"Сабо хапає пульт і відправляє його точно в голову Леоненко...". Вогняна розмова з колишнім півзахисником київського "Динамо", "Зеніту" і "Спартака" Максимом Деменком
(публікується мовою оригіналу)
Уникальный человек ‒ Максим Деменко, один из самых талантливых игроков своего поколения! Поиграл за киевское Динамо, Спартак, Зенит и едва не оказался в Шахтере. Найдите еще хотя бы одного такого игрока на постсоветском пространстве?!
В эксклюзивном интервью FanDay.net 45-летний Деменко, проживающий сейчас в Сочи, откровенно рассказал, почему не сыграл в 1994-м в эпическом матче Лиги чемпионов со Спартаком, каким ему запомнился молодой Андрей Шевченко и какую зарплату в Донецке предлагал Ринат Ахметов.
Лужный – работяга, злой, с хорошо поставленным голосом, матом командным
– В 16 лет вы дебютировали в «Кубани», играли в российской первой лиге и вдруг киевское Динамо! Это, образно говоря, как приобрести за 50 копеек лотерейный билет и выиграть Волгу! Рассказывайте, со всеми подробностями, как развивалась история?
– Шел 1993-й год… Я уже играл в «основе» Кубани, подходит наш главный тренер Леонид Назаренко (бронзовый призер Олимпиады-1976 в сборной СССР Валерия Лобановского и Олега Базилевича, – прим. автора), и говорит: «Тобой интересуется киевское Динамо. Думал, Васильич меня молодого «подтравить» решил. Прошло время, уже и забыл о том разговоре, как в квартире родителей раздался телефонный звонок. Звонил тренер-селекционер киевлян Павел Богоделов. Где они меня увидели, кто им подсказал? Не знаю и по сей день (В 1992 году Богоделов возглавлял Нарт из Черкесска, выступавший в первенстве России, – прим. автора). Поговорили. Через несколько дней Павел Георгиевич появился в Краснодаре и, как говорится, с порога: «Максим, готов ли ты сделать рывок в Киев? Я давно за тобой следил. Предоставил информацию, видео тренерам. Тебя приглашают на просмотр».
– И Вы...
– Согласился, конечно. В детстве только за киевское Динамо болел! Ни за Спартак или кого-то там еще.
Радовался, когда Кубок Кубков брали, мне тогда десять лет исполнилось, потом Евро-1988. Всех игроков поименно знал! Кубань, правда, начала вставлять палки в колеса. «Поедешь в Киев, обратной дороги не будет», – предупредил президент клуба Середа. У меня оставался год контракта. В итоге погрузился в поезд Киев-Краснодар и вышел на Привокзальной. Впечатления — грандиозные! И сам город, и клуб. Все очень солидно.
Встретили, посадили в Мерседес, привезли в гостиницу «Украина». Две недели тренировался в Конча-Заспе. Это был жесткий отбор. Человек 35-40 просматривали. С каждым днем ребят становилось все меньше. Меня вызвал Михаил Фоменко. «Максим, нам очень нравится твоя работа, твое отношение. Сыграем еще несколько товарищеских игр и окончательно определимся». Очень интеллигентно тренер все объяснял, как-то по-отечески.
– Про Фоменко говорили обратное, очень жестким в ту пору слыл Михал Иваныч, даже до рукоприкладства доходило?
– Я ничего подобного не слышал. Фоменко оставил очень приятное впечатление, как человек. После таких разговоров у меня выросли крылья. Но! Проходит еще неделя и Фоменко снимают!
– Что произошло?
– Я, молодой, еще и без контракта, не лез в такие дела. Вроде бы у них какая-то размолвка с Григорием Суркисом произошла. Мы должны были лететь в Германию, на сбор в Руйт, место, намоленное еще Валерием Лобановским. Я пребывал в полном недоумении! Что делать? Возвращаться назад, в Кубань? Сомнения развеял Йожеф Сабо, сменивший Фоменко. Он как-то сразу расположил к себе. Объяснил, что окончательное решение тренеры примут уже после сборов.
В Германии мы сыграли несколько контрольных матчей, я забил два гола, хотя играл на позиции «либеро», а в одном из матчей подменял Сергея Шматоваленко слева. Две недели быстро пролетели, готовимся к вылету в Киев и в номер ко мне заходит Йожеф Йожефович. «Максим, подписываем с тобой контракт на три года». Представляете мое состояние? Эйфория! Мне только в марте 18 должно было исполниться, и я – игрок киевского Динамо!
– Видимо, вскоре состоялось знакомство с президентом клуба Григорием Суркисом?
– В офис к Григорию Михайловичу отправился уже в фирменном костюме с буквой «Д» и при галстуке. Он очень тепло встретил, сказал, что теперь я член динамовской семьи. Клуб решил все бытовые вопросы, все мелочи. Ко мне приехала из Краснодара жена, нам выделили служебную квартиру в центре города, недалеко от Крещатика. Мог позволить все что хотел, первую зарплату положили 800 долларов.
Для Украины той поры это было о-о-о-чень много. Плюс еще премиальные за победы в чемпионате начали выплачивать!
– Чем поразил или даже удивил Киев?
– Радушием и гостеприимством украинцев! Во дворе все знали друг друга. Мы ждали пополнения в семье и когда я уезжал, мою супругу опекали, покушать помогали приготовить. А ведь достатка у людей в начале 90-х совсем не было… Еще поразила простота динамовских звезд. Помощником Сабо был Анатолий Демьяненко. Кумир моего детства. Я же его только по телевизору видел, а тут на базе подходит Васильич и говорит: «Привет, Макс, наших прибыло. Был один Демьяненко, теперь еще Деменко». Очень душевный мужик!
– Лидером Динамо был Виктор Леоненко. Ходят легенды, основанные на рассказах самого Виктора Евгеньевича, о количестве им выпитого пива?
– Я не считал, сколько банок пива выпивал Витя. Он ничего не стеснялся, ни от кого не прятался, вел себя очень расслабленно. Сидим мы на базе, в просмотровом зале, Сабо что-то объясняет на видео. И Витя начинает засыпать, немного картинно, с вызовом главному тренеру. Йожеф Йожефович это замечает и кричит: «Витя, соберись! Смотри футбол!». – «А зачем мне его смотреть, все равно выйду и два забью!».
Сабо хватает пульт и отправляет его точно в голову Леоненко! Мы все в шоке! У Виктора шишка моментально выросла.
Но он посмеялся только, и действительно, в ближайшей игре забил. Ни Сабо, ни Суркис ничего с ним не могли сделать. Он был звездой украинского футбола №1! Данные нереальные – бежал, здорово головой играл, техника потрясающая! Правда, очень был ленивым, бегать на тренировках или сборах вообще не хотел, пытался закосить.
– А кто считался лидером раздевалки?
– Однозначно, Олег Лужный! Харизматичная фигура, человек, полностью поглощенный футболом. Работяга, злой, с хорошо поставленным голосом, матом таким командным (Смеется).
– В то время большинство игроков Динамо рассекало на Мерседесах...
– Классная машина. Самый крутой мерс был, конечно же, у Леоненко. Пятисотый!
Я еще не сдал на права, но машину очень хотелось. В контракте у меня было прописано, что если мы выиграем чемпионат Украины, а я сыграю более 50 процентов матчей весной, то получу и квартиру, и авто. Сыграл во втором круге 12 матчей, все в «основе». В Запорожье, в игре с Металлургом, за несколько туров до финиша, мы оформили чемпионство. Витя Леоненко единственный мяч забил. Как оказалось, это было единственное «золото» в моей карьере. Медаль хранится у меня дома.
– Помните чествование «золотой команды»?
– Суркису удалось собрать звезд украинской и российской эстрады. Со временем не вспомню всех деталей, но точно нас поздравлял с чемпионством Йосиф Кобзон.
Шева был немного разгильдяем, даже босяком, как-то несерьезно относился к футболу, покуривал
– Незадолго до матча в Лиге чемпионов со Спартаком футболисты ходили к Григорию Михайловичу с требованием убрать Сабо и поставить главным Демьяненко?
– Было такое, у Йожефа Йожефовича размолвки случались не только с футболистами, но с президентом клуба. Только после победы над со Спартаком, когда после первого тайма мы «горели» 0:2, Сабо стал неприкасаемым.
– Каким Сабо был тренером, вам-то по прошествии лет, есть с кем сравнивать? Сейчас модно тренеров физруками именовать, а неистового Йо-Йо за глаза называли «директором бани»...
– У меня сохранились о нем добрые воспоминания. Да, Йожеф Йожефович очень импульсивный, мог материть по-венгерски, но быстро отходил.
Ко мне он почему-то очень тепло относился. Жили мы на базе в одном номере с Мишей Джишкариани, он меня спрашивает: «Макс, а в чем дело? Ко мне Сабо только по фамилии обращается, Лужного Лугой называет, а тебя – Максимушка. Как это понимать? Твой папа что ли?» (Смеется).
– Вот мы и подобрались к интригующей теме. Почему вы не сыграли против Спартака? Что за история?
– Йожеф Йожефович объявил, что я в составе, должен готовиться. И вдруг, за два дня до игры, узнаю, что меня нет даже в заявке. Видимо, кто-то посчитал, что россиянин не должен играть…
– Это ваша версия или есть неопровержимые факты?
– Моя версия, но я уверен, что решение спустили сверху… Отправили играть за Динамо-2, я психанул и отказался. Это была моя ошибка… После той истории больше в «основе» не сыграл ни одного матча.
– Политика, если откровенно, перед той игрой присутствовала? Это же было первое в истории официальное противостояние Украины и России, как независимых стран...
– На базу задолго до игры приезжали разные люди, накачки шли, что мы обязательно должны обыграть Спартак, доказать, что наша школа футбола лучше, Украина сильнее России. Мне очень хотело сыграть. Смотрел матч с трибуны и чуть ли не плакал. Хотя, конечно, очень обрадовался, когда Сергей Ребров забил победный мяч. Ажиотаж неимоверный, полные трибуны. Даже ПСЖ и Бавария, игравшие с нами в группе, не вызывали такого интереса.
– Премиальные за победу над красно-белыми прошли мимо вас?
– Все, кто играл получили по 20 тысяч долларов. Фантастические деньги! Спокойно двухкомнатную квартиру можно было приобрести. Мне же Григорий Михайлович распорядился выплатить половину этой суммы.
– Получается, посмотрели игру с трибуны тогда еще Республиканского стадиона за 10 тысяч «зеленых»?
– Получается так… Григорий Михайлович и его брат Игорь не жалели денег, чтобы поощрять футболистов.
Они открыли свои магазины. Едва ли не с первой зарплаты я в одном из таких маркетов приобрел видеомагнитофон, очень нам с женой хотелось дома фильмы смотреть. Об этом доложили Суркису, Григорий Михайлович меня вызвал к себе в кабинет, вернул 700 долларов и сказал, что «видик» – подарок от президента. Он мог прийти в команду после удачных игр и объявить: «Ребята, можете выбрать в моем магазине товаров на определенную сумму».
– Какую?
– 500 долларов, доходило и до полутора тысяч. Брали телевизоры, кофеварки, кухонные комбайны, что-то еще из техники. Раньше все это только за границей можно было приобрести.
– В Киеве пересеклись с Андреем Шевченко?
– Да, с Андреем мы познакомились во второй команде. Вскоре Сабо перевел его в основной состав.
– Каким запомнился будущий обладатель Золотого мяча?
– Немного разгильдяем, даже босяком, как-то несерьезно относился к футболу, покуривал. Во многих интервью Шева говорит, что его открыл для футбола Лобановский, на мой взгляд, главным человеком в его карьере был Сабо.
Сколько он с ним возился! Йожефович Андрею всегда говорил: «Либо ты талант свой развиваешь, либо угробишь себя». Видимо, все эти беседы на Шевченко повлияли.
– В декабре Сабо сменил Владимир Онищенко, тренировавший Динамо-2. Остаться в Киеве у вас не было вариантов?
– Это отдельная, детективная история, как будто из сериалов про 90-е…
– Заинтриговали, Максим!
– Завершилась первая часть сезона и в отпуск я отправился в Краснодар, чтобы закрыть хвосты в местном институте физкультуры. Мы жили рядом с тренером Евгением Бузникиным, его сын Максим в Спартаке потом играл, и однажды приходит к нам домой Евгений Николаевич, а с ним неизвестный мне человек. Это оказался президент тольяттинской Лады Александр Гармашов. Он сразу обозначил интерес к моей персоне. Готов был приобрести для меня трехкомнатную квартиру в Тольятти и выписать машину, если я дам согласие на переход в его клуб. В Киеве на тот момент этот вопрос так и не решили… А еще выдал мне подъемные – 30 тысяч долларов. Мол, даже если Динамо не отпустит сразу, чтобы больше никуда не дергался.
– Сюжет!
– В Киеве мне предложили оформить украинское гражданство, с прицелом заиграть за сборную. Я задумался, прекрасно понимал, что если откажусь, то отношение ко мне поменяется. Еще и Гармашов говорит: «Скажи в Киеве, что хочешь играть за сборную России». Запутался я совсем, с тяжелым сердцем возвращался в Украину.
– Как встретил Григорий Михайлович?
– Он уже все знал. Посмотрел мне в глаза. Я честно признался, что контактировал с Гармашовым, а еще обмолвился, что мне до сих пор не дали квартиру и машину, обещанные по контракту. Суркис воспринял мои слова, как шантаж. «Максим, – обратился ко мне президент клуба. – Ты вообще себя слышишь, ты играешь в киевском Динамо, это Лига чемпионов каждую осень, а тебя зовут в российскую первую лигу!». Я почувствовал себе очень неловко, но обратной дороги не было. У меня только что родилась дочь, начал задумываться о завтрашнем дне… Сейчас, с позиции прожитых лет, понимаю, что совершил глупость, уехав из Киева.
– Гармашову удалось договориться с Динамо?
– У меня оставалось еще два года контракта. Суркис мог сделать так, что я вообще бы нигде не играл. Подробности трансфера я не знаю. Как мне потом рассказывал Виктор Антихович, тренер Лады, главный инициатор моего перехода, «Лада» заплатила за меня 200 или 300 тысяч долларов, а еще автомобили со знаменитого тольяттинского завода вроде бы в Киев ушли.
«Максим, хорошая игра, но в «Динамо с твоими данными ты смотрелся бы лучше», – услышал я слова мэтра
– Летом 1999-го вы снова могли оказаться в Украине, теперь в донецком Шахтере, даже ездили на сбор в Финляндию. Что не срослось?
– В начале года я остался без клуба, играл за любителей. Вдруг – звонок из Донецка. Приезжай на переговоры. Приехал, там Леха Бахарев, с которым мы в Тольятти играли, Толик Тимощук, другие ребята. Мне предложили контракт на четыре года с зарплатой… 15 тысяч долларов(!) в месяц, в то время ведущие российские клубы столько не платили, как Ринат Ахметов. Но я не хотел связывать себя долгим контрактом.
Попросил Рината Леонидовича снизить мне зарплату, но подписать соглашение по схеме 1+1. Ахметов счел торг неуместным. И все же, правильно вы заметили, сборы с Анатолием Бышовцем я прошел.
– Бышовец утверждал, что пятая колона игроков Шахтера его плавила. Что-то подобное заметили?
– Подобного нет. У Анатолия Федоровича своеобразная манера общаться, постоянные нравоучения. Собираемся в зале на теорию. Я сажусь на первый ряд, поближе к главному тренеру. Входит Бышовец, встал, поздоровался, выказал уважение к человеку, который намного меня старше. Но Анатолий Федорович огорошил: «Ты неправильно себя ведешь, Максим». – «В чем же, Анатолий Федорович? – «Ты сел в первый ряд. Садись подальше, а если будешь интересен, то тебя позовут». Я вообще ничего не понял!
– Да уж, как тут понять…
– Позже мне рассказали, что Бышовец не хотел видеть меня в команде, это была инициатива клуба, президента Ахметова и делами моего трансфера Анатолий Федорович не занимался… В тренировочном процессе Бышовец вообще не обращал на меня внимания. Не было никакого смысла в Шахтере оставаться. Повезло, что Антихович позвал меня в сочинскую Жемчужину. Его потом спрашивали: «Петрович, ты что, ему денег больше пообещал, что в Донецке?!» (Смеется).
– Через полгода не было отбоя от потенциальных работодателей?
– Парадокс, Жемчужина вылетела из высшей лиги, а меня признали лучшим либеро чемпионата России! Посыпались предложения! ЦСКА, Спартак, Локомотив, Зенит и… киевское Динамо. Мой трансфер, чтобы вы понимали, находился в руках у людей, без согласия которых я шагу не мог ступить. С ними надо было договариваться. Тогдашний президент Зенита Виталий Мутко сыграл на опережение. Прилетел в Сочи, поговорил со мной, позвал посмотреть город Санкт-Петербург, сказал, что решит все вопросы с трансфером. Я практически согласился, хотя… был огромный соблазн вернуться в Киев.
– С этого места подробнее.
– Возвращаемся в 1997-й год. Я должен был начать сезон в Спартаке, проходил с ними сборы. Но что-то там начали мудрить, менять юридическое лицо, чистые листы бумаги предлагали подписывать. Сказал им: «Спасибо ребята, не надо». Успел сыграть на Кубке Содружества, вышел на замену в финале (киевское Динамо выиграло у Спартака 3:2, – прим. автора), после состоялась моя встреча с Валерием Васильевичем, прямо в московском ЛФК ЦСКА. Величайший человек, произвел на меня колоссальное впечатление, хотя говорили мы минут 10-15! «Максим, хорошая игра, но в Динамо с твоими данными ты смотрелся бы лучше», – услышал я слова мэтра.
Видимо, Лобановский продолжал следить за мной. В конце 1999-го приехал человек, я не запомнил его имени, но главное, что меня по-прежнему хотел видеть главный тренер! Он передал мне трубку, я услышал голос Лобановского. Мы пообщались. Я честно признался: «Валерий Васильевич, так получилось, что Мутко со мной чуть раньше переговорил, я ему дал обещание и не могу подвести человека». Лобановский, услышав это, пожелал удачи. Сердцем я мечтал вернуться в Динамо, но решения своего менять не стал.
Наверное, не хватило житейской мудрости, а еще остался осадок из-за той истории, когда мне не дали сыграть в Лиге чемпионов со Спартаком. Если бы не та история, продолжил бы карьеру в Динамо, и вообще бы остался в Киеве, но об этом мы можем только философствовать, сложилось так, как сложилось…
Алексей Павлюченко
