Интервью из прошлого. Андрей Биба: "Набрался смелости и попросил у Пеле автограф"

Сегодня герой проекта — экс-полузащитник Динамо, заслуженный мастер спорта, трехкратный чемпион СССР Андрей Биба.

В интервью, опубликованном в КОМАНДЕ в 1997 году, Андрей Андреевич вспоминал о своей реакции на признание его лучшим футболистом СССР 1966 года по опросу журнала Футбол, а также о своем единственном матче за сборную СССР.

В 1966 году киевское «Динамо» во второй раз в своей биографии выиграло золотые медали чемпио­ната СССР, причем сделало это на­столько ярко и убедительно, что ни у кого не оставило сомнений — это команда будущего. И в первую очередь потому, что располагало целой группой молодых, талантли­вых игроков, которые блеснули да­же ярче тех, кто уехал на чемпио­нат мира — Островского, Сабо, Серебряникова, Поркуяна. В Англию отправился и Виктор Маслов, пере­дав бразды правления динамовца­ми Виктору Терентьеву и Михаилу Коману. А непосредственно на по­ле проповедником тренерских идей оставался Андрей Биба. Именно вокруг него строилась иг­ра вчерашних резервистов — Мунтяна, Бышовца, Медвидя, Круликовского. Левченко. Биба вел их за собой, направлял, дирижировал их действиями. Когда сборники вернулись домой, не всем сразу на­шлось место в основном составе.

— Тот сезон действительно по­лучился у меня очень здорово, — вспоминает Андрей Андреевич. — Может, потому, что ответствен­ность подхлестывала. Как-никак, я один из самых опытных в команде. Да еще капитан. В общем, и жела­ние было играть вдохновенно, и получалось. Молодежь-то пришла отличная, с полуслова понимала.

— А как же иначе? В сравнении с триумфом Динамо «бронза» сборной на мировом чемпионате явно выглядела предпочтитель­нее. Может, кто-то мысленно за­махнулся и на «золото», а потому и не оценил сполна заслуг игроков, выступавших в Англии. Но при лю­бом раскладе выбор у журналистов тогда был широкий, не то, что сей­час. Практически в каждой коман­де были звезды, как нынче приня­то говорить. Приезжаешь в Таш­кент — там Красницкий и Стадник. В Баку — Банишевский и Маркаров. А в Тбилиси? Там всегда вы­дающихся мастеров хватало — Датунашвили, Илиади, Урушадзе, Месхи, Метревели, Баркая, мой по­койный друг Шота Яманидзе — в 1969 году он погиб в автомобиль­ной катастрофе. Я уже не говорю о Москве, где были сосредоточены главные футбольные силы страны.

— Зато какой! Против двукрат­ных в то время чемпионов мира — бразильцев. А вообще у Качалина, Бескова, Морозова, Якушина были свои приоритеты. Они отдавали предпочтение игрокам, которых знали ближе, лучше. Из других, немосковских команд пробиться бы­ло сложнее. Из Киева всегда бра­ли по одному-два футболиста. В мои годы регулярно такой чести удостаивался только Йожеф Сабо. И только, начиная с 1966 года, си­туация начала меняться.

— Еще бы! Разве забудешь об­щение с королем футбола. Пеле уже тогда был самым знаменитым и авторитетным футболистом ми­ра. Куда там всем нынешним Ма­радонам! Это был гений, Бог, идол. Я никогда не забуду турне по Юж­ной Америке в составе сборной клубов. Заглянули мы тогда и в не­большой городок Сантус, располо­женный неподалеку Сан-Паулу, по­бывали на тренировке одноимен­ного клуба, в котором выступал Пе­ле.

Не поверите — он и там выде­лялся на фоне остальных. Самоот­дачей, неистовостью. Пот гра­дом — капли с горошину. Он в за­тертом, неприглядном спортивном костюме — наши сегодняшние мастера и ноги о такой вытереть побрезгуют, а все равно видно — это гигант. Закончились общие за­нятия — он остался на поле, бьет вратарю Потом сам становится в ворота — ему бьют. Вот скажите, зачем ему, королю футбола, напа­дающему, в ворота становиться? Нет, королевские почести зараба­тываются в первую очередь тру­дом. Без него любой талант мерк­нет. Пеле, Стрельцов, Ойстрах, Плисецкая — это талантливые лю­ди. Но свой талант они раскрыли благодаря труду.

У нас сейчас футболисты роп­щут. Мол, тяжелые тренировки, иг­ры. Что вы нас упрекаете — не остаемся после занятий, не зани­маемся индивидуально, не бьем штрафные, пенальти. А меня в та­ких случаях всегда подмывает ска­зать: «Давайте сходим в гости к Плисецкой. Проведем день вмес­те». Женщина, как бы помягче ска­зать, ведь в возрасте. А с утра — уже у станка. Потом хореография. Потом снова тренировки, репетиции. А вечером спектакль. И спек­такль, где не просто номер отбы­вают — Плисецкая такой роскоши себе позволить не может. И так изо дня в день, много лет подряд.

А у нас есть прекрасный футбо­лист, по большому счету, талант — Виктор Леоненко. Да ему бы цены не было, относись он к данному Бо­гом дару хоть с долей благодарно­сти. Нет, не хочет Витя понять, что теряет сам себя, а вместе с этим и наш футбол теряет частичку своей привлекательности. Потому что любое дело делают работяги, а украшают мастера.

— Да что вы! Может, возгла­влявший в то время сборную Нико­лай Морозов и сделал соответству­ющие выводы, но для многих из нас — вышедших на поле — сама встреча с бразильцами уже была праздником. Джалма Сантос, Бел­лини, Жаир, Герсон, Гарринча — это были звезды первой мировой величины. Ну а Пеле — уже само присутствие вместе с ним на одном поле заставляло чувствовать не­кую причастность к чему-то вели­чественному. Уже после матча, на торжественном банкете я оказал­ся с ним за одним столом — сиде­ли друг напротив друга. Так я рот боялся открыть под магией его ав­торитета. Потом лишь, когда обменялись приветствиями и улыбками, набрался смелости и попросил у Пеле автограф.