Игорь СУРКИС: "Валерий Лобановский оставил нам веру..."

Юрий КОРЗАЧЕНКО, «Футбольный клуб»

Под руководством Валерия Васильевича визитный коллектив Украины осуществил прорыв к европейским вершинам – как на клубном уровне, так и под флагом сборной страны.

Результат, поставленный во главу угла, не мешал поиску нового и прогрессивного – в стратегии развития футбольного клуба как объединения профессионалов, в методике подготовки игроков и управления тренировочным процессом, в расширении диапазона действий каждого исполнителя на поле, стремлении к универсализму и взаимозаменяемости.

Принцип – не команда звезд, а команда-звезда, – трижды воплощался в удивительных ансамблях, футбол которых называли игрой будущего. И тот факт, что после взлетов 1975 и 1986 годов Валерию Васильевичу удалось явить миру свое новое творение в конце 1990-х, в совершенно иных условиях работы, еще раз характеризует его как непревзойденного Мастера своего дела.

Этот Гений родился в киевском «Динамо» и умер здесь же – по сути, на рабочем месте, на боевом посту.

...Приняв вскоре после ЧМ-1990 предложение возглавить сборную Объединенных Арабских Эмиратов, Лобановский не переставал пристально следить за событиями на родине. Среди первостепенных интересов была судьба его детища – динамовского профессионального клуба. Реализовав в Киеве свою давнишнюю мечту, Васильич, как ему казалось, оставил вполне прочную и жизнеспособную структуру в надежных руках.

Но, попав из привычного сумасшедшего ритма в размеренный, неторопливый режим, он и представить не мог, насколько стремительно завертится карусель истории на родине – до неузнаваемости меняя некогда «единый и неделимый» Союз и новые независимые государства. Не говоря уже об отдельных личностях, их отношении друг к другу и окружающему миру.

«Там, далеко за рубежом, Валерию Васильевичу трудно было уловить то, до какой степени все по-другому стало дома, – рассказывал впоследствии Игорь Суркис. – Украина стала самостоятельной. Пересматривались идеалы, ценности и приоритеты. Менялись люди. Находясь за границей, он многого не видел, не знал. Не знал, что оставленный им клуб просто-напросто разворовывается, что, как вода в песок, уходят средства от продажи футболистов – Заварова, Михайличенко, Протасова и Литовченко.

Вряд ли Валерию Васильевичу понравилось бы, что динамовские деньги тратились не на футбол, а на строительство каких-то консервных заводов или паркетных фабрик. И, очевидно, совершенно убийственным было бы для Мэтра признание того, что занимаются всем непрофессионалы – люди, любящие в футболе лишь себя...»

Первый президент «Динамо» Виктор Безверхий и его окружение частенько пользовались именем Лобановского – как щитом, универсальным ключом или золотой кредиткой. Летом 1993-го для горе-руководителей, которые довели клуб фактически до банкротства, заступничество отца-основателя виделось уже некой индульгенцией, соломинкой. Однако попытка козырнуть подписью, якобы, полученной с Ближнего Востока в факсовом режиме, произвела впечатление разве что на самых легковерных.

Как ни крути, Лобановский все же был далеко. А динамовский корабль стремительно тонул «здесь и сейчас». И те, кто взялся его спасать, избрали тактику не эффектного слова, но – эффективных дел.

«Многим членам совета клуба, команде, тренерам надоело работать с безнравственными людьми, которые делали все, чтобы потопить динамовский корабль, – процитировала тогда Григория Суркиса газета «Киевские Ведомости». – Мы пришли в команду, и пока у нас будет получаться служить футболу, нас не вышвырнут. А как только перестанем справляться с этим делом, поверьте мне, повернемся и уйдем, не цепляясь за кресла...»

Возвращение Валерия Лобановского было возведено в ранг одного из приоритетов, краеугольных идей возрождения славных традиций «Динамо». В клубе оставалось достаточно сотрудников, которым Мэтр доверял почти безоговорочно, с чьим мнением считался. Они дополняли информацию, почерпнутую Васильичем из газет и видеокассет, регулярно доставляемых в Кувейт, куда он перебрался из ОАЭ, заняв должность главного тренера всех национальных сборных с окладом в 40 тысяч долларов. В Киеве готовы были не только «перебить» эту цифру, но и выплатить неустойку кувейтской федерации за досрочное расторжение контракта.

Но Лобановский был в своем репертуаре. Не спешил. Детально вникал в ситуацию. Много спрашивал и слушал. Иногда – давал советы и рекомендации. И уже не только через первого «переговорщика» Александра Чубарова, но и непосредственно в телефонных беседах с Григорием Суркисом, все более частых, длительных и обстоятельных.

«Валерий Васильевич видел, что наш футбол постепенно поднимается, что «Динамо» улучшает инфраструктуру, в частности, строит новую базу, – возвращается к тем временам Игорь Суркис. – Но сознавал и то, что команда пока не готова к решению высоких задач. И, следовательно, не считал возможным ставить под удар свою репутацию. Хотя, уверен: он видел потенциал коллектива, в котором уже закрепились такие игроки, как Шовковский, Калитвинцев, Ващук, Дмитрулин, Косовский, в котором засверкал талант Шевченко. Ведь кассеты с записью матчей «Динамо» попадали к нему оперативно...»

Привыкший подходить ко всему системно, Лобановский в общении с Григорием Суркисом не ограничивался только динамовскими горизонтами. Так, именно его идеей была организация в Украине профессиональной лиги. ПФЛ довольно быстро стала реальностью. И этот факт, и признание в президенте «Динамо» организатора и дипломата, очевидно, сыграли для Мэтра роль решающих аргументов.

Александр Горбунов в своей книге о Лобановском, ссылаясь на членов семьи Валерия Васильевича, передает состояние тренера в тот период, когда звонки из Киева в Кувейт стали фактически частью его рабочего распорядка – он «буквально светился». «Там к руководству пришли настоящие профессионалы, люди слова и дела», – кратко пояснял Мэтр домашним суть своих бесед с Григорием Суркисом, растягивавшихся порой на полтора-два часа. А в разговоре с супругой как-то обронил: «Скоро домой, Адочка!»

...Как же вовремя сложился пазл! Киевляне вылетели не только из Лиги чемпионов, уступив там австрийскому «Рапиду», но и из «утешительного» Кубка УЕФА. Камнем преткновения стал скромный «Ксамакс»: 0:0 дома и 1:2 в Швейцарии, на фоне блеклых, невнятных действий.

«В Невшателе мы с братом, как сейчас помню, остались вдвоем в номере, – вспоминает Игорь Михайлович. – Ясно было, что для клуба наступил момент истины. Все ведь, вроде, делалось верно – в распоряжении тренера Йожефа Сабо были лучшие футболисты, выступавшие на тот момент в Украине. По крайней мере, такие соперники, как «Ксамакс», не должны были становиться для нашей команды турнирной проблемой. Но, видимо, ребята нуждались в свежем импульсе, им нужно было открыть второе дыхание.

Я высказался на этот счет брату, и он меня полностью поддержал. А в самолете ко мне подошел Григорий Спектор, бывший администратор «Динамо», много лет проработавший рука об руку с Валерием Васильевичем: «Говорю только тебе – Лобановский в Киеве». Незамедлительно я сказал об этом Григорию, предложив завтра же ехать к Мэтру...»

Ту двухчасовую беседу Игорь Михайлович бережно хранит в памяти с мельчайшими подробностями.

«Валерий Васильевич усадил нас в пышные кресла, однако беседа протекала достаточно жестко. Причем – с подачи Григория.

Прекрасно зная, насколько тренер рассудителен, насколько дотошен в плане условий и насколько ему претит категоричность, брат, по сути, застал Мэтра врасплох: «Пришло время услышать от вас «да» или «нет»!

Мы были готовы к долгой дискуссии, твердо намереваясь решить вопрос безотлагательно. Но когда Лобановский посмотрел в глаза, стало ясно, что для себя он уже все решил. Встал, по очереди пожал нам руки: «Даю добро. Детали обсудим позже». Тогда мы не подписывали никаких бумаг. Просто поверили друг другу на слово...»

Щепетильность Лобановского относительно любых организационных мелочей предполагала, что потенциальные работодатели, скорее, явятся к нему с готовым контрактом, в котором Мэтру останется проставить цифру своих гонораров. И то обстоятельство, что в «Динамо» он вернулся вот так – под честное слово, весьма показательно характеризует братьев Суркисов. А еще – дает повод задуматься многим их критикам. Из тех, понятное дело, кто способен думать...

В лице Григория Михайловича и его младшего брата гениальный наставник, оказавшийся в реалиях нового времени, в совершенно других футбольных координатах, нашел именно тех менеджеров, которым с ходу решил доверить свои идеи и...не прогадал. Это сотрудничество или, точнее, содружество принесло динамовскому клубу новые осязаемые успехи. Подобными достижениями в украинском футболе по-прежнему не может похвалиться никто.

«Лобановский увидел, что за два года команда набралась опыта. Все остальное он брал на себя. Психология, тренировочный процесс, качество игры – он пообещал все это вывести на новый качественный уровень, – говорит Игорь Суркис. – Тренер не гарантировал четвертьфиналов и полуфиналов Лиги чемпионов, но он говорил о новом «Динамо», игроки которого будут конкурентоспособны и востребованы в Европе. В итоге Валерий Васильевич выполнил все, что обещал в первые минуты нашего знакомства».

Официально Лобановский приступал к работе в роли главного тренера «Динамо» с декабря 1996 года. Однако большинство осенних поединков команды прошли под его присмотром. В том числе и встреча 1/8 финала Кубка Украины, в которой киевляне уступили винницкой «Ниве», выбыв из розыгрыша. Как видим, еврокубковым фиаско видимые проблемы клуба отнюдь не ограничивались.

«Мы можем вообще потерять команду!» – фраза, которую Григорий Суркис использовал как один из веских доводов при первой беседе с Валерием Васильевичем, весьма емко отражает царившие тогда настроения...

«Динамо», умудрявшееся проигрывать не только «Рапиду» с «Ксамаксом», но и «Ворскле» с «Нивой», спустя всего какой-то год будет громить ПСВ и «Барселону». Для этого большинству игроков столичного клуба потребовалось всего лишь... взглянуть в глаза Валерию Лобановскому. И – выдержать этот взгляд, прочесть в нем доверие и поддержку.

Голкипер Александр Шовковский в своей книге «Все в твоих руках» поведал об одной обязательной процедуре, введенной наставником: перед каждой тренировкой игроки должны были зайти к главному тренеру, поприветствовать его, обменяться взглядами.

«Многие на это смотрели с недоумением: зачем надоедать тренеру? – пишет СаШо. – А ответ лежал на поверхности: тренер хотел посмотреть в глаза игроку. Как он себя чувствует, все ли у него дома хорошо? Как прошла его ночь? С одной стороны, вырабатывалось взаимное доверие. Может быть, по принуждению. Лобановский, видимо, понимал, что многие его боятся. И, возможно, хотел этот страх как можно быстрее развеять. С другой стороны, главному тренеру для того, чтобы оптимально сформировать команду, надо знать о каждом игроке фактически все. Не только, как он чувствует себя физически, но и что у него на душе».

На многих собеседников Валерий Васильевич действовал как удав на кролика. «От него исходит какая-то поистине дьявольская энергия!» – делился впечатлениями Игорь Беланов. Уместнее, впрочем, предположить, что это был как раз один из талантов, ниспосланных Свыше человеку, жившему с верой в Бога. Человеку, которому вместе с талантом дано было Знание – как им правильно распорядиться.

Мудрец и тонкий психолог, Лобановский использовал магию взгляда и одного только своего присутствия, чтобы настроить подопечных на нужную волну – заставить их поверить в собственные возможности, избавиться от сомнений, унять дрожь в коленках перед громкими именами западных клубов и звезд. Словом – подготовить команду к большим свершениям.

«Зима. Тренировочная игра, – вспоминал Игорь Суркис первый подготовительный сбор после возвращения Мэтра. – Выходят футболисты, о которых Сабо написал, что они уже не нужны команде: Лужный, Белькевич, Хацкевич... «Слышал, собрались уходить из футбола. Я хотел бы на вас посмотреть», – обращается к ним Валерий Васильевич. За 20-25 минут команда забила три или четыре мяча. «Теперь мне все ясно!» – Лобановский был краток и, без сомнения, доволен увиденным.

В течение двух следующих сезонов почти все эти игроки творили чудеса в Европе! Многие из них поражались собственному потенциалу, раскрывшемуся при новом наставнике. Они добрались до полуфинала Лиги чемпионов, и лишь стечение обстоятельств не позволило завоевать трофей, которого и та команда, и, конечно, Лобановский были достойны».

Первым турнирным триумфом вернувшегося Васильича стала победа на Кубке Содружества в начале 1997 года. Одним из ее талисманов стал и Игорь Суркис, с тех самых пор обосновавшийся на тренерской скамейке рядом с главным тренером.

А началось все с того, что, приехав на матч групповой стадии против ереванского «Пюника» в московский манеж «Динамо», где практически нет сидячих мест, тогдашний вице-президент киевлян выбрал наблюдательную позицию недалеко от Лобановского и его штаба.

«Тренер меня заметил: «Можно вас на секундочку, Игорь Михайлович? Давайте-ка садитесь тут, рядом. Будем за результат совместно отвечать. Вы меня в это втянули – будьте любезны...» После игры подошел, пожал руку, поцеловал, улыбнулся: «Считайте, что зачет сдали». Перед следующим матчем Валерий Васильевич снова пригласил меня на скамейку. «Теперь я уже, наверное, экзамен сдал?» – спрашиваю после победы. «Пока рано, – слышу в ответ. – Оценку выставлю после финала». Так и повелось: мое место во время матчей «Динамо» было определено».

Многие недоумевали: как Лобановский, с одной стороны, уделявший пристальное внимание любой «производственной» мелочи, а с другой – очень суеверный, пошел на совершенно не характерный для него шаг; как возвел в ранг непосредственного участника соревновательного процесса человека, с которым знаком был без году неделю?

«С первых дней нашего общения Валерий Васильевич дал понять, что не возносит себя на пьедестал, что готов к общению на равных, – говорит Игорь Михайлович. – И это лишь подчеркивает его истинное величие. Мне льстит, что такой великий человек доверял мне, видел во мне члена своей команды, чувствовал, что в отношениях с ним я не фальшивлю. Даже если я говорил что-то нелицеприятное, он понимал, что это слова человека, который ведет себя искренне, по-настоящему болеет за дело, который никогда не предаст интересов клуба и лично его, Лобановского».

По признанию нынешнего президента «Динамо», тогда, на вице-президентской должности, он, словно мостик, соединял главного тренера и руководителя клуба Григория Суркиса. Особенно важной эта связь была в моменты разногласий между двумя выдающимися футбольными личностями.

Построение спортивного коллектива и поддержание его на высоком уровне притязаний невозможно без творческих споров, какие бы теплые, дружеские, пусть даже почти родственные отношения не лежали в основе этого бурлящего процесса. Кадровые, дисциплинарные, педагогические и масса других текущих вопросов решались без конфликтов именно при посредничестве Игоря Суркиса.

«Надеюсь, этот мостик послужил всему нашему футболу», – говорит он. И – вслух сожалеет о том, что самому приходится работать без такого коммуникатора.

Что касается суеверий самого титулованного тренера киевского, украинского и советского футбола, о них слагались легенды. Сам наставник о подобных вещах не считал нужным распространяться, «расшифровку» примет журналисты по крохам собирали в общении с помощниками Лобановского.

Так, на домашние матчи команда должна была добираться одним и тем же маршрутом. В автобус Валерий Васильевич всегда заходил последним, занимая место за водителем. До игры отдавал очки Александру Чубарову, после матча их забирал. Перед выходом из раздевалки объявлял для команды момент полной тишины, разбивая ее хлопко́м ровно через семь секунд. Выбирал себе условную черту (скажем, порог подтрибунного помещения), которую по пути на поле преодолевал обязательно с правой ноги. Никогда не наступал на стыки квадратных плит, которыми был вымощен туннель на «Олимпийском».

В день матча из расписания Лобановского исключались традиционные утренние звонки Игорю Суркису, в которых обсуждались далеко не только футбольные темы, но и, например, события политические.

Последние четверть часа перед игрой Игорь Михайлович по настоянию тренера проводил в раздевалке, откуда они вместе отправлялись либо на тренерскую скамью, либо, если Васильичу нездоровилось, в ложу. «Вы идете со мной. Мы должны сидеть вместе!» – говорил, зная, что возражений нет и быть не может.

Это была почетная обязанность. И – серьезная футбольная школа...

На скамейке бо́льшую матча Лобановский молчал, лишь изредка обращаясь к ассистентам. Сказать что-то главному тренеру – значило нарушить субординацию. Однако накануне обсуждение предстоящего поединка проходило порой весьма живо. Наставник предлагал футболистам, помощникам и даже руководителям клуба написать свой вариант состава на игру. Изучал, анализировал все мнения, даже, как сам говорил, дилетантские.

«Я отдавал свой листок с 11 фамилиями, – вспоминает Игорь Суркис. – Иногда при этом слышал от Лобановского ироничное: «Вы в футболе ничего не понимаете». А затем этот же состав, один в один, выходил на поле! Тренер просто «сверял часы». Мог сказать после матча: «Все-таки вы разбираетесь в футболе – я прислушался к вашему мнению». Или, если уходили без победы: «Видите, я поставил тех, кого вы хотели, а они задачу не решили...» Хотя все понимали, что повлиять на Васильича в плане состава или тактики было невозможно. Да и не было в этом нужды – его методы оправдывали себя и приносили результат до самой смерти Мэтра...»

Впоследствии Игоря Суркиса неоднократно обвиняли в том, что он пытается руководить клубом не только из кабинета, но и в раздевалке, тренировочном лагере и трансферном секторе, навязывая свое мнение профессионалам – наставникам и селекционерам. В украинском футболе подобный стиль управления и в самом деле популярен – иные деятели, покупая себе клуб-игрушку, считают, что «пакетом» приобретают не только право, но и способности управлять спортивным процессом. Судьба таких коллективов изначально предрешена: они обречены либо на унылое существование без целей и задач, либо на скорое вымирание и забвение.

Нынешний президент киевского «Динамо» наверняка имеет полное право давать не только распоряжения организационного толка, но и чисто футбольные советы. Ведь чтобы находиться рядом с Лобановским на тренерской скамейке, нужно, помимо позволения великого тренера, иметь еще и живой интерес к происходящему, стремление постичь игру во всех ее тонкостях.

«Лобановский научил меня смотреть на футбол другими глазами, – говорит Игорь Суркис. – Поверьте, пять лет, проведенных рядом с Мэтром, позволяют не хуже тренеров разбираться в процессе подготовки к игре. По крайней мере, теперь со мной нельзя разговаривать как с президентом-дилетантом. Но я не купил ни одного игрока, чья кандидатура не была бы согласована с тренером. Я ни разу не вмешивался в процедуру определения состава на игру, ни один наставник не услышал от меня указаний на этот счет. Когда в прессе появились подобные измышления, я просто перестал заходить в раздевалку перед матчем. И переместился со скамейки в VIP-ложу, хотя, возможно, мое присутствие стало бы для футболистов дополнительным стимулом».

Будем считать, что Игорь Михайлович прошел полную тренерскую десятилетку – с Лобановским год за два; что съел свой пуд тренерской соли и сжег необходимое количество нервных клеток.

«На скамейке, у кромки поля переживаешь совершенно другие эмоции, – замечает он. – Оставайся я там – пришлось бы рядом сажать на всякий случай врача-реаниматолога. Напряжение – колоссальнейшее, тренеры за каждую игру в прямом смысле оставляют на этом месте частичку жизни...»

Не зря говорят, что кресло главного тренера сродни электрическому стулу. Лобановский уезжал на Ближний Восток не только с завидным послужным списком, но и с пухлой медицинской книжкой. О том, что его сердце пошаливает, знали все, кто мало-мальски интересовался футболом.

Жаркий климат Эмиратов и Кувейта не добавил здоровья великому тренеру. Он вернулся изрядно погрузневшим, к недугу сердца добавился целый медицинский «букет». В частности, обозначились проблемы с избитыми по игроцкой молодости ногами, которые теперь нуждались в специальной обуви. За рубежом над Лобановским частенько подтрунивали: мол, сочетание туфель и спортивного костюма – не комильфо. И лишь узнавая причину подобного диссонанса, извинительно кивали головами в сторону человека, который на самом деле любил и умел стильно одеваться.

Однажды, заключив пари с Анатолием Пузачем, Валерий Васильевич каждый день в течение месяца являлся на работу в другом костюме, ни разу не повторившись. Кстати, незадолго до кончины, Лобановского посетила мысль, которой он поделился с администратором Александром Чубаровым: «Знаешь, Федорович, после игры в Запорожье возвращаюсь к своему прежнему имиджу – сменю спортивный костюм на строгий...»

Приглашая Мэтра в «Динамо», братья Суркисы одним из условий определили тотальный контроль состояния здоровья тренера. Общаться с врачами тот не любил, но к аргументам своих работодателей вынужден был прислушаться.

«На первом зимнем сборе команды в Руйте Лобановский на следующее после прибытия утро поднял меня с постели в семь часов, предложив составить ему компанию на прогулке, – характеризует Игорь Суркис один из промежуточных итогов плотной опеки Лобановского медиками. – Но то, что он считал прогулкой, мне больше напоминало пробежку! После плотного ужина я едва поспевал за Васильичем и его помощниками, которым темп ничуть не мешал обсуждать ближайшие планы. «Вы каждый день так гуляете?» – запыхавшись, спросил я Александра Чубарова. И оказалось, что этот ранний моцион – обычное дело».

Постоянное наблюдение, процедуры и фармакология делали свое дело, а успехи «Динамо» на внутренней и международной аренах стали благоприятным фоном для полноценной работы перешагнувшего 60-летний рубеж специалиста. Случались, конечно, недомогания – в основном простудного характера. На базе в Конча-Заспе возле каждого поля появились утепленные павильончики. Ряд матчей тренер вынужден был пропустить по причине гипертонии. Так, в памятном поединке с леверкузенским «Байером» осенью 1999 года Мэтр корректировал игру киевлян по телефону, добившись яркой победы – 4:2.

То был предпоследний сезон «Динамо», проведенный без легионеров из дальнего зарубежья. Два года спустя состав коллектива пополнят румын Чернат, серб Гавранчич, болгарин Пеев, венгр Боднар, нигериец Идахор. Лобановский возьмется строить новую команду, лишившись одного из своих тренерских козырей – прямого контакта с игроками. Придется считаться и с другими факторами, приспосабливаться к новым условиям работы.

«Раньше нашего футболиста можно было сравнить с солдатом, – проводит параллели Игорь Суркис. – Рычагов воздействия было куда больше. На кого-то – по партийной линии, на кого-то – через МВД, где они числились. Сегодня же тренеру приходится работать с игроками, получающими огромные деньги. Кроме того, это люди иного склада, с другим мышлением. Они чувствуют себя свободно, могут говорить все, что посчитают нужным. Соответственно наставник должен изменить подход: к каждому из подопечных и к процессу в целом...

Люди, добивавшиеся с Лобановским вершин в 1970-1980-х, подтверждали: Васильич тех лет и вернувшийся в Киев в 1996-м – это два разных человека. Он всегда шагал в ногу со временем, старался ему соответствовать.

Прежними методами управления снискал себе прозвища «Железный полковник», «Айсберг». Затем ушел от авторитаризма, стал более гибким. Иначе, очевидно, невозможно было бы сработаться с такими индивидуальностями, как Шевченко, Ребров, Каладзе, Хацкевич, Белькевич. В этом, наверное, и заключается мудрость – тренерская и житейская».

В свое время Лобановский настаивал на том, что для построения конкурентоспособной команды необходимо минимум два-три года. Как правило, график выдерживался, часто – опережался. На многих пресс-конференциях сезона-2001/2002 тренер снова будет призывать к терпению. Неоднократно тогда в прессе цитировали строки Николая Добронравова из песни «Надежда»: «Надо только выучиться ждать, надо быть спокойным и упрямым...»

Но – он сам приучил болельщиков к победам. После четверть- и полуфинала Лиги чемпионов вылет «Динамо» по итогам групповых состязаний воспринимался как неудача. Однозначным провалом посчитали и плей-офф отборочного турнира ЧМ-2002, в котором сборная Украины проиграла немцам. Национальную команду в том цикле также уговорили возглавить Лобановского. Вера в него была настолько сильна, что попавшуюся нам в стыках Германию кое-кто представлял едва ли не жертвой. Столь же сильным оказалось и разочарование.

«А немцы ведь летом следующего года стали вице-чемпионами мира, – возвращается Игорь Суркис к тому непростому периоду. – И все равно Лобановскому трудно было смириться с тем, как попытались некоторые люди и СМИ преподать поражение в Дортмунде. По сути, перечеркивалось все, что было сделано им. «Если бы хоть критика была профессиональной!» – сокрушался Валерий Васильевич...»

Видя состояние наставника, прекрасно понимая – что тот ощущает и переживает, президент киевского «Динамо» поставил ребром вопрос о дальнейшем совмещении постов тренера клуба и сборной. Игорь Михайлович вынес эту тему на всеобщее обсуждение еще несколькими месяцами ранее, подкрепив эмоции конкретикой.

«Это прежде сборная Украины представляла собой переодетое в сине-желтую форму киевское «Динамо», с точечными заменами, – аргументировал тогда он свою позицию. – Сегодня ситуация в корне изменилась. И мы, и «Шахтер» ищем кадровое пополнение не только в Украине, но и в близлежащих странах – Румынии, Югославии, Польше, Болгарии, России.

В майках киевского и донецкого клубов на поле выходят по пять-шесть легионеров. Допустим, в «Динамо» за одну и ту же позицию соперничают Пеев и Кардаш. Естественно, Валерий Лобановский должен наигрывать Кардаша как футболиста сборной. Но если Пеев, который на данный момент сильнее, вынужденно остается в запасе по такой причине, это наносит ущерб клубу».

Апеллировать динамовскому президенту пришлось к... старшему брату, возглавлявшему Федерацию футбола Украины. Именно Григорий Суркис в свое время убедил Лобановского занять одновременно два кресла. «В футболе не может быть братства, – настаивал Суркис-младший. – Если мой брат в ФФУ будет делать что-то в противовес интересам киевского «Динамо», я вынужден буду его точно так же критиковать. Иначе мы в футболе ничего не добьемся...»

Словом, после фиаско сборной в Германии наставнику национальной команды надлежало определиться – в каком из двух коллективов он продолжит работу. Естественно, Игорь Суркис настаивал, чтобы Мэтр сосредоточился на «Динамо». Несмотря на то, что в первом групповом турнире Лиги чемпионов-2001/02 киевляне финишировали на последнем месте в квартете, Лобановский, казалось, видит свет в конце туннеля. После ничего не решавшего выигрыша у португальской «Боавишты» наставник источал оптимизм: «Эта победа – для будущего!» Однако спустя всего месяц его тон в корне изменился.

«Ситуация деликатная, – говорил Лобановский в конце ноября А.Горбунову, с которым их связывали многолетние дружеские отношения. – Я оттягиваю это дело – встречу с руководством. Но придется...» А в следующем разговоре, несколько дней спустя, тренер уже обмолвился, что, вполне вероятно, уйдет «на отдых». Тогда же у Валерия Васильевича состоялась чрезвычайно непростая беседа с Григорием Суркисом. Ада Панкратьевна даже сделала вывод, что ее муж и президент ФФУ повздорили. «Всё, я ушел», – сказал Лобановский супруге.

Однако Игорю Суркису удалось найти аргументы, убедившие Мэтра изменить решение.

«Он согласился, что без футбола ему будет еще тяжелее, – рассказывает Игорь Михайлович. – Я предложил компромисс: мол, вовсе не обязательно ездить на все матчи, уже одно его присутствие во время тренировок на балкончике в Конча-Заспе прибавит игрокам энергии и уверенности. «Валерий Васильевич, – говорю, – для вас двери «Динамо» всегда открыты. Выбирайте любую должность или придумайте для себя новую – только оставайтесь. Нам нужны ваши советы, идеи, мысли».

На следующий день Лобановский позвонил и попросил подъехать к нему домой, где и сообщил о своем согласии продолжить работу с клубом. Сказал только: «Договоримся сразу: если здоровье не позволит, не удерживайте. Все равно уйду». Однако новый трехлетний контракт подписал охотно».

После разговора с президентом «Динамо» тренер заметно повеселел. Вот что пишет об этом моменте в своей книге А.Горбунов: «Аде, проводив гостя, сказал: «Я поторопился». Обложился бумагами. Рад был и тому, что, не успев уйти, вернулся, и тому также, что состоялись хорошие разговоры – дома с Игорем Михайловичем и по телефону с Григорием Михайловичем. Ада позвонила тогда Суркису-старшему и сказала: «Наш дедушка сегодня утром летал по квартире». Он не представлял себя вне футбола».

Не представлял. И стремился все успеть в футболе – работая на износ, вопреки настойчивым предложениям руководителей клуба всерьез заняться здоровьем.

«И Игорь Михайлович, и Григорий Михайлович регулярно уговаривали его пройти углубленное обследование, – вспоминает Александр Чубаров. – Пожалуйста – в любую страну, в любую клинику. Я неоднократно слышал: «Васильич, ваше здоровье важнее любого результата! К вашим услугам – лучшие медики Германии, Израиля, Америки». «Не нужно, – отвечал Лобановский. – Все под контролем, я знаю свой организм лучше всяких врачей». И искал любой повод не «отвлекаться» на лечение, чтобы полностью сосредоточиться на работе, которая была для него превыше всего».

...Пару лет назад журнал France Football, столь почитаемый Валерием Лобановским, опубликовал материал под заголовком «Как здоровье, господа тренеры?» О своей вредной работе там высказывались наставники, прямо со стадиона попадавшие в руки врачей и затем оказывавшиеся перед выбором, который можно сформулировать буквально: футбол или жизнь.

«Мы работаем даже во сне, – без доли иронии рассказывал тренер французского «Сент-Этьена» Кристоф Готье. – Так жизнь и проходит: не замечаем, как стареют родители, как взрослеют дети...» Помимо него, серьезные проблемы со здоровьем нажили себе такие известные наставники, как итальянец Арриго Сакки, бельгиец Робер Васейж, хорват Томислав Ивич, голландец Марко ван Бастен, француз Ги Ру и его земляк Жерар Улье, рассматривавшийся в свое время как один из претендентов на пост главного тренера киевского «Динамо».

Улье в 54 года не дошел до раздевалки в перерыве одного из матчей своего «Ливерпуля» и в тот же вечер перенес срочную операцию на сердце. К работе вернулся только с благословения хирурга. «Когда вы выбираете эту профессию, то отдаете себе отчет, с каким напряжением придется столкнуться. Поэтому важно провериться – выдержит ли организм», – говорил тогда месье Жерар. Спустя всего несколько месяцев, снова оказавшись в госпитале, он завершит карьеру со словами: «Иногда лучше перестраховаться – уйти из этой профессии на год раньше, чем опоздать на один день...»

Уйти, отказаться от дела всей своей жизни, отречься от мечты – для этого тоже надо иметь силу воли, характер и мужество. Кто-то смог. А кто-то предпочел отдать футболу всего себя, без остатка. Как знаменитый Джок Стейн, завершивший свой земной путь во время матча руководимой им сборной Шотландии. Как Валерий Лобановский, который шагнул в Вечность с тренерской скамьи стадиона в Запорожье.

«За несколько дней до роковой даты динамовскому тренеру должны были вручать Рубиновый орден УЕФА, но боли в ногах вынудили его отказаться от появления на церемонии награждения, – вспоминал Александр Чубаров. – Все пребывали в полной уверенности, что не полетит Лобановский и на игру с «Металлургом». Накануне в Конча-Заспе мы с Витей Кашпуром пытались прощупать ситуацию: «Васильич, вылет завтра во столько-то. Вы же, наверное, остаетесь дома?» Он словно отрубил: «Не выдумывайте! Я в порядке, лечу с командой». Выглядел абсолютно бодрым, трагедии ничто не предвещало...»

После того, как Валентин Белькевич на 73-й минуте довел счет до 3:1 в пользу киевлян, Игорь Суркис в шутку заметил: все, мол, ясно, можно возвращаться домой. На что последовал ответ Лобановского: «Нет, Игорь Михайлович, матч длится 90 минут».

«Я словно предчувствовал что-то, – вспоминает президент «Динамо». – Ведь, как правило, подобными репликами во время игры мы не обменивались... Незадолго до финального свистка Анатолий Демьяненко, сидевший рядом с Васильичем, обратил внимание, что глаза у Лобановского закрыты, а голова запрокинута назад. Вызвали «скорую», а к тренеру кинулся наш доктор Владимир Малюта. С помощью нашатыря привел его в чувство. Прибывшие медики констатировали высокое давление – кажется, 220 на 160. Настаивали на немедленной госпитализации, хотели уложить Мэтра на носилки, но он отказался и до машины добрался сам. «Сейчас все стабилизируется», – говорил. И требовал лететь в Киев. Я заверил, что вернемся сразу же, как только ему полегчает».

Многие отмечали, что страдавший гипертонией Лобановский значительно лучше чувствовал себя в ясные солнечные дни, весьма чутко реагируя на изменение погоды. А под конец матча с «Металлургом» небо над стадионом «Торпедо» закрыли черные тучи, поднялся сумасшедший ветер – надвигалась гроза.

«В клинике ситуацию сразу оценили как тяжелую – у Васильича развивался инсульт, – возвращается к тем драматическим событиям Игорь Суркис. – Об этом сообщили министру здравоохранения Виталию Москаленко, я позвонил президенту Академии медицинских наук Александру Возианову. За ведущими медиками страны отправили самолет. Прибыв в Запорожье, они согласились с тем, что транспортировать Лобановского в таком состоянии в Киев невозможно».

Борьба за его жизнь продолжалась более шести суток. «Под пара́ми» стоял самолет, который готов был доставить пациента в Германию. Но при инсульте эта возможность исключалась. Врачи говорили: «Молитесь за него. Если через четыре-пять дней кризис пройдет, мы его вытащим».

Он ушел от нас 13 мая, в дату, которая считается начальной точкой биографии киевского «Динамо», за день до очередной годовщины первого триумфа клуба в Кубке кубков и за два – до финала Лиги чемпионов, к победе в которой так и не успел добраться.

...С цветочницами, расположившимися у выходов из центральных станций киевского метро, в день похорон никто не торговался. Народ молча менял гривны на гвоздики и розы, а продавцы тут же набирали новый букет. Из четного количества цветов.

Украина отдавала последние почести своему футбольному кумиру – Тренеру, Человеку и Гражданину. Народ прощался с одним из своих героев. Валерий Лобановский стал таковым задолго до указа о посмертном присвоении звания Героя Украины. Как и давно стал народным тренером, хоть в спорте, в отличие от искусства, такого титула нет.

Первоначально планировалось провести гражданскую панихиду с 10 часов до полудня. Затем продлили церемонию на час. Но и этого оказалось мало, было принято решение дать возможность попрощаться с Васильичем всем желающим. А их, по разным подсчетам, оказалось от 300 тысяч до полумиллиона.

Пацаны и девчонки в клубной символике, для которых Лобановский – легенда, их мамы и папы – свидетели его тренерского расцвета и триумфа звездных динамовских команд в 1975-м и 1986-м, бабушки и дедушки, когда-то любовно нарекшие кумира-форварда «Подсолнухом». Встречались совсем уж почтенные старики, с увешанной орденами грудью. Для них, ведомых под руки родственниками, тот выход в город с целью отдать почести выдающемуся современнику, вполне вероятно, был одним из последних в жизни.

Колоннада при входе встречала новым названием арены – «Стадион «Динамо» имени Валерия Лобановского». Бело-голубая с черной окантовкой чаша стадиона, заполненная траурной музыкой и людской скорбью, давила на сознание. Огромные портреты Тренера, море цветов и венков.

На «пятачке» перед штаб-квартирой ФК «Динамо» – воспитанники Лобановского всех поколений, люди, работавшие с Мэтром в клубе и сборных. Около гроба – родные и близкие, клубное, футбольное и спортивное руководство, выдающиеся спортсмены. Многие не скрывали слез, смешивающихся с каплями дождя. Как заметил тогда динамовский патриарх Михаил Коман, многолетний помощник Лобановского, если природа плачет в такие моменты, значит, человек отмечен печатью Свыше.

«Лобановский ушел, оставив всем нам чувство полной опустошенности, – говорит Игорь Суркис. – И дело даже не в ясном понимании того, что футбольная личность такого масштаба появится в Украине не скоро... Лично я потерял второго отца, очень близкого друга. Сожалел, что мы не были знакомы раньше. И словно пытался наверстать упущенное.

На протяжении пяти лет мы созванивались с Валерием Васильевичем практически каждый день. Общение с этим умнейшим, гениальнейшим человеком, великолепным психологом давало мне стимул к активной деятельности. От него я постоянно получал информацию, которая заставляла думать, анализировать, делать выводы, открывать что-то новое...»

Их связывал не только футбол – вместе проводили выходные, праздники. Выбрав для своего загородного жилища участок в Бышеве, Игорь Михайлович уговорил Лобановского построить дачу по соседству. Наконец, воплотилась мечта тренера: еще в 1976-м, во время Олимпиады в Монреале, увидел деревянный дом, но с тех пор все как-то недосуг было проект реализовать. В свою «деревяшку», как он ее любовно называл, Васильич наведывался с радостью. «Тут даже стены дышат! – говорил. – А вокруг – лес, озеро. Красота, настоящая Швейцария!»

«Мы жили практически как одна семья, – продолжает Игорь Суркис. – И уход Васильича стал нашей общей утратой, которая еще больше сблизила с его вдовой Аделаидой Панкратьевной, дочкой Светой, внуками. Это родные мне люди, я их поддерживал и буду поддерживать...»

После того, как супруга Лобановского забрала из комнаты на базе в Конча-Заспе личные вещи Валерия Васильевича, номер 510 остался фактически нетронутым с того момента, как великий тренер в последний раз перешагнул порог. Все осталось на своих местах и в его кабинете на стадионе «Динамо»: последние записи Мэтра, очки, кроссовки с вырезанными задниками. Иногда сюда наведывались его ученики-последователи, принимавшие тренерский пост команды – подпитаться энергией, попытаться поймать волну вдохновения и футбольного творчества.

Игорь Суркис также часто «общается» со своим Другом и Учителем, проведывая его могилу не только в день рождения и день кончины Лобановского, но и накануне важных матчей «Динамо», в моменты раздумий, когда так уместен оказался бы совет мудреца, у которого президент клуба столькому научился, столько перенял.

«Самое главное, что я вынес из общения с ним – в футболе нет мелочей, – делится Игорь Михайлович наставлениями Лобановского. – Все, связанное с игрой, требует предельной ответственности, сосредоточенности. И – последовательности. В мыслях, идеях и их воплощении. Нужна не только цель, но и четкое понимание того, как к этой цели двигаться. Если этого нет, не помогут ни интуиция, ни Фортуна.

Валерий Васильевич не был мечтателем, как многие из нас, он четко понимал, чего и как хочет добиться. Тщательно обдумывал каждый шаг, каждое решение – чтобы в дальнейшем исключить любые сомнения в их правильности. Он твердо следовал выбранному курсу, не допуская ни малейших шараханий из стороны в сторону. Эта уверенность передавалась и футболистам, и мне. После ухода Мэтра я неукоснительно старался следовать его заветам...»

Мы живы до тех пор, пока нас помнят – эта фраза с мемориала тренера на Байковом кладбище звучит рефреном, когда речь заходит о его наследии. И эта формула, как считает Григорий Суркис, гарантирует легендарному наставнику вечную жизнь в футболе.

Он живет в трофеях, переполняющих клубный музей. В воспоминаниях о трех командах-звездах, и достижениях еще одной Dream Team – «сборной» нескольких поколений его воспитанников, избравших тренерскую стезю. В бронзе монумента, украшающего площадь перед красавцем-стадионом, носящем его имя. В турнирных страстях ежегодного международного Мемориала, внесенного в календарь официальных соревнований ФИФА. Во всей атмосфере динамовского клуба: от детско-юношеской школы на Нивках до президентского кабинета.

Заказ на изготовление памятника Лобановскому поступил скульптору Владимиру Филатову на следующий день после смерти наставника. А 11 мая 2003 года взору нескольких тысяч людей, собравшихся на открытие, предстала до боли в сердце знакомая фигура, словно готовая вот-вот сорваться со скамейки к полю.

В качестве постамента для бронзового изваяния использована верхушка мяча. Высота комплекса – четыре метра, масса – около пяти тонн. На руке Валерия Васильевича – швейцарские часы, стрелки которых навек застыли на 20.35, мгновении, когда перестало биться сердце футбольного гения.

Ежегодно как минимум дважды – в день рождения Мэтра и накануне открытия турнира его памяти – здесь собираются митинги под бело-синими знаменами, с участием близких Валерия Васильевича, его соратников и воспитанников, представителей многих поколений славного клуба. Цветы у подножия монумента никогда не вянут, их не было здесь только в течение нескольких недель революционных противостояний зимы 2014-го...

«Лобановский навсегда» – такой баннер в день прощания со своим кумиром вывесили на динамовской арене болельщики. С таким же названием накануне 90-летия «Динамо» увидел свет документальный фильм о нашем выдающемся соотечественнике и современнике. Картина, на премьере которой присутствовали президенты Украины Леонид Кравчук, Виктор Ющенко и Петр Порошенко, а также весь основной состав киевского клуба, с успехом прошла по экранам страны и зарубежья. Ее заслуженно отметили главным призом на престижном миланском фестивале спортивного кино.

«Тема жизни и футбольного творчества Лобановского еще долго не будет исчерпана, – делился впечатлениями от просмотра Игорь Суркис. – Мне очень хочется, чтобы этот фильм стал учебным пособием в наших детско-юношеских спортивных школах: подрастающее поколение динамовцев должно понимать, в каком клубе выступает.

Подобные истории не только воспитывают в ребятах патриотизм, они поддерживают и утверждают то главное, что оставил нам Валерий Васильевич – веру. Веру в то, что и в футболе, и в жизни мы способны добиться больших успехов. Если будем жить с этой верой, новые победы к «Динамо» обязательно придут».

Вы прочитали главу из книги «Команда его мечты», увидевшей свет к 60-летию президента киевского «Динамо» Игоря Суркиса. С электронной версией издания можно ознакомиться ЗДЕСЬ