Навіщо Олександр Панков з України приїхав до Росії? Що він хоче зробити в ФК "Красава" і як йому працювалося з Мілевським

(публікується мовою оригіналу)

В январе клуб Евгения Савина ФК «Красава» усилился новым спортивным директором, им стал известный украинский агент Александр Панков. Среди его клиентов многие известные украинские футболисты, включая Дмитрия Чигринского, Евгения Хачериди и, конечно же, Артема Милевского.

Спецкор Sport24 Александр Петров поговорил с Панковым и узнал, зачем тот променял работу агента на новый вызов в третьей российской лиге, что будет с трансферами у «Красавы», а также зачем он устраивал жестокий пранк Милевскому, и сколько тот зарабатывает на ютубе.

— Новость о назначении спортивным директором вы в инстаграме прокомментировали так: «Работа в «Красаве» — моя давняя мечта». Клуб ФНЛ-2 не самое очевидное место для работы мечты.

— Я скорее имел в виду то, что моя давняя мечта — поработать в клубе. Не так важно — в «Красаве», киевском «Динамо» или «Барселоне». Для меня было важным попробовать себя по ту сторону экрана.

В агентской деятельности все просто: устраиваешь игрока и получаешь за это деньги. В качестве спортивного директора ты агент для всех в клубе — начиная от почти 30 футболистов и заканчивая тренерским штабом. Ты делаешь всё, чтобы они получали хорошие предложения, уходили на повышение в другие команды, прогрессировали. Твоя задача — чтобы именно клуб получал максимальную финансовую выгоду.

— Можете таймлайн переговоров очертить?

— Мы с Леонидовичем (так Панков называет Евгения Савина — Sport24) давно дружим — еще с тех времен, когда он делал выпуск с Артемом Милевским. В ноябре я даже присутствовал на двух играх «Красавы», хотя даже и мыслей не было, что могу скоро стать функционером в клубе.

За неделю до нового года я прилетел в Грецию на переговоры. Савин позвонил и задал ровно один вопрос: «Ты готов мне помочь вывести клуб на новый уровень?» Я попросил время на размышление — концептуально это была для меня совершенно новая история. Плюс уже была распланирована трансферная политика моих футболистов — они ведь и сейчас остались в компании, просто на данный момент оперативным управлением занимается мой партнер.

В общем, своих планов имелось много, но я не мог отказать Евгению. В первых числах января я согласился, еще неделю входил в курс дел команды, после чего мы объявили о сотрудничестве.

— В чем главный вызов для вас?

— Понятно, что пока в клубе нет отлаженной и правильной структуры по части трансферов. Поэтому моя задача — сделать план по развитию структуры трансферного сегмента: привлечение футболистов на вход и на выход, аренды, переговоры. Я объяснил Евгению свое видение — он полностью его принял. И вот уже три недели мы каждый день вместе работаем с девяти утра до десяти вечера — мониторим рынок и ведем переговоры.

– «Красава» — клуб, завязанный на одном человеке…

— Поэтому я и призван в клуб. Выстроить структуру для того, чтобы Леонидович не принимал прямого участия в привлечении или продаже футболистов. У него много других дел: ютуб-канал, амбассадирование многих брендов. Мы в хорошем смысле слова хотим лишить его головной боли — чтобы он не забивал голову вопросами, к которым нужно относиться внимательно и взвешенно.

Да, Леонидович — эмоциональный человек, но и я тоже эмоционален. Поверьте мне, я общался с президентами разных клубов — от уровня ЛЧ до низших дивизионов. У всех есть амбиции, все эмоционируют — это нормально. Самое главное, что Женя в плане трансферной политики мне полностью доверяет — иначе меня бы здесь не было.

— В чем эта политика будет заключаться?

— Наша задача не в том, чтобы создать золотую клетку для футболистов. Мы — площадка для молодых игроков, которым даем возможность развиваться. Никого насильно в клубе мы держать не будем.

За три недели моего нахождения в клубе по пяти футболистам пришли предложения. Три из ФНЛ, одно от клуба высшей лиги Казахстана и еще один игрок едет на сборы с «Лиепая» — обладателем кубка Латвии и участником Лиги Европы в следующем сезоне. Я думаю, что в России мало клубов, которые могут похвастаться подобными результатами за полгода существования. Пусть, мы получим небольшие деньги, но сейчас в первую очередь стоит вопрос движения футболистов на новый уровень. У нас есть договоренность с каждым из этих клубов о проценте от следующей продажи футболиста.

Через полгода я могу уже здесь не работать, но клуб эти проценты получит. Нам нужна подпитка. Мы делаем все для того, чтобы эти футболисты развивались, а потом в перспективе приносили деньги в наш клуб.

— При этом вы остаетесь агентом, хоть и отошли от оперативного управления компанией. Нет ли в этом конфликта интересов?

— Я никогда не работал с футболистами из России. Разве что три года назад мой клиент Виталий Приндета год играл в «СКА-Хабаровск». Я никогда не стремился работать с РПЛ или ФНЛ — большинство моих футболистов уезжают в европейские чемпионаты, или играют внутри украинского рынка.

Никакого корыстного интереса не может быть в принципе, потому что в нашем клубе не платят агентскую комиссию. Зарплаты для ФНЛ-2 у нас минимальные.

— И игроков из клуба вы тоже к себе подписывать не будете?

— Сто процентов. Зачем подписывать в украинскую компанию российских футболистов? Куда мне их, в Украину везти? Я сомневаюсь, что кто-то из российских игроков захочет перейти в украинский чемпионат.

— Как будет строиться работа по трансферам? Кого будете звать?

— Я ради шутки позвонил Диме Тарасову и Андрею Ещенко: «Ребята, помогите выполнить задачу. Больших денег нет. Для вас это один-два раза сходить в ресторан, а для нас — вы квалифицированные футболисты, которые могут помочь нам».

— Что в ответ?

— Посмеялись. Они особо уже не хотят играть в футбол.

Если серьезно, то мы делаем акцент на игроках 2002-04 года рождения, которые затерялись и стали не нужны клубам ФНЛ или РПЛ. Например, сегодня мне прислали футболиста с российским паспортом, который с 15-ти лет живет в Сербии. Сейчас он без команды — хотим позвать его на просмотр. Причем информацию прислали люди, которых я даже не знаю, просто у них оказался мой номер.

— Финальное слово по трансферам за Радевичем (главный тренер «Красавы» — Sport24)?

— Безусловно. Мы хотим выстроить правильную философию клуба — тренер изначально приходил под нее. Он несет ответственность за результат. Поэтому тренер должен быть на сто процентов уверен в том, что пришедший к нам футболист будет в обойме, получать игровое время и прогрессировать.

Только после того, как Радевич определяет, нужен ему футболист или нет, я вступаю в переговоры с представителем игрока (если он есть) или напрямую с футболистом. Если футболист находится на контракте в клубе, я общаюсь с его представителями — исключительно об аренде, выкупать мы пока никого не можем. Ну или есть вариант, что мы заберем парня и отдадим клубу процент с последующей продажи, если у нас получится его продать.

Бывает такое, что понимаем — финансово мы не вывозим этого футболиста. Доношу им — переходим к следующей кандидатуре. У тренерского штаба всегда готова приоритетность «А», «Б», «В».

— У клуба есть трансферный бюджет?

— Наша философия звучит так: «Мы — частный клуб и не готовы выбрасывать миллионы рублей на трансферы футболистов». Не то, что мы не хотим, просто есть стадия первоначального становления клуба. Команда должна выйти на определенный уровень, привлечь дополнительных спонсоров, чтобы претендовать на основных футболистов из ФНЛ или РПЛ.

Концепция состоит в том, что игроки сюда приходят не зарабатывать деньги, а проявлять свои лучшие качества. А мы, в свою очередь, даем им возможность поработать с хорошим тренером, проявить себя в медийном пространстве за счет канала «Красава» и развиваться. Если игроки готовы пойти на это, мы заключаем с ними контракты.

Недавно футбольный клуб «Красава» провел просмотровый сбор. И наш спортивный департамент нашел четырех футболистов, которые тренируются с командой. С одним из них уже заключен профессиональный контракт.

— Какую задачу перед вами Савин поставил?

— Главная задача, чтобы наши ребята получали предложения и уходили в клубы ФНЛ, РПЛ или высшие лиги других чемпионатов. Мы реалисты и понимаем, что продать футболиста из ФНЛ-2 в Ла Лигу или Бундеслигу нереально — ты должен быть бриллиантом. Но клубы Греции, Кипра, Венгрии, Польши, Латвии вполне могут заинтересоваться. И тогда мы сделаем мечту реальностью.

— Вам не кажется, что этот концепт несколько противоречит задаче подняться в ФНЛ и тем более дорасти до элитного дивизиона?

— Сейчас речь идет о клубе, которому на сегодняшний день полгода. Мы действительно хотим в максимально короткий срок сделать результат и подняться в классе. Но ребята, которые находятся у нас в клубе, должны понимать, что за них должны платить деньги.

Тем более, мы же не будем каждые полгода менять команду: убирать десять человек, и набирать пятнадцать новых. Да, сейчас у нас есть пять человек, на которых есть спрос, и мы уже знаем, кем их заменить и не сильно потерять в качестве.

— Но ведь через полгода вы вновь столкнетесь с ситуацией, когда ваших ведущих игроков позовут в клубы ФНЛ — получается замкнутый круг.

— Этот процесс не мешает выполнять задачи. Я могу привести примеры клубов, которые работают в таком формате. Например, практически любой бельгийский клуб за сезон теряет десять футболистов, но при этом они делают результат: выходят в еврокубки, играют на самом высоком уровне.

— Там уровень игроков другой — они уходят в топ-лиги за приличные деньги.

— Хорошо, почему бы нам не попытаться выстроить такую трансферную вертикаль в ФНЛ-2? Например, у нас есть ребята, у которых летом заканчиваются контракты: что лучше — продать их сейчас или через четыре месяца отпустить их свободными агентами?

— Логично. То есть вы будете за счет небольших трансферов постепенно увеличивать бюджет?

— Хотелось бы, но это сложно гарантировать. Единственный клуб на постсоветском пространстве, который стабильно в плюсе от продажи футболистов — «Шахтер». Они могут продать Виллиана или Фреда за 50 миллионов, а на эти деньги купить четырех игроков из Бразилии.

Для нас главное — давать возможность молодым ребятам прогрессировать. При этом капитализация команды будет расти за счет того, что мы, хоть и маленький клуб, но даем возможность игрокам повышаться в уровне. Получили бы полгода назад ребята, которые сейчас уходят в ФНЛ, шанс играть в этой лиге? Далеко не факт. Но они оказались в «Красаве», и теперь у них есть возможность пойти наверх. Если по каким-то причинам они не подойдут тем клубам, мы с удовольствием заберем их назад и будем продолжать давать возможность развиваться у себя.

При этом игрок должен понимать: у нас нет возможности заработать денег на крутой «Мерседес» или квартиру в центре Москвы. Это частный клуб, который считает каждую копейку и инвестирует их в футболистов. При этом думает о том, чтобы пополнить бюджет, продав этих футболистов в перспективе. Если это получится, будет круто. Не получится — мы одна семья, идем дальше вместе.

***

В этот момент в комнату на секунду заходит Евгений Савин. Успеваю задать ему вопрос:

— Евгений, вы довольно часто противопоставляли клуб агентам. Говорили: в «Красаву» приходят игроки, которые агентам не нужны. И… ставите спортивным директором агента. Нет противоречия?

— Понятие «футбольный агент» в России очень сильно изнасиловано. Если человек профессионал с хорошей репутацией и может помочь нам — почему нет? Мое отношение к профессии агента — плохое. У нее очень хреновый шлейф, деньги зарабатывают крайне сомнительно.

Но так нельзя говорить про всех агентов. Александр перешел из другого рынка, готов приносить пользу клубу, при этом не имея личных интересов — я других таких примеров и не знаю.

Панков: «Леонидович говорил, что агенты — зло, но он считает так, основываясь на реалиях российского футбола. Среди моих европейских партнеров большинство агентов, которые работают честно и профессионально, никого не обманывая. Там простое законодательство — ты привел футболиста, получил свои официальные 7-10 процентов агентских.

Повторюсь, у меня нет агентского интереса в России. Я пришел в клуб, который играет в ФНЛ-2, рассматривает футболистов 2002–2004 годов рождения и не может заявлять легионеров. Парней, подходящих под эти критерии, в моем агентстве просто нет.

— Но ведь можно привлекать игроков из клуба, у которых еще нет агента.

— Только я ничего не могу им предложить! Из десяти футболистов, с которыми мы ведем переговоры, только у одного есть агент. Если уйду отсюда через полгода, они не будут нужны моей компании.

Я планирую работать только в «Красаве». Если мое сотрудничество с этим клубом закончится, вернусь в Украину. Даже если работа будет успешной, и меня позовут в РПЛ — 99% что откажусь.

— Почему?

— Потому что я пришел не за деньгами или славой. Я пришел проверить себя. Работать спортивным директором на уровне РПЛ не так сложно, как в ФНЛ-2. В РПЛ есть деньги, а деньги — это инструмент. Ты можешь кого-то купить, взять платную аренду, договориться со всеми сторонами — потому что есть финансовый ресурс.

А на уровне «Красавы» нужно найти максимально качественного футболиста за небольшие деньги и дать ему возможность быстро развиваться. Вот это сложно. В этом и есть интерес: создать площадку и найти игроков, которые через год могут стать открытием чемпионата и на которых будет спрос.

У меня и раньше была возможность работать в командах украинской премьер-лиги, были предложения из Греции и Кипра, куда я устроил многих своих футболистов. Я не соглашался, потому что хотелось найти проект, где смогу реализовать свои идеи. Так что, если пойму, что эта работа мне действительно в кайф, и захочется выйти на более серьезный уровень — скорее всего, поеду в Украину или Европу.

***

— Милевский скучает по футболу? Или карьера блогера скучать не дает?

— Думаю, скучает, просто футбол не скучает по нему. У него есть желание развиваться в ютубе, сейчас я ему составил контент-план на ближайшие три месяца. Сейчас выложили выпуск с Ещенко, про запас лежит ещё несколько видео. До 1 апреля должны снять, минимум, пять роликов. Кстати, в марте Артём должен приехать в «Красаву» — но это будет разовая история для канала.

— Не думали полноценно Милевского позвать в проект? Такой эффектный коллаб получился бы.

— А в качестве кого? С украинским паспортом в ФНЛ-2 играть нельзя. Для ФНЛ-1 реанимировать форму Артема на нужном уровне будет уже проблематично. Тем более «Красава» как клуб вышел за рамки ютуб-проекта — это не игрушка, где можно собраться раз в неделю поиграть, потом попить пиво и разойтись. Это амбициозный профессиональный клуб, перед которым стоят максимальные задачи.

Тренером Артем быть не хочет, функционером — тоже. Идея крутая, но не реализуемая.

— Ютуб — основной вид заработка Артема?

— На сегодняшний день — да. По деньгам не могу называть цифры, но хватает для очень комфортного проживания в Киеве.

— Но это сопоставимая сумма с последними футбольными контрактами?

— Скажу так: сопоставимая с его последним контрактом в «Минае» (по информации Sport24 чуть больше 10 тысяч евро).

— Кто платит?

— Букмекерская компания. Уже два года инвестирует в канал «Миля».

— Вы с Милевским работаете больше семи лет, за которые он как футболист сменил семь клубов — какой период можно назвать лучшим?

— Наверное, их два. Первый — Сплит. Артем поиграл год в «Хайдуке» и три месяца в «Сплите». Невероятно красивый город с великолепным морем и островами. А, главное, с фантастическими болельщиками, которые очень любили Милю. Если бы он тогда не пошёл на конфликт с главным тренером «Хайдука», который тогда только пришёл в клуб, то, возможно, мог играть там до сегодняшнего дня. Это для меня как агента, наверное, самая больная тема.

Ну и второй период — «Динамо-Брест». Особенно второй приход Темы, когда он стал чемпионом Белоруссии у себя на родине в 34 года. Это был лучший в эмоциональном плане период за все наше сотрудничество.

— Плюс, пересекся с Марадоной.

— О да. В Бресте до сих пор рассказывают истории о том, как он жил в центральной гостинице города, где постоянно курил кубинские сигары — дымовая завеса стояла над всем отелем. Марадона гулял по местным улочкам словно божество — никто не мог поверить, что это он.

Он еще на представление в качестве председателя правления клуба приехал максимально эпично — на БТРе.

— Эффектно было.

— Да, прямо до стадиона на нем доехал. Поприветствовал игроков, болельщиков, и Артема, одного единственного футболист, обнял. Наверное, родственную душу почувствовал.

— История с недавним задержанием вас и Артема в киевском ресторане, которое потом оказалось пранком — что это вообще было?

— Два месяца я вел переговоры с пранкером. Первоначально хотели сделать розыгрыш на дороге с автомобилем. Но Артем уже довольно давно не водит — решили перенести место действия в ресторан.

Честно говоря, я не думал, что пранки — это так сложно. Нам пришлось все распланировать с точностью до секунды: прийти вовремя, потому что заведение отдало под эту акцию всего полчаса, сесть за определенный стол, потому что там была петля с микрофоном — и все это исполнить максимально жестко, чтобы Артем не догадался о розыгрыше.

— Вам не жалко его было?

— Это был эксперимент с форматом пранка на канале — теперь понятно, что получилось очень круто и весело. Возможно, Артем сам захочет кого-то разыграть.

Миля — впечатлительный парень, никогда в таких передрягах не оказывался. Но при этом много смотрит сериалов и передач про криминал. А тут все это в реальности — в моменте он очень испугался, минут 40 отходил от этой истории — его реально пробило на слезы. Позже отпустило, и он пригрозил разыграть уже меня.

— Что он вам сказал не под камерами?

— Очень долго, сильно, громко материл. Отошел, наверное, дня через два.

— Вы рассказывали, что у вас была идея сделать боксерский поединок между Милевским и вашим первым клиентом Денисом Бойко.

— Да, но идея так и осталась идеей. Мы вбросили эту информацию у Саши Алиева на канале, но Денис никак не отреагировал, хотя Артём был готов.

— А в чем конфликт?

— Это старые счеты. Никогда не углублялся, но насколько понимаю, история связана с картами. Денис смухлевал, играя в джокер и очень сильно опустился в глазах Мили. Это все, что я знаю.

— Ну, хорошо, а агента Ярмоленко [Вадима Шаблия] на кулачный бой вы зачем тогда вызвали?

— За дело.

— За какое?

— Когда ты о чем-то договариваешься с мужчиной, жмешь руку, смотришь в глаза, ты должен сдержать своё слово и довести дело до конца. Если человек слово не держит — он должен ответить. Поэтому я его и вызвал, даже два раза. Но он не хочет — стесняется или боится, не знаю.