многому научился у старших по возрасту партнеров. Это и отношение к коллективу, к самому себе, да и к игре, и результату. Сейчас все это передаю молодому поколению.

– Кто в Днепре поначалу показался вам самой яркой и колоритной персоной?

– Да я практически на всех смотрел, открыв рот. Еще вчера только мечтал тренироваться и играть рядом с такими мастерами, а тут как-то быстро все произошло. Понятно, что молодому не всегда бывает сладко и комфортно в такой компании. Чуть что не так, ты всегда виноват. Просто все это надо нормально воспринимать.

– Кто для вас был главным авторитетом в команде?

– Вадим Тищенко (задумался, ‒ прим. Fanday.net), Сергей Краковский, Владимир Багмут. Да многих ребят из той команды могу назвать. А еще своих ровесников - Сергея Мамчура, Женьку Похлебаева. Ребят чуть постарше - Андрея Юдина, Володю Геращенко и Андрея Сидельникова.

– Вы пришли в Днепр к Евгению Кучеревскому. Каким он вам показался?

– Конечно, мне повезло играть под руководством такого классного тренера и замечательного человека. Помню, что он много шутил, что-то подсказывал. Вообще, Мефодьич сыграл огромную роль в моем становлении как игрока основы Днепра.

– Цитата из одного вашего интервью: «По рекомендации Кучеревского я попал в молодежную сборную СССР, которая готовилась к чемпионату мира в Португалии».

– Мне было известно, что Кучеревскому звонил Геннадий Костылев, работающий с молодежной сборной, и расспрашивал обо мне. Мефодьич тогда сказал, что я созрел для сборной и могу ей помочь. В итоге, я поехал с командой на чемпионат мира среди юношей.

– Вы ведь по итогу завоевали бронзовые медали?

– Могли претендовать на большее. Мы ведь бразильцев, с которыми играли в полуфинале, хорошо изучили. Смотрели все их игры. Была уверенность, что пройдем их. Наверно, где-то недооценили эту команду. После матча за третье место все четыре команды переехали в Лиссабон (матч за бронзовые медали игрался в Порту – 1:1, в серии пенальти – 5:4, – прим. А.П.). Посмотрели финал, потом было награждение, общий банкет. Щербакову вручили «золотую бутсу» (лучший бомбардир чемпионата с 5 голами – прим. А.П.).

– В той сборной Бразилии играл Роберто Карлос. С ним пересекались на фланге?

– А что Роберто Карлос? Хороший футболист, играл левого защитника. Я в атаке действовал в паре с Сергеем Щербаковым. Мы постоянно менялись флангами. Конечно, с Карлосом были у нас единоборства, но я в скорости ему не уступал. Бежал, наверное, быстрее, чем он.

– Расскажите о матче с Египтом. Что произошло с вашими вратарями?

– Это была наша первая игра. На разминке, кто-то из наших игроков с близкого расстояния зарядил мячом в Помазуна и сломал ему палец. На игру вышел второй вратарь Новосадов, который минут за 15-20 до финального свистка получил травму. Пришлось в ворота стать нашему капитану и моему партнеру по Днепру - Сергею Мамчуру. Счет был скользким 1:0. Щербаков забил с моей передачи. Были моменты, когда Мамчуру надо было где-то упасть, зафиксировать мяч. В общем, выстояли.

– Правда, что австралийцы оказались компанейскими ребятами, и после матча за третье место вы с ними крепко выпивали?

– Для нас чемпионат мира закончился, и мы скажем так - отдыхали. Взяли пива, вина. Более крепких напитков не было. Сидели всю ночь - душевно. Из австралийцев были их капитан - Пол Окон и вратарь Марк Боснич.

С Босничем я уже был знаком. За полгода до чемпионата был турнир в Швейцарии для клубных команд, он уже был в составе Манчестер Юнайтед. А наша сборная тогда участвовала в турнире под вывеской московского Спартака. Мы играли с Манчестером в финале и обыграли их. Помню, Боснич мне сказал: «На турнире мы только и говорили о том, какой в Союзе сильный Спартак, а оказывается, это сборная против нас играла».

Потом утром португальцы готовились к финалу, и мы наблюдали с балкончика, как занимались Фигу, Руй Кошта, Жоау Пинту, Шавьер. Мы ведь бразильцам проиграли, поэтому болели за Португалию. В итоге они стали чемпионами мира.

– Но один из ваших партнеров по той сборной рассказывал, что австралийцы все-таки принесли с собой бутылочку виски…

– Я этого не помню. Помню холодильник с напитками, который был на первом этаже гостиницы, кто-то из ребят к нам в номер притащил (два Сергея ‒ Мамчур и Мандреко ‒ выдернули аппарат из розетки и притащили в номер 5:4, – прим. А.П.). Мы его вскрыли.

– Сколько правды в том, что по пути в Португалию в самолете вы разбили кубок с коньяком, предназначенным в подарок на пятидесятилетие Вячеславу Колоскову?

– (Задумался) 30 лет ведь прошло. Вспомнил, что-то такое было. У нас одним из тренеров был тогда Эдуард Маркаров и еще два игрока Арарата. Конечно, везли коньяк, но там просто произошел несчастный случай. По-моему, при взлете самолета, кто-то из ребят этот кубок уронил (в Кубке было приблизительно 8 литров элитного армянского коньяка, – прим. А.П.).

– Вернемся к Днепру. Вы успели поиграть в Союзном чемпионате. О своем дебюте за Днепр, вы уже много раз рассказывали. Давайте поговорим о вашем первом забитом мяче?

– Это было в игре на Кубок против ЦСКА. Днепр крупно проиграл первый матч в Москве, в манеже – 1:4. У ЦСКА тогда была очень сильная команда, поэтому ответная игра, стала формальностью.

Я впервые вышел на поле в стартовом составе, и уже на 4-й минуте забил в ворота Михаила Еремина (армейцы выиграли тогда Кубок СССР, а на следующий день после финала Михаил Еремин разбился в автокатастрофе, – прим. А.П.).

Так вышло, что это был мой первый и последний гол за Днепр во времена Союза.

– Вас поставили на ставку инструктора по спорту Южмаша. Сколько вам платили?

– Тогда у всех, кто был в дубле Днепра, в трудовой книжке такая запись была. Сколько платили? Вначале была ставка - 90 рублей, потом – 180 и наконец – 350.

– До недавнего времени дерби Днепр – Металлист считалось самым крутым в чемпионате Украины. Есть мнение, что отношение команд испортилось на финише Союзного чемпионата 1991 года. Вроде как Днепр сдал матч Пахтакору. Вы играли с узбеками и наверняка помните массу деталей того матча.

– Перед последним туром у Металлиста и Пахтакора было поровну очков. Мы уже ни на что не претендовали. Нам нужно было сыграть вничью, чтобы Металлист, выиграв свою игру, мог остаться в Высшей лиге. Мы проиграли дома - 1:3, и Металлист должен был вылететь. Но на следующий год чемпионата Союза уже не было. Так что Днепр и Металлист стартовали в Высшей лиге чемпионата Украины.

– А вы знали о деньгах, которые накануне игры привез Металлист в качестве премиальных для Днепра?

– До игры я про деньги не знал. Я ведь в команде был самым молодым, а о деньгах, наверно, знал лишь ограниченный круг людей.

Я вышел на поле после перерыва, мы проигрывали – 0:1, и никак не мог понять, почему я в хорошей позиции, а мне никто не отдает пас. Уже после игры, когда на банкет по случаю окончания чемпионата пришли два игрока Пахтакора – Пятницкий и Шквырин, все стало ясно (в той игре оба забили по мячу в ворота Днепра, последний в свое время поиграл за днепропетровский клуб, – прим. А.П.).

– Пас вам партнеры не отдавали, потому что Пахтакор привез больше, чем Металлист?

– Этого я не знаю. Я ведь тогда был совсем молодой пацан. Меня в такие дела не посвящали. Я отработал на поле ‒ и все.

– В марте этого года исполнилось 30 лет с момента первого независимого чемпионата Украины. Вы были участником первых игр. Что расскажете о том времени?

– Мы тогда не понимали, что будет. Команда была на сборах, там мы и узнали, что будет независимый чемпионат Украины. Никто тогда не знал, каким будет его формат. К чему готовиться. Потом, составили список участников. К пяти командам, представлявшим Украину в Высшей лиге Союзного чемпионата, добавились клубы Первой лиги – Таврия, Зоря и Карпаты. Остальных участников добирали по рейтингу.

Ну а что нам, футболистам, было делать? Выбора особого у нас не было. Кто постарше естественно хотели быстрее уехать, хотя бы в Израиль. Было непонятно, что будет с деньгами. В стране ввели какие-то купоны. Все понимали тогда, что это крах. Не будет футбола.

Не буду скрывать, в 1992 я тоже хотел уехать. Была такая возможность. Тогда покойный Иван Вишневский приезжал в Днепр с людьми, которые представляли турецкий клуб Сарыер (Стамбул). Они смотрели Тищенко, и получилось, что обратили внимание на меня. Летом был серьезный разговор, но потом как-то все замялось.

– Самый необычный эпизод, произошедший во время вашего пребывания в Днепре?

– Их тогда было очень много. Так сразу могу вспомнить эпизод, когда в нашу раздевалку болельщики ломились. Их пытались остановить, говорили, подождите у нас собрание. Там даже Павлов не выдержал, завелся. Они, на эмоциях выпившие, хотели поприветствовать нас. А у нас как раз был серьезный разговор.

– Как считаете, договорные матчи в наш чемпионат перешли с Союза?

– Конечно – это наследие Союза. Все пошло оттуда. Все эти просчеты, кому что надо. Ты мне ‒ я тебе. Одно могу сказать, нам тогда в Днепре все это было неинтересно. Мы были уверенны в себе. Нам просто хотелось выходить на поле и обыгрывать соперника. Зарабатывать премиальные.

– Два ваши мяча, забитые Шахтеру в матче за третье место, принесли Днепру бронзовые медали первого чемпионата. Считали себя героем?

– Да нет. Забить те голы мне помогли партнеры. Там Вадик Тищенко мне первый пас отдал, второй – Андрюха Полунин. И вообще в той игре лучшим на поле был наш капитан – Вадим Тищенко. Его присутствие на поле очень много значило для нас.

– Забив те два мяча в ворота Дмитрия Шуткова, вы затем продолжили регулярно его огорчать.

– Да я ему практически в каждой игре забивал, а форвард Шахтера Сергей Ателькин постоянно забивал нам. Мы с покойным Сергеем как-то подшучивали над этим. А с Димой Шутковым мы одного возраста, часто пересекались в сборной Украины, играли вместе. Он спрашивал у меня: «Ну как так?». А я ему в ответ: «Шахтер – это моя любимая команда».

– В 1993 году Днепр как никогда был близок к тому, чтобы стать чемпионом. В одном из интервью вы сказали, что поражение от Металлиста в Харькове стало решающим для Днепра. Сейчас вы придерживаетесь того же мнения?

– Думаю, что было две роковые для Днепра игры. Первая в Запорожье против Металлурга: мы вели в счете, контролировали игру, но второй гол все никак не могли забить. Под занавес игры Металлург сравнял счет со штрафного. В итоге потеряли там очко. Ну и, конечно, игра в Харькове, где мы проиграли.

– А как насчет домашней игры с Кривбассом? Вы ведь тоже в той встрече недосчитались очков?

– Игра с Кривбассом была принципиальной потому, что на тот момент в Кривом Роге играли многие наши воспитанники, которые по разным причинам не подошли Днепру. Вот они и играли против нас ожесточенно, грызли землю, кусались до конца. Мы – две команды одной области, шла чисто внутренняя борьба.

– В Союзе было не так. Когда Днепр боролся за чемпионство, все команды области работали на главную команду?

– Да в Союзе все работали против Днепра, также, как и Динамо!

– Смотрите, окажись на месте Днепра, например, Шахтер ‒ с трудом представляется, как у горняков отбирают очки команды, представляющие Донецкую область…

– Конечно, мы обиделись, было что-то не так. Может быть, Киев какие-то премиальные им пообещал. И все же я думаю, в том матче на поле шла честная спортивная борьба.

– Играя за Днепр, вы три раза становились лучшим бомбардиром команды. Причем количество забитых мячей все время шло по возрастающей…

– Действительно, лучшим бомбардиром был? Я как-то не задумывался над этим. Но я ведь поначалу нападающим был в Днепре, уже потом Павлов часто стал использовать меня как флангового игрока. Я мог и защитника сыграть. Но все-таки я всегда считал себя форвардом, поэтому должен был забивать.

– Какой из забитых вами голов стоит особняком?

– Конечно, гол, забитый в Черновцах - Буковине. Мы играли в проливной дождь. На поле шла жесткая борьба. Моментов, как таковых, не было. Наверно, с аута мне бросили мяч, я принял его, обработал, и по высокой дуге направил его в девятку. Нам нужна была победа, и мы ее добыли. Я тогда сильно радовался, как и вся команда.

– Какую роль в вашей спортивной карьере сыграл Николай Павлов?

– Лишь, благодаря Павлову, я остался в Днепре, как и другие молодые ребята. Меня ведь в 1993 году настойчиво звал к себе московский ЦСКА. Если бы не Павлов я, скорее всего, не перешел бы и в Динамо. Такое чисто человеческое влияние он на меня оказывал. Я доверял и прислушивался к нему, так же, как и другие ребята.

Николай Петрович для нас делал все, и мы это ценили. У нас был очень хороший коллектив, в котором все было по-честному. Павлов для нас был как старший товарищ (на момент прихода в Днепр Павлову было 38 лет, – прим. А.П.). Он говорил: «Вот есть такие деньги, и они распределены так, если вы считаете по-другому, скажите, кто что заслуживает».

– Рассказывают, что Павлова вам представил лично Леонид Кучма. Он вроде как зашел в раздевалку обнял за плечи тогда еще помощника Кучеревского Павлова и сказал: «Вот ваш новый главный тренер»…

– Нет. Павлова нам как главного тренера представили другие люди. А Кучма в раздевалку Днепра довольно часто заходил после игры (на тот момент Леонид Кучма был директором ПО «Южмаш» и почетным президентом Днепра, – прим. А.П.).

Когда я был уже в Динамо, Кучма, будучи Президентом Украины, вместе с министром внутренних дел Юрием Кравченко приезжал на динамовскую базу - знакомиться с командой. Было это после громкого скандала с шубами. Тогда Леонид Данилович увидел нашу пятерку (кроме Коновалова, тогда в Динамо играли бывшие игроки Днепра – Максимов, Михайленко, Похлебаев, Беженар, – прим. А.П.), подошел и в шутку сказал: «Я смотрю, тут мои ребята. Вас здесь не обижают?».

– А что расскажете о скандале с шубами. Они все-таки были?

– Разговоры были, но фактов не было. Лично я узнал об этом из новостей. Вначале подумал, что это шутка. Лишь когда приехал на базу, понял, что все серьезно. Первоначально клубу грозила дисквалификация на 3 года. Тогда еще не было ажиотажа вокруг Лиги чемпионов, как сейчас. Но мне было некогда убиваться. Предстояло лечь под нож, на операцию, восстановиться и побыстрее вернуться в строй.

– При Павлове у Днепра было много спонсоров. Николай Петрович лично выбивал для вас различные блага?

– Да у него практически не было времени на то, чтобы заниматься тренировочным процессом. С командой работали его помощники. А Павлов ездил по всему городу, всех обходил. Выискивал, вырывал какие-то деньги, чтобы премии нам дать. Жилищные, бытовые вопросы – вот чем он занимался. Зарплаты у нас тогда были невысокие. Время было такое. Помню, давали нам продуктовые пайки, такая практика в Днепре с Союзных времен тянулась. Хорошие такие ящички два раза в месяц привозили нам на базу, а мы уже их забирали домой. Туда входило мясо, колбаса, консервы, сыры…

– Расскажите, как вы дрались на поле?

– Я думаю, у многих был такой момент, когда приходилось постоять за себя. А дрался я на тренировке с Саней Захаровым. Просто надо было выпустить пар, где-то остыть. Такое случалось на поле. Две-три минуты мы выясняли отношения, потом нас растащили. Узнали причину. Как-то наказали, условно.

– А драться вне футбольного поля, вам приходилось?

– Всякое бывало. Когда приставали на улице, приходилось постоять за себя. Мы ведь жили в девяностые.

– А историю о том, как Павлов, будучи футболистом, подрался, с милиционерами знаете?

– Ну конечно.

– Это он сам вам рассказал?

– Сам не рассказывал, но мы знали из других источников. Не буду их раскрывать.

– Как так получилось, что квартиру в Днепре вам дали на жилмассиве Тополь? Над ребятами, которые там жили, обычно подсмеивались. Говорили, что оттуда ближе ездить на тренировку в Запорожье, чем на базу Днепра?

– Это я еще выбирал. Вначале мне дали двухкомнатную квартиру на левом берегу, по проспекту Правды. Квартира маленькая, в старом доме, комнаты смежные. Я тогда очень расстроился. Рассчитывал на большее. К тому времени я уже был женат, но ребенка мы еще не ждали. Мы даже не стали в той квартире прописываться, тогда как раз поступило предложение из Москвы. В то время квартиру за деньги нельзя было купить, так что пришлось соглашаться на то, что предлагали.

– Вы за словом в карман не полезете. Помните историю как вы у Павлова, интересовались, где обещанные «Мазды» и «Жигули» шестой модели?

– Конечно, помню. Павлов тогда обиделся. Он ведь думал, что после поражения в Тернополе – 0:3 мы позвали его, чтобы обсудить, как мы будем добывать нужный результат в ответном матче. А тут мы ему какие-то наши меркантильные вопросы задаем.

А машины? Первые у нас раздавали «Тойоты», их получили – Юдин, Дирявка и Беженар. А весной 1993-го дали мне и Андрею Полунин по «Фольксвагену». Это – результат перехода Андрея Сидельникова в Ваттенштайд.

– За карьеру много машин поменяли?

– Конечно. Я ведь во многих командах поиграл. Часто ездил за границу.

– В одном из последних интервью Павлов поведал, что он не сильно расстроился из-за того, что в 1993 Динамо на финише опередило Днепр. По его словам, Днепропетровск, просто не готов был принять новый реорганизованный турнир Лиги чемпионов УЕФА…

– Я не думаю, что тогда Павлов думал об этом. Просто он нашел себе такое успокоение. Мы все тогда очень расстроились. Боролись до последнего. Помню, в последней игре с запорожским Торпедо нам надо было больше десяти мячей забивать. Мы забили три. Понимали, что в параллельном матче в Кременчуге вопрос уже решен.

– Вы в Корею за деньгами поехали?

– В том числе и за ними. А еще я ехал в команду, которая была лидером корейского чемпионата, участвовала в Кубке азиатских чемпионов. Это вызывало у меня интерес.

– Сколько раз вам задавали вопрос, ели ли вы в Корее собак?

– Наверное, миллион. И продолжают задавать. Я им говорю: «У вас, что других вопросов нет?»

– Вы рассказывали, что когда впервые выиграли Кубок чемпионов в Гонконге, то в аэропорту купили часы «Ролекс» стоимостью в 5 тысяч долларов. Какова их судьба?

– Подарил (смеется). Одному хорошему человеку, уже в Киеве. Мне запомнилось то, что тогда у тренера и партнеров эта покупка не вызвала какого-то восхищения. Как будто бы я из кармана достал какую-то мелочь и что-то купил.

– Ваша зарплата в Корее сильно отличалась от той, которая была в Украине?

– Очень сильно. В 1996 у игроков Динамо были приблизительно одинаковые зарплаты. Так вот, ту динамовскую надо увеличить, наверное, раз в 10-15. А еще в Корее были рекламные контракты, ну это уже позже.

– Какие воспоминания остались у вас о стране?

– Люди в Южной Корее очень доброжелательны и приветливы. Жизнь спокойная, размеренная. У меня было много свободного времени по сравнению с периодом, проведенным в Динамо и даже в Днепре, которое посвящал семье.

– А что расскажете о городе, в котором вы жили?

– Городок небольшой, промышленный. Там расположен металлургический комбинат, огромный даже в мировых масштабах. Поэтому основной род занятий населения – работа на нем. Но мне повезло, что жили мы вне промышленной зоны, в студенческом городке, где расположен университет. Там было много всевозможных мест для отдыха: боулинг, детские площадки, аттракционы. Каждый выходной выбирали, где провести время всей семьей.

– Рассказывают, что Корея – дорогая страна?

– Так оно и есть. В то время прожиточный минимум там составлял 700-800 долларов. Высокие цены на продукты. Помню, килограмм свинины стоил в районе 80 долларов. Кстати, корейцы мясо едят, но не в таких количествах, как мы, а один раз в два дня. Кухня у них очень вкусная. Когда вернулись в Киев, постоянно с женой ходили в корейский ресторан.

– Можете назвать несколько блюд корейской кухни, которые вам нравились?

– Ну, например, пульгоги. Это варенное мясо со множеством приправ, зелени. Еще нравился салат кимчи, который маринуется с перцем и различными специями. Очень остро и вкусно.

– Какое место у корейцев занимал футбол?

– Вид спорта №1 у них – бейсбол. Потом футбол. Люди на стадион ходили, в то время билеты были недорогие - 1-2 доллара.

– В каких условиях вам приходилось играть и тренироваться?

– У моей команды был прекрасный стадион: чисто футбольный, тысяч на 30 зрителей, с полем хорошего качества. И база с двумя полями. Тренировки нельзя было сравнить даже с теми, которые были в Динамо. Они намного тяжелее. Акцент делался на скорость, выносливость и силу. Продолжительность занятия ‒ 2-2,5 часа при жаре 40 и влажности.

Для меня это было дико. Прошла половина тренировки – пауза, выносят ящик с холодной водой. Через 10-15 минут занятие продолжается.

– Вы как-то сказали, что годы, проведенные в Корее, были лучшими. Сейчас вы можете это подтвердить?

– Это как трактовать. В футболе лучшие мои годы прошли в Днепре. Если бы не было тех пяти лет, может, и не было бы футболиста – Сергея Коновалова. А в Корее я почувствовал свободу и финансовую независимость. Думал только о футболе, ничем другим голова не была забита.

– Как вы стали тренером?

– Когда я закончил играть, месяца три-четыре ничего не делал. Просто отдыхал от футбола. Потом понял – надо возвращаться в футбол и получать от него удовольствие. Играл на первенство города, за ветеранов. На одной из игр Владимир Иванович Онищенко предложил мне поработать с детьми в динамовской школе. Я поначалу сомневался, не был уверен, что готов к такой работе. Но Онищенко привел такие аргументы, которые убедили меня сделать этот шаг.

– С профессиональными клубами вы поработали почти десять лет. Треть в Севастополе. Что расскажете?

– Последние месяцы работы в Севастополе были напряженными. Тяжелый период начался в конце 2013 года. Команда осталась без тренера, в игре с Динамо мне пришлось выполнять функции «и. о». Зимой мы вообще не понимали, что будет дальше. Потом приехал Ангел Червенков, который уже работал в Севастополе, но за три года его отсутствия команда полностью поменялась. Со мной он повел себя толерантно, и я помогал ему в работе.

– Какая ситуация была в городе в 2014 году?

– В самом Севастополе было спокойно – мы там жили. Проблемы возникали, когда нам на игры чемпионата приходилось из Крыма выезжать на материковую часть Украины. Назад некоторых из нас не пускали. Требовали документы безвизового режима с Россией.

Помню, как после одной из игр у трех наших легионеров не было с собой контрактов, подтверждающих, что они у нас работают. Я тогда остался с ребятами в серой зоне между Украиной и Россией, всю ночь провели там, пока не привезли нужные бумаги.

В Севастополе я пробыл до июня 2014-го. До последнего не верил, что команда прекратит свое существование.

– За время пребывания в Севастополе вы видели крейсер «Москва»?

– Скажу больше, я даже был на нем. В Севастополе всегда с размахом проводились парады на море. Нашего флота, как такового, не было, поэтому участвовали, в основном, российские корабли Черноморского Флота, десант.

Я познакомился с одним российским офицером, не стану его называть, с крейсера «Керчь». Он оказался любителем футбола и как-то спросил у меня, как можно попасть на футбол. Я организовал ему сезонный абонемент.

А он, в качестве благодарности, устроил мне экскурсию на крейсер – походить, посмотреть. Так я побывал на «Керчи», а заодно и на «Москве». Был там недолго. Что-то мне показали, что-то нет.

– Что дальше? У вас есть желание поработать с командой Премьер-лиги?

– Желание, конечно, есть, но когда это будет ‒ трудно сказать. Пока у меня есть команда – Партизан (Кодра), она требует внимания. У ребят есть желание, а у меня возможность чему-то их научить.