Рауль РИАНЧО: "Суркис предложил мне новый улучшенный контракт, но я отказался: "Нет, я не бандит, не дам результат с такой командой и не хочу тебя обманывать"

– Во-первых, с командой я всегда говорил в присутствии главного тренера. Во-вторых, мне никто не запрещал личных бесед с игроками. Например, с Ярмоленко. Я говорил: «Ярмо, зайди ко мне в комнату, покажу тебе видео твоей игры». И показывал: «Вот тут при обороне ты действуешь не совсем правильно». В команде я работал с видео, футболисты всегда могли зайти ко мне, я анализировал их игру. Такой персональный разбор ошибок. И футболисты были мне благодарны. Ярмоленко до сих пор называет меня папой, хотя я хватал его за футболку и кричал. Недавно его прооперировали, мы с ним на связи.

– Отдельно – нет. Когда я пришел в «Динамо», Ребров сказал мне, какой видит организацию игры, мы вместе продумали методы нашей работы. И если игрока надо проконсультировать индивидуально, не обязательно нужен главный тренер. Для этого есть помощники. Когда я видел, что Ярмоленко делает что-то не так, то запрашивал у монтажеров нужные мне куски и общался с игроком.

– Нет. Сначала мы говорим с главным, какой футбол он хочет видеть. Предлагать должен как раз главный, а второй – создавать инструменты для реализации его плана. Если Ярмоленко постоянно закрывают, я должен придумывать инструменты, чтобы он оставался открытым. Для этого я использовал видео. Допустим, Ярмо мне говорил: «Тренер не хочет, чтобы я открывался таким образом». Тогда я выключал видео, шел к тренеру и спрашивал: правда ли, что он хочет играть с Ярмоленко в такой роли. Я не мог править то, что нравилось главному, но выдвигал аргументы: «Думаю, он все же должен открыться так, искать пространство и обыгрывать один в один». Иногда тренеры соглашались, иногда нет.

– Это правда, я пошел к нему в кабинет, но перед этим у нас был разговор с Ребровым. Я говорил: «Мы выиграли второй чемпионат подряд, но пять наших игроков (украинцев и легионеров) находятся в зоне комфорта. Я не вижу от них нужной отдачи, нам нужна свежая кровь и люди, которые мечтают о победах». Ребров ответил: «Я говорил с президентом, это невозможно». Тогда к Суркису пошел я, и Ребров об этом знал. В кабинете президента я сказал: «Нам нужны четыре-пять новичков на места тех игроков, команда выжата. Либо меняйте пять футболистов, либо убирайте тренеров, с такой командой невозможно решать задачи». Суркис сказал, что не может убрать тех игроков, и предложил мне новый улучшенный контракт, я отказался: «Нет, я не бандит, я не дам результат с такой командой и не хочу тебя обманывать».

– В сборной Украины у меня было наименьшее влияние на игроков за всю карьеру, там было четверо равноправных помощников Шевченко, я занимался исключительно тактикой. А ушел через два года, потому что хотел адреналина, быть у поля не раз в полтора месяца, а каждую неделю. Работа в сборной не совсем для меня.

– Не думаю, что так считает Ребров. Мне он об этом ничего не говорил, но у нас хорошие отношения, мы общаемся, недавно он звонил мне из Венгрии (Ребров тренирует «Ференцварош» – Sports.ru): «Привет, дружище, как поживаешь?». Мы поздравляем друг друга с днем рождения и Новым годом, говорим на русском. С Шевченко отношения нормальные, профессиональные, мы не друзья.

– Нет, но я ему сказал: «Когда я прихожу в команду, делаю то, что хочет главный тренер. Скажет, чтобы расставлял конусы – буду. Если даст задачу погрузиться в весь процесс – сделаю».