Триумф и трагедия Олега Базилевича

В первом чемпионском составе киевского Динамо было немало ярких мастеров, оставивших заметный след на клубных скрижалях. Макаров, Войнов, Турянчик, Серебряников, Сабо, Каневский, Биба, Трояновский – игра каждого из них радовала поклонников футбола в высшей степени.

Но, пожалуй, самыми колоритными фигурами, как и в тот триумфальный, 1961 год, так и позже, на протяжении десятилетий, в памяти болельщиков остались Лобановский и Базилевич.

Непохожие внешне, разные по характеру, они, словно сиамские близнецы, дополняли друг друга, хоть и выступали на разных флангах атаки. «Понимали друг друга с полуслова, за счет согласованных действий добивались высочайшей эффективности выполнения своих маневров. Их соединяла какая-то внутренняя духовная связь», — вспоминал страстный почитатель Динамо, народный артист Давид Бабаев.

Лобановский слева подавал, Базилевич, набегая с правого края, забивал — то легко подставляя ногу, то вколачивая мяч в сетку, то внося его в ворота каким-то немыслимым способом. Но наиболее зрелищно выглядели его удары головой — форвард в нужный момент выбирал нужное место и, как бы зависая в воздухе, неизменно поражал и поражал цель. За годы в Динамо на двоих они наколотили в ворота соперников почти сотню голов.

Лобановский и Базилевич и дальше шли по жизни вместе. Доигрывали в Черноморце и Шахтере, параллельно увлеклись научными методиками Анатолия Зеленцова, уже в качестве тренеров на пару создавали знаменитое Динамо образца 1975 года. Да и в дальнейшем не прекращали сотрудничества, невзирая на возникающие сложности. В 2002 году Валерия Васильевича не стало. А 16 октября ушел из жизни Олег Петрович…

Базилевич происходил из интеллигентской киевской семьи: отец — инженер, мать — преподаватель госуниверситета. Он отлично учился, был гордостью школы, и все считали, что ему на роду написано стать ученым, литератором либо художником. Но юный Олег выбрал кожаный мяч. И преуспел в нем так, как никто не ожидал. Любимец публики, знатный голеадор, неизменный участник списка 33-х лучших футболистов Союза в течение шести сезонов.

Тем болезненнее оказался его уход из Динамо после того, как команду возглавил легендарный Дед Маслов. «Мое амплуа крайнего нападающего подразумевало игру исключительно на фланге атаки. Проход, обыгрыш защитника, доставка мяча в штрафную, удар, отклик на навесную передачу — вот, пожалуй, и все. Обороняться по факту я мог только если соперник владел мячом в зоне моей ответственности», — вспоминал Олег Петрович.

Но Маслов смотрел уже дальше. И молодой еще, 27-летний нападающий Базилевич авторитарного тренера уже не устраивал. Как, впрочем, и Лобановский. Оба потом, когда станут маститыми наставниками, признают, насколько прав был Дед в своем видении будущего футбола. И пойдут еще дальше по пути универсализации игроков и совершенствования методик их подготовки.

Работая уже тренерами, поднимая соответственно Днепр и Шахтер, Лобановский и Базилевич продолжали общение, обменивались впечатлениями о вводимых ими в тренировочный процесс новшествах, строили дальнейшие планы. Важную роль в их развитии сыграл кандидат наук Зеленцов, с которым еще в 1969 году познакомился Олег Петрович, когда пошел работать старшим преподавателем на кафедру футбола Киевского института физкультуры.

Зеленцов в свою очередь был приверженцем идей профессора Петровского — наставника двукратного Олимпийского чемпиона Валерия Борзова. Петровский считал, что времена тренерской интуиции уходят в прошлое, а спорт становится точной наукой. «Смею утверждать, что в недалеком будущем состязаться будут не столько спортсмены, сколько методики их подготовки, научные лаборатории», — говорил Петровский.

Зеленцов поделился своими мыслями с Базилевичем, а позже стал его научным руководителем при защите кандидатской диссертации. «Почему я рассказал об этой идее Олегу? — вспоминал он. — Да потому что уже тогда видел, что Базилевич понимает: просто тренироваться, просто играть в футбол нельзя. Нельзя чисто визуально оценивать состояние игроков и строить тренировочный процесс навскидку».

Когда осенью 1973 года Лобановскому предложили возглавить киевское Динамо, он тут же поставил условие, что будет работать вместе с Базилевичем. «В какой роли? — спросили меня, — рассказывал Валерий Васильевич в своей книге «Бесконечный матч». — «В роли еще одного старшего тренера», — ответил я. «Но ведь в штатном расписании…» — «Неважно, как его должность будет называться на бумаге. Главное — в сути».

Так во главе Динамо появился тандем. При футбольном клубе была создана первая в стране комплексная научная группа. На вооружение были взяты совершенно новые методики подготовки. К чему это привело, показал 1975 год, когда киевляне стали обладателями Кубка кубков и Суперкубка УЕФА, а их игра, особенно в матчах против Баварии, буквально шокировала всю футбольную Европу. Олег Блохин к тому же стал обладателем Золотого мяча, а оба наставника — заслуженными тренерами СССР.

Но в спорте триумф и трагедия нередко идут рука об руку. Не обошла сия чаша и Лобановского с Базилевичем. Следующий сезон оказался неудачным. Под флагом сборной, сплошь состоящей из динамовцев и ослабленной, как тогда шутили, представителями других клубов, оба специалиста не вывели своих подопечных в финал Евро-1976, заняли только третье место на Олимпиаде в Монреале. Для советских чиновников, и не только от спорта, это было неприемлемо.

Методики Лобановского и Базилевича были объявлены лженаучными, от работы с главной командой их освободили, а тут еще и бунт в Динамо назрел. Тренеры продолжали верить в свою правоту, футболисты работали на износ, и в какой-то момент нашла кома на камень. Верхи продолжали хотеть, но низы уже не могли. Нужно было чем-то жертвовать. Или кем-то. Заменить игроков было нереально. Заменить тренеров?..

Под раздачу попал Базилевич. Против сильного и властного Лобановского партийные бонзы республики пойти не отважились. А более хрупкий — и визуально, и по характеру, и по манере общения — Олег Петрович был самой подходящей кандидатурой. Он потом не скрывал, что это решение оставило на его сердце долго не заживавший рубец.

Остались и другие зарубки. В 1979-м Базилевич был в шаге от трагедии уже не спортивной, а что ни есть самой житейской, когда только по стечению обстоятельств не оказался на борту Ту-134, следовавшего рейсом в Минск. Тренер тогда возглавлял Пахтакор, и отпросился у руководства улететь из Ташкента раньше команды, чтобы проведать жену и сына, с которыми давно не виделся.

В небе над Днепродзержинском самолет с футболистами, среди которых были и кандидаты в сборную (Федоров, Ан, Макаров) разбился. Время было такое, что информацию о катастрофе пытались утаить. Судачили о столкновении в воздухе с другим лайнером, поговаривали и о том, что тушку сбили военные истребители, дабы она не мешала борту номер один…

Не задался по большому счету у Олега Базилевича и его приход к рулю сборной Украины в ноябре 1992 года, где он стал первым наставником на контракте. Провальное поражение на своем поле от Литвы (0:2) в стартовом матче квалификации Евро-1996 предопределило его судьбу после почти двух лет в общем-то плодотворной работы. По крайней мере, именно Олег Петрович впервые пригласил под цвета национального флага таких исполнителей, как Гусин, Скаченко, Скрипник, Нагорняк, Попов, Михайленко, Коновалов, Гусейнов, Тяпушкин, да и многих других.

Не закрытой для Базилевича осталась и дверь в Динамо. Уже в 2000-е он возвращался на должность начальника команды, возглавлял одно из подразделений научной группы. И продолжал заниматься совершенствованием методик, изложив свои мысли в книге «Организация игры и подготовка футболистов высокой квалификации». Этой же теме, но сквозь призму собственной биографии, посвящена его книга «Система, или Размышления о футболе».

…Олега Базилевича в футбольных кругах называли Базилем. Как Лобановского — Лобаном, Каневского — Каневой. Возможно, у человека, далекого от понимания сути игры, не живущего ею, не отдающегося ей, а в первую очередь тем, кто ее делает, кто своими выступлениями на зеленом газоне приносит радость миллионам и заставляет их любить себя, как родного, эти производные от фамилий прозвища и вызывают непонимание, недоумение, отдают фамильярщиной.

На самом деле, как представляется, это одно из самых ярких проявлений всемерного уважения и ощущения причастности к теплу кумира, которое он дарил и дарит людям. Потому-то на смену Базилю и Лобану пришел Муня, потом — Блоха, потом — Шева. Придут и другие. Человеку не суждено остановить бег времени.

Прощайте, Олег Петрович…

Максим Третьяк