Леонид КРАВЧУК: "Братьями Суркисами был предложен поэтапный, пошаговый план вывода "Динамо" из кризиса"

В истории киевского «Динамо» лишь два человека удостаивались негласного титула «болельщик номер один» – Первый секретарь ЦК Компартии Украины Владимир Щербицкий и первый Президент нашей страны Леонид Кравчук.

С фигурой Владимира Васильевича связан рывок команды из-за спин московских соперников – на позицию безоговорочного лидера советского футбола, а затем и к европейским вершинам. Леонид Макарович, тогдашний сотрудник идеологического сектора, курировал среди прочих и спортивное направление: он являлся непосредственным исполнителем в процессе обеспечения жизнедеятельности ведущего коллектива, а также поддержания его в состоянии конкурентоспособности международного уровня.

В его ведении находились не только оборудование для тренировочной базы, но и медицинская поддержка и даже премиальные. На уровне Центрального комитета решались вопросы предоставления игрокам и тренерам квартир, машин, снабжение их продуктами и промтоварами по спецзаказам. Подотчетными были Совет министров, МВД и Спорткомитет республики, а также горисполком столицы УССР.

Впоследствии, уже в кресле главы независимой Украины, Кравчуку снова придется озаботиться аспектами футбольной жизни страны, которая едва не лишится одного из своих символов. Шутка ли – легендарный клуб в руках нерадивых, как оказалось, руководителей пребывал на грани банкротства!

«Тогда-то я и познакомился с братьями Суркисами и их соратниками, взявшимися вернуть киевскому «Динамо» былые благополучие и славу, – вспоминает Леонид Макарович. – Обретя независимость, Украина переживала непростой переходный период. Однако, если тот кризис обуславливался объективными причинами, то проблемы «Динамо» лежали главным образом в плоскости неэффективного управления. Было больно и стыдно узнавать о том, что у команды проблемы с экипировкой, что на базе отсутствует простая питьевая вода. В ужас приводили залоговые документы и суммы долгов.

Многим могло показаться, что эти авгиевы конюшни не расчистить уже никому и никогда. Но первый же разговор с Григорием Суркисом убедил меня: такие люди есть. Меня поразило то, как горели глаза у Григория Михайловича и его младшего брата. Этими людьми двигали не только азарт и любовь к футболу. Братья реально понимали то, как надлежит работать крупному спортивному предприятию в новых экономических условиях. Был предложен поэтапный, пошаговый план – по сути, дорожная карта вывода «Динамо» из кризиса. В эту перспективу нельзя было не поверить. И я рад, что не ошибся!»

Игорю Суркису на момент знакомства с Леонидом Кравчуком не было еще и 35. Не казался ли он Президенту слишком молодым для реализации задекларированных планов по спасению прославленного клуба, чью эмблему совсем скоро назовут гербовой печатью Украины?

«Для меня он и сегодня молод, – улыбается Леонид Макарович. – Они с моим сыном ровесники... Наряду с энергичностью Игоря подкупала и его искренность в общении. Всегда прямо отвечал на вопросы и не стеснялся высказывать собственные мысли. Есть люди, которые думают одно, говорят другое, а делают третье. Это точно не о Суркисах. Что в старшем, что в младшем чувствуется стержень из сплава ответственности и принципиальности. Для бизнеса подобное качество столь же важно, как и для спорта, где имеешь дело не только с командой, но и с многочисленной армией болельщиков, как правило, настроенных критически, где с противодействием сталкиваешься, увы, не только на футбольном поле».

...Вскоре после возвращения в «Динамо» Валерия Лобановского, осенью 1996-го, на базе в Конча-Заспе состоялся организованный Григорием Суркисом товарищеский ужин. О некоторых событиях того знакового вечера в своей книге о Валерии Васильевиче, написанной для популярной серии «Жизнь замечательных людей», рассказал Александр Горбунов, с которым, в свою очередь, поделился воспоминаниями тогдашний пресс-атташе клуба и будущий вице-президент «Динамо» Алексей Семененко.

«Первым говорил Лобановский, – пишет автор. – Он встал, в руке рюмка с крепким напитком. Окинул присутствующих взглядом и после паузы сказал: «Вы, наверное, знаете, что я не люблю признавать свои ошибки. Но сейчас хочу сказать, что тогда, в 93-м, когда происходили революционные события в моем родном клубе, я был на стороне Виктора Безверхого. Я писал письма тогдашнему президенту страны Леониду Кравчуку (в этот момент Леонид Макарович кивнул, подтверждая, что так и было) с просьбой вмешаться, разобраться и отвести претендентов от этой ситуации.

Но прошло время, и я убедился, что был на все сто процентов неправ. Мне нашептывали на Суркисов. Те, кто делал это, пользуясь отсутствием у меня возможности быть в полной мере информированным, поступали непорядочно не только по отношению к братьям, но и ко мне. И сейчас я готов это признать. За тех, кто реанимировал мой клуб! Кто ведет его вперед и с кем я буду с удовольствием работать!»

Альянс Суркисов с Лобановским стал важнейшим этапом на пути возрождения «Динамо». Та эпопея сопровождалась шлейфом совершенно разных суждений. Кто-то пытался изобразить великого Тренера этаким «сбитым летчиком», кто-то – чуть ли не предателем.

«Да, высказывались и такие мысли, – говорит Леонид Кравчук. – Мол, уместно ли возвращать в Украину человека, который когда-то нас бросил, погнавшись за «длинным долларом»... Не так просто избавиться от менталитета «совка» тем, кто рос и воспитывался в рамках системы большевистских ценностей и идеалов...

Но, очевидно, люди, так говорившие, просто не знали Валерия Лобановского достаточно хорошо. Материальную сторону процесса он никогда не рассматривал с личных позиций. И командировка на Ближний Восток была для него всего лишь новым вызовом в профессиональном плане, новым опытом, который ценен даже в том случае, если не может считаться абсолютно удачным...»

Леониду Макаровичу, болельщику с 1954 года и постоянному гостю трибун на матчах любимого «Динамо», было интересно снова наблюдать за Лобановским в его стихии – творческом поиске, результатом которого должно было стать рождение очередной команды-звезды. Изменившись как внешне, так и в значительной степени в плане характера, Мэтр остался собой прежним по части профессионализма, запредельной отдачи в работе и требовательности к окружению.

Сравнивать и сопоставлять первому Президенту было с чем: Лобановского он знал с того периода, когда людям из окружения Щербицкого присутствовать на футбольных поединках вменялось в обязанность.

«Пропустить игру «Динамо» можно было либо из-за командировки, либо по причине серьезной болезни, – вспоминает Кравчук. – В день матча и накануне в ЦК все разговоры так или иначе вертелись вокруг футбола. Любой вопрос обеспечения главной команды республики непосредственно контролировал первый секретарь. Щербицкий должен был знать обо всем, что касалось динамовского клуба».

Его слова было достаточно, чтобы команде выделить квартиру или автомобиль. Приходилось работать рука об руку с МВД и КГБ:

коллектив считался ведомственным, и премии, разного рода «сверхурочные» выплачивались, как правило, из их фондов. При этом не могу сказать, что футболисты и тренеры были какими-то богачами из восточных сказок. Да, на фоне большинства соотечественников они выглядели более обеспеченными. Но, ударно работая для авторитета страны и настроения народа, получали в разы меньше своих западных коллег и на несколько порядков меньше, чем нынешнее поколение звезд кожаного мяча».

Будущий глава государства не понаслышке знал о влиянии футбола на международный имидж республики и ее столицы. Еще в середине 1970-х спортивный мир был поражен феноменом киевского «Динамо». А десятилетие спустя реинкарнация команды-звезды Валерия Лобановского совпала с горбачевскими реформами – цивилизация меняла отношение к «империи зла», выглянувшей из-за железного занавеса, и футбольные процессы служили тогда отличным фоном «перестройке» и «гласности».

Второй динамовский Кубок кубков, выступление сборной СССР на Евро-88, сформированной в основном из киевлян, нашумевшие трансферы ведущих игроков: Блохина, Заварова, Михайличенко – с этими информационными поводами мог соперничать, увы, разве что Чернобыль.

Футбольная составляющая неизменно присутствовала и в центробежных процессах на стыке 1980-х–90-х. А затем, по словам Леонида Кравчука, стала каналом всеобщего познания новой, независимой, Украины. Во время первых его визитов за границу в качестве Президента, когда заходила речь об Украине, люди в ответ чаще всего называли фамилии футболистов и оперных певцов – Лобановского, Блохина, Гнатюка.

«Чуть позже появился новый герой – Андрей Шевченко. За рубежом он был известен куда большей аудитории, чем наш великий Кобзарь, – улыбается Леонид Кравчук. – Не зря говорили, что парень, воспитанный в киевском «Динамо», сделал для страны больше, чем все политики и дипломаты. Из года в год представление об Украине как об отсталой, запущенной и бесперспективной державе, менялось коренным образом. И апофеозом этого процесса стал финальный турнир Евро-2012.

Мне посчастливилось участвовать в команде, сформированной Григорием Суркисом для презентации совместной заявки Украины и Польши. В глазах футбольных чиновников, от которых зависел вердикт, ясно читались сомнение, недоверие и опасение. Но спустя пять лет эти же глаза горели радостью надежд, оправдавшихся сверх меры. Вместе с сотнями тысяч гостей футбольного форума они открыли для себя нашу страну как гостеприимную, доброжелательную хозяйку, как надежного и ответственного партнера. Для многих это был настоящий переворот в сознании!»

Впрочем, случалось Леониду Макаровичу разделять с Суркисами не только моменты всеобщей радости. В тяжелейший период дисквалификации «Динамо», которое обвинили в подкупе испанских арбитров, Кравчук выступил в роли гаранта честного имени клуба, возглавив опекунский совет. Он считал, что из беды, в которую попала народная команда, нужно выбираться не с помощью слов, а выстилая путь конкретными делами. Сообщество авторитетных людей, которым небезразлична судьба коллектива, пополнили тогда такие личности, как Евгений Патон, Борис Олийнык, Дмитрий Гнатюк. Совет заручился поддержкой тогдашнего Президента УкраиныЛеонида Кучмы.

«Мы не стремились как-то успокоить общественное мнение или усыпить бдительность УЕФА, – признавался Леонид Макарович в беседе с журналистом Дэви Аркадьевым, рассказавшим о тех непростых месяцах в своей книге «Эра Лобановского». – Нашей задачей было доказать, что место футбола Украины – на высочайшем европейском и мировом уровне. Мы сразу поставили перед собой цель: найти такое решение, которое было бы демократическим, а также влиятельным. Опекунский совет оказался оптимальным вариантом...»

В УЕФА выносили наказание на скорую руку. Во-первых, имел место цейтнот: отстранять и заменять участника уже стартовавшего турнира – подобных прецедентов европейский футбол дотоле не знал. Во-вторых, версия рефери Лопеса Ньето о попытке подкупа представала шитой белыми нитками, ничем, кроме слов самого испанца, не подтвержденной. А выбор нужно было делать: карать либо арбитров, либо принимавшую сторону.

«Разбирательство носило непривычный процессуальный характер, – говорилось в официальном заявлении киевского клуба. – Наверное, поэтому представителям «Динамо» не была дана возможность предоставить свидетельские показания множества людей, видевших весь путь злосчастных мехов – от прилавка магазина до шкафа в гостиничном номере. Однако руководство динамовского клуба не теряет надежды доказать легко доказуемое...»

Григорию Суркису довести «дело о шубах» до решения, которое в сложившихся обстоятельствах выглядело бы логическим и позитивным, было важно не только как президенту «Динамо». Это был еще и вопрос чести семьи, задетой ничем не подтвержденными оговорами испанского служителя Фемиды. В числе главных фигурантов назывался Игорь Суркис. И принципиальным для его старшего брата, как и для возглавляемого Леонидом Кравчуком опекунского совета, являлось добиться не прощения со стороны Европейского футбольного союза, а полной реабилитации.

«Слово «простить» подразумевает вину, – настаивал Григорий Михайлович, одновременно источая надежду. – Хочется верить, членам Исполкома УЕФА не чужды гуманизм и благородство. Футбол призван нести людям радость. Эта радость сегодня как никогда нужна Украине и ее народу, ценящим и любящим футбол, воспитанным на давних и славных традициях. Убежден, что в исполкоме отнесутся к нашей беде с пониманием. Не с состраданием, а именно с пониманием...»

Несколько месяцев спустя, когда из Швейцарии пришла весть о снятии дисквалификации с киевского клуба и его сотрудников, Суркис-старший искренне благодарил представителей опекунского совета и в первую очередь – Леонида Кравчука.

«Нужно отдать должное человеку, проявившему гражданское мужество и силу воли, – говорил тогда Григорий Суркис. – Первый Президент Украины не побоялся поставить на карту свой высочайший авторитет. Он поверил в невиновность клуба. Эти вера и авторитет стали основой столь быстрого возвращения «Динамо» на международную арену. Англия в свое время добивалась прощения «Ливерпуля» долгие пять лет, но УЕФА был неумолим. Нам удалось добиться справедливости всего за семь месяцев!»

Время показало, насколько прав оказался мудрец Кравчук в своих предположениях о том, что его земляков элементарно подставили. И насколько эффективными оказались избранные динамовцами методы воздействия на казавшуюся нерушимой футбольно-бюрократическую стену.

«На момент возникновения на ровном месте скандала с шубами я уже в достаточной степени знал руководителей «Динамо» и принципы их работы, чтобы не поверить чьим-то обвинениям, взятым с потолка, – возвращается Леонид Макарович в осень 1995-го. – Но столь же голословно отстаивать интересы «Динамо» представлялось не самой удачной идеей. Поэтому, с одной стороны, нам необходимо было вести себя толерантно и организованно, с другой же – выстроить линию защиты четко и последовательно.

Я побеседовал с большинством из тех, кто так или иначе был причастен к истории с мехами, которые испанские судьи выбрали, но затем отказались оплачивать. Вплоть до директора магазина и начальника склада. Картина вырисовалась достаточно быстро: для обвинений не было абсолютно никаких оснований!

Всю собранную информацию, оформленную надлежащим образом, я донес до УЕФА, выступив там в роли этакого адвоката. Руководители европейского футбола наши доводы услышали, по сути, признав, что поспешили с дисквалификацией. И, естественно, не стали брать на душу новый грех. Спустя некоторое время и они, и все остальные убедились: киевское «Динамо» способно честно выигрывать у самых сильных соперников».

Мнение первого Президента Украины еще не раз становилось весомым аргументом в пользу бело-синих. Так, когда под видом национализации клуб пытались «отжать» у его законных владельцев представители российского капитала, Кравчук заявил, что готов возглавить акции протеста или поселиться в палатке.

«Я не могу быть спокойным, когда что-то делается не во имя созидания, а для разрушения, – излагал он суть своей позиции. – Акционеры клуба приложили грандиозные усилия, чтобы «Динамо» соответствовало самым высоким стандартам. Благодаря усилиям нынешнего руководства, коллектив стал локомотивом развития футбола в Украине в целом. Любой желающий может посетить клуб, базу в Конча-Заспе, детскую школу, расспросить людей о том, какая ситуация была раньше, сравнить ее с сегодняшним положением дел... Я против того, чтобы гражданин другого государства посягал на нашу национальную гордость. Это моя страна, моя Украина, мои символы! И я готов защищать их до конца!»

Футбол давно уже перестал быть просто игрой, превратившись в важную отрасль культурной, социальной, экономической и политической сфер. То, что с политикой спорт миллионов связан теснейшим образом, Леонид Кравчук понял еще в Академии общественных наук при ЦК КПСС, штудируя, в частности, британские газеты. Именно в силу своей популярности футбол настолько значим. Очень часто его представляют в качестве упрощенной модели общества. Он служит идеальным социальным каналом связей, а в отдельных случаях – полигоном для изучения поведения масс и, увы, рычагом воздействия на них.

«Об этом нужно помнить тем, кто рискнул взвалить на свои плечи обязанности топ-менеджера в футбольной области, – считает политик, который даже в народном фольклоре остается персонажем позитивным – мудрецом, дипломатом и стратегом. – Иногда можно как в анекдоте – «між крапельками», но чаще решающими оказываются другие качества и способности. Все-таки игра в мяч более конкретна, более осязаема, чем политические игры. Хотя, конечно, и здесь присутствует фактор общественного мнения.

Болельщиков – миллионы, и большинство из них считают уместным давать советы футболистам, тренерам и владельцам клубов. Первые – не так бьют по воротам, вторые – не тех выпускают на поле, третьи – не теми путями ведут команду. С одной стороны, эти обстоятельства нельзя не учитывать, с другой – нужно уметь абстрагироваться от них, не шарахаться из стороны в сторону.

Игорю Суркису это удается. Стратегия и методы управления динамовского президента базируются на славных традициях клуба, хранителем которых ему выпало быть. Этот человек беззаветно любит футбол и свою команду, она для него – жизнь и семья...»

Сам Леонид Макарович – уважаемая личность в многомиллионной динамовской семье, а также желанный и почетный гость в семейном кругу Суркисов. В том, что Игорь и Григорий достигли каждый на своем месте столь впечатляющих успехов, первый Президент усматривает заслугу их родителей, передавших по наследству человечность, взвешенность, мудрость, чувство справедливости и множество других позитивных качеств. Огромная роль в становлении Игоря Михайловича как видной фигуры футбольного мира принадлежит брату – вице-президенту УЕФА.

Трепетное отношение к членам семьи в значительной степени переносится и в клуб. Не без производственных нюансов, естественно – в отношениях начальника и подчиненных возникают порой отнюдь не родственные тональности.

«Игорь, как и любой из нас, иногда бывает чересчур эмоционален, порой – резок и категоричен, – характеризует его Леонид Кравчук. – Однако, чем старше становится, тем больше демонстрирует терпения и хладнокровия. Особенно – если речь идет о судьбах людей. В такие моменты отмечаю про себя: Суркис-младший стал солиднее, богаче в плане жизненного и профессионального опыта. Это наглядно проявляется и в его рассуждениях о футболе: они становятся более конкретными и предметными. Президент клуба не перестает учиться, понимая игру все глубже».

И все же погружение в предмет деятельности всей его жизни, преумножение футбольных знаний не убивают в Игоре Суркисе страстного болельщика. Как признался в одном интервью, в глубине души он по-прежнему тот мальчишка, что считал дни и часы в ожидании очередного матча любимого «Динамо».

«Во время поединка Игорь полностью растворяется в игре, никого не видит и не слышит, – делится наблюдениями Леонид Макарович. – То, что команда продемонстрирует в эти полтора часа – показатель и его усилий, направленных как на достижение результата, так и на обеспечение зрелища. Но это только одна сторона образа. Другая – являет нам естественную реакцию увлеченного человека на всю красоту, многогранность и непредсказуемость футбола – игры, которой он фанатично предан. Спорт трудно представить без эмоций. И если ты искренен в их проявлении, значит, твоя душа распахнута для восприятия того, что происходит вокруг».

Болельщик номер один считает, что во главе самого титулованного и популярного украинского клуба Суркис-младший находится по праву: «Эта должность – именно для человека, в котором амбициозность и требовательность максималиста уживаются с ясным аналитическим умом, с пониманием реалий и законов, по которым развиваются общество и футбол.

Игорь умеет в равной степени как радоваться победам, так и с достоинством признавать поражения, делая из неудач необходимые выводы. С полным основанием могу утверждать, что в его лице киевское «Динамо» имеет серьезного президента. А он пребывает в том золотом возрасте, когда и силы, и опыт позволяют не только ставить, но и решать самые высокие задачи».

Вы прочитали главу из книги «Команда его мечты», увидевшей свет к 60-летию президента киевского «Динамо» Игоря Суркиса. С электронной версией издания можно ознакомиться ЗДЕСЬ