Валериане ГВИЛИЯ: "Капский и Ермакович издевались надо мной"

Экс-полузащитник "Волыни" и БАТЭ откровенно объясняет, почему уехал из Борисова.

Валериане Гвилия перебрался в БАТЭ летом 2016-го. Техничный полузащитник быстро стал своим в Борисове. Грузин, живший на клубной базе в Дудинке, забивал и отдавал голевые передачи. Ближе к концу сезона он стал основным игроком своей национальной команды и будто бы попал в сферу интересов клубов Бундеслиги.

Казалось, в 2017-м хавбек принесет «желто-синим» немало пользы. Не получилось. Травмировавшись во время предсезонки, Гвилия потерял место в старте, а после вылета БАТЭ из Лиги чемпионов Анатолий Капский жестко прошелся по футболисту. В оставшейся части сезона Валериане сыграл за борисовчан всего 63 минуты. В январе он перебрался в швейцарский «Люцерн». Александр Ивулин связался 23-летним хавбеком, чтобы выяснить, что произошло с ним в Борисове:

– Только-только пришел с тренировки. Поговорил с родителями, сейчас готов общаться с тобой.

– Ты каждый день созваниваешься с родителями?

– Почти. Рассказываю, как идут мои дела, интересуюсь их новостями. Мы постоянно на связи.

– Ты советовался с родителями перед тем, как уйти из БАТЭ?

– Они ничего об этом не знали. Сообщил о переходе в «Люцерн» только после того, как подписал контракт. Родители очень обрадовались моему переезду в Швейцарию. И мама, и папа давно говорят, что я взрослый человек и должен сам принимать важные решения. Если честно, полтора года назад они даже не знали, что я могу перебраться в БАТЭ. Только после перехода позвонил и сказал: «Поздравляю, ваш сын – футболист БАТЭ». В тот момент они были невероятно счастливы. Все-таки я оказался в команде, которая полностью доминирует в чемпионате Беларуси.

Сразу хочется сказать спасибо Александру Ермаковичу и Анатолию Капскому, которые пригласили меня в команду и позволили стать частичкой клуба. Когда впервые общался с Анатолием Анатольевичем, он сказал, что я первый грузин, который будет играть в Борисове. Это большая честь для меня, но…

– Перейти в БАТЭ тебе помог украинский агент Сергей Ключик?

– Давай с самого начала. Хочу рассказать о том, как я вообще оказался в Беларуси. Перед сезоном-2016 у меня было несколько вариантов продолжения карьеры. Во мне был заинтересован один португальский клуб, потом возник вариант с «Генчлербирлиги». Звонили из Турции: «Хотим видеть тебя у нас. Хоть сейчас можем купить билеты, чтобы ты приехал». Я взял время на раздумья, а через три дня мне позвонили и сказали, что на эту позицию подписали Александра Глеба. Я не сильно расстроился, потому что больше хотел уехать в Португалию, но в последний момент трансфер сорвался. Возможно, так случилось из-за того, что тогда я менял гражданство. Мне не успели вовремя оформить рабочую визу.

Что делать? На тот момент можно было перейти только в чемпионаты Беларуси, Грузии или Казахстана. На меня вышел тренер Дмитрий Колодин, с которым в свое время работали в запорожском «Металлурге». Он когда-то играл под началом Георгия Кондратьева. Позвонил мне: «Слушай, «Минску» нужен атакующий полузащитник. Езжай к Петровичу, ты поможешь команде, а команда поможет тебе. Все-таки лучше иметь постоянную игровую практику, чем полгода сидеть без дела». Прислушался к его совету, хотя в тот момент меня хотели видеть в тбилисском «Динамо», и отправился на турецкий сбор «Минска». Так что в Беларусь я приехал благодаря Колодину, а не Ключику, как он когда-то рассказывал в интервью. Было неприятно читать такие слова, когда знаешь, как все было на самом деле.

У Колодина не было агентской лицензии, и он сказал: «Пусть юридическими моментами занимается Ключик». Мы сотрудничали с Ключиком, когда я играл в дубле «Металлурга». Тогда я получал зарплату в 200 долларов и параллельно платно учился в колледже. Попросил агента поговорить с руководством «Металлурга», чтобы клуб оплачивал мне учебу, как это делали многим другим парням. На это агент ответил: «Извини, но это не в моей компетенции». После таких слов я понял, что нет особого смысла дальше сотрудничать с этим человеком. После этого я год играл в «Металлурге», вызывался в молодежную сборную Украины, но получал те самые 200 долларов. Почему-то в тот момент Ключика не было видно…

В принципе, все вопросы с «Минском» я решал самостоятельно. На сборах подошел к Петровичу, договорился, что подпишу контракт с условием, что если летом появится интересное предложение, меня отпустят бесплатно. Он дал добро. Когда приехал в офис клуба, то лично сидел перед девушкой, составлявшей соглашение, и вносил в него пункт, по которому летом смогу уйти из «Минска» в случае хорошего предложения. Плюс я лично договаривался со Шлойдо, хотя до этого с ним по телефону разговаривал Ключик. Правда, после беседы с Игорем Михайловичем мне пришлось закрыть глаза на многие нюансы, которые мне были обещаны агентом.

Но хочу отметить, что я был рад перейти в «Минск». В команде был очень дружный коллектив, в команде меня приняли очень тепло. Бывало, после матчей мы собирались на шашлыки, я рассказывал ребятам грузинские анекдоты. Это было классное время. Благодарен Кондратьеву за все, что он для меня сделал. Пусть у Петровича все получится в Бобруйске, а «Белшина» в этом году вернется в высшую лигу. Уважаю Кондратьева за честность. Этот человек всегда говорит то, что думает, и ничего не делает у других за спиной. За этого тренера хочется биться. При нем «Минск» играл в красивый атакующий футбол через короткий пас. Мы закончили первый круг, кажется, на четвертом месте.

– И ты перешел в БАТЭ. Опять же в этой ситуации тебе помогал Ключик?

– Я очень благодарен Колодину, который в трудную минуту помог мне перебраться в «Минск», поэтому разрешил ему и Ключику вести переговоры с БАТЭ. Так было солиднее с моей стороны. Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду, но я сразу предупредил, что потом буду сам заниматься своими делами.

– Как вообще возник вариант с БАТЭ?

– После того, как Бразевич начал вести переговоры с Колодиным и Ключиком, мне позвонил Ермакович и сказал, что хочет видеть меня в команде. На тот момент у меня было несколько вариантов продолжения карьеры. Взял паузу в переговорах, чтобы подумать о своем будущем. Не хочу говорить, какие конкретно предложения были в тот момент. В этом нет смысла, все-таки я выбрал Борисов. Думаю, принял правильное решение, ни капли о нем не жалею. Мы встретились с Капским и поговорили о моем будущем в команде. Анатолий Анатольевич был доброжелателен, много шутил и улыбался.

– «Минск» получил за тебя какие-то деньги?

– Не могу ответить на этот вопрос, потому что это конфиденциальная информация.

***

– Поначалу в Борисове у тебя все складывалось неплохо…

– У меня не возникло никаких проблем с адаптацией. В БАТЭ очень классные пацаны и хороший тренерский штаб. С первых дней в клубе у меня было ощущение, что играю за БАТЭ очень-очень долго. Все пацаны очень тепло ко мне отнеслись. Тот же Милун часто шутил, что я перешел в БАТЭ только благодаря ему. Помнишь, как в матче с «Минском» я обокрал его и отдал голевую Човичу?

Но на последних минутах той игры Неманья все-таки нас похоронил. У меня остались хорошие друзья в БАТЭ, с которыми я до сих пор поддерживаю связь. Правда, есть несколько человек, с которыми было не совсем приятно общаться, но куда без этого?

Мы постоянно общались с Виталиком Родионовым. Это человек с большой буквы. Даже сейчас он звонит, спрашивает, как я адаптировался в «Люцерне». Виталик дал мне пару советов, как быстрее закрепиться в команде, все-таки в свое время он играл в Германии, а чемпионат Швейцарии очень похож на это первенство. Профи говорил, что мне нужно выучить немецкий, чтобы быстрее стать своим. Я знаю английский – в Борисове вместе с Березкой ходили к репетитору (очень сдружились с ним, ведь жили вместе на базе), – но все-таки здесь практически все общаются на немецком языке. Виталик отмечал, что в Германии и Швейцарии ко всему относятся сверхпрофессионально, и мне нужно быть готовым к этому.

Еще очень хорошо общаемся со «старичком» Василием Станиславовичем Вискушенко. Это очень хороший человек, который отвечал за атмосферу в команде. Можно сказать, Вискушенко – это сердце БАТЭ.

– Когда ты перешел в БАТЭ, в команде было много центральных полузащитников: ты, Володько, Иванич, Глеб, Кендыш, Яблонский. Как справиться с такой конкуренцией?

– А что делать? БАТЭ – большой клуб, который постоянно играет в еврокубках, поэтому нужно быть готовым к конкуренции. Я старался зацепиться за шанс проявить себя: жил на базе, думал только о футболе, соблюдал режим и добросовестно тренировался.

Поyачалу Ермакович доверял мне, и я старался не подводить тренера. Вроде, получалось неплохо. Осенью я забил за БАТЭ в трех матчах подряд и получил вызов в сборную Грузии. Складывалось здорово. Если бы не вылет команды из еврокубков, тот сезон вовсе получился бы прекрасным.

– Лично для тебя он и так был хорошим. Настолько, что тебя хотели видеть в клубах Бундеслиги. Ты на самом деле мог переехать в Германию?

– Той осенью я дебютировал за национальную команду выездным матчем против Ирландии. Не люблю хвалить себя, но многие отметили, что в той игре я неплохо себя проявил. Через несколько дней мы сыграли вничью с Уэльсом. Тогда все начали говорить, что я был одним из лучших на поле. На этих матчах присутствовало много скаутов, поэтому поползли разные слухи. Но сразу хочу сказать, в сборную я попал только благодаря тому, что хорошо играл в БАТЭ. Спасибо партнерам по команде и тренерскому штабу борисовчан.

– На тебя выходили представители той же «Герты» или «РБ Лейпциг»?

– Об их интересе я узнал из социальных сетей, но прошлой зимой мне поступило несколько серьезных предложений от других клубов. Предлагали очень солидные деньги, но моя мечта – попасть в команду топ-чемпионата, поэтому решил остаться в БАТЭ.

– Тебя звали клубы Азии?

– Нет, но были предложения из страны, в которой футболистам платят очень хорошо. Мне же хотелось остаться в БАТЭ. Кстати, тогда ребята неплохо подтравливали меня. На тренировках Гайдочка постоянно повторял: «Ну что там по Германии?» Подчеркну, на тот момент я не сотрудничал с агентами. После перехода в БАТЭ поблагодарил за помощь и Колодина, и Ключика. Причем поблагодарил не только словами, поэтому было странно читать высказывания этого агента, мол, как я живу, так и тренируюсь.

– Если честно, можно было подумать, что в тот момент ты «поймал звезду».

– Такого не было и близко. Если не верите, можете спросить любого тренера или футболиста БАТЭ. Думаю, все подтвердят, что я профессионально отношусь к своим обязанностям, поэтому мне странно читать такие слова. В тот момент хотел сделать какое-то заявление, но решил не пороть горячку. В одной из песен Оксимирона есть слова: «Докажи, что ты не свинья. Укажи, кто змея». Сейчас пришло время, чтобы сказать это. Думаю, эти строчки прекрасно описывают наши отношения с Ключиком.

***

– Кажется, твоя карьера в БАТЭ во всех смыслах сломалась прошлой зимой в спарринге против тбилисского «Динамо».

– Ничего не предвещало беды. На сборах под нагрузками играли товарищеский матч. Я бежал и вдруг почувствовал, что дернул заднюю. Наверное, сказалось, что мы работали под большими нагрузками. Врачи диагностировали надрыв мышцы задней поверхности бедра первой степени. Я начал восстановительную работу под руководством Александра Одинцова. Большое ему спасибо за поддержку и совместную работу.

Ближе к началу сезона я восстановился, но еще предстояло набрать нужные кондиции. Ясное дело, я бы не смог полностью отыграть матч за Суперкубок. В первых играх сезона чаще выходил на замену, параллельно работая с Одинцовым. Он постоянно говорил: «Скоро поедешь в сборную играть против сербов. Готовлю тебя к Матичу».

Я сыграл полный матч против Сербии, хоть мы и проиграли, но смотрелись очень достойно. Вели в счете, а в конце первого тайма два наших игрока выходили вдвоем на одного вратаря, но не смогли забить. Когда потом БАТЭ играл против минского «Динамо», ко мне подошел Сергей Гуренко, который тогда помогал Славолюбу Муслину в сборной Сербии: «Если бы вы реализовали тот момент, нам бы пришлось совсем несладко».

– В начале сезона БАТЭ перестраивался на систему игры с тремя центральными защитниками. Согласись, ты не совсем в нее вписывался.

– Может быть. Об этом нужно спрашивать тренеров. Мне больше нравится играть в системе 4-2-3-1 или 4-3-3, но модель с тремя центральными защитниками тоже эффективна. Посмотрите, как здорово выглядят атакующие полузащитники при такой расстановке в «Челси» или «Ювентусе» времен Конте, но действовать по такой системе очень непросто. Нужно много времени, чтобы довести ее до автоматизма, каждый футболист должен понимать, что он должен делать на поле. Со временем БАТЭ снова перестроился на 4-3-3. Наверное, схема с тремя центральными защитниками все-таки не прижилась.

– Мне кажется, в этом плане показательный момент – ваш первый полуфинальный матч против брестского «Динамо». И ты, и БАТЭ в той игре смотрелись совсем невыразительно. Вдобавок Торрес издевательски проверил тебя между ног…

– Многим звездам мирового футбола частенько пробрасывают мяч между ног. Не вижу в этом какой-то катастрофы. Не считаю тот эпизод чем-то сверхъестественным. Торрес хотел сыграть на публику, у него получилось. Скажу, что в том матче, как и в любом другом за БАТЭ, я выкладывался полностью. Правда, толком ничего не получалось, как и у всей команды. Не считаю, что совсем уж провалил ту встречу.

Думаю, мы не очень удачно начали прошлый сезон из-за перехода на новую тактическую схему. Все-таки нужно время, чтобы понять все нюансы игры в три защитника. Поверьте, действовать по такой схеме не так просто, как может показаться. Даже самые великие команды не могут перестроиться сходу. Когда Гвардиола только начал применять в «Барселоне» «тики-таку», первые матчи команды получались совсем провальными.

– Какие проблемы были лично у тебя при переходе на систему игры с тремя центральными защитниками?

– Не знаю, на теории все казалось абсолютно понятным. Как это выходило на поле? Оценивать не мне, а тренерскому штабу. Не могу сказать, что я чего-то не понимал или старался играть в какой-то свой футбол. Как мог, старался приносить пользу команде.

– Со стороны казалось, что тебе не хватало умения играть в отборе. Ты можешь легко начать атаку или отдать последнюю обостряющую передачу, но не выполняешь большого объема черновой работы.

– Понимаю, что игра в отборе – не самое сильное мое качество. Грузинские футболисты больше настроены на созидание и игру в атаке, но в современном футболе нужно уметь обороняться. Стараюсь работать над своими недостатками. Думаю, в последнее время прибавил в этом компоненте, но, соглашусь, у меня не всегда получалось здорово отбирать.

– В середине сезона Анатолий Капский дал резонансное интервью, в котором рассказал, что в июле ты травмированным уехал в расположение сборной Грузии и усугубил повреждение. Это правда?

– Весной я перестал попадать в состав. В апреле пропустил несколько матчей подряд, приходилось сидеть на замене. Это нормальная практика для клубов уровня БАТЭ. Нужно понимать, что в какой-то момент твои конкуренты могут смотреться лучше. Что делать? Нужно работать еще больше, чтобы доказать тренерскому штабу свою состоятельность. Я трудился с двойной энергией, чтобы снова вернуться в состав.

В начале июня БАТЭ готовился к матчу с «Днепром», а плюс-минус в это время сборная Грузии собиралась, чтобы провести товарищеский матч перед отборочной игрой к чемпионату мира против Молдовы. Я подошел к Ермаковичу и попросил отпустить меня в расположение сборной на этот спарринг, потому что у меня не было игровой практики. Сказал: «Так будет лучше для всех. Я наберу игровой тонус и смогу помочь БАТЭ». Какой смысл просто так сидеть на скамейке запасных в БАТЭ, если можно было сыграть за сборную? Никогда бы не пошел просить об этом, если бы в тот момент в Борисове нужна была моя помощь, но тогда пять матчей подряд я не выходил на поле даже на пару минут. Александр Владимирович не пошел мне навстречу. Понятное дело, это меня очень расстроило. Пошел на тренировку и по иронии судьбы травмировался в самой концовке занятия.

– Что случилось?

– Подвернул голеностоп. Поехали делать снимок, оказалось, кости цели. Понятное дело, в заявку на матч с «Днепром» я не попал, а после него отправился в расположение сборной. Но сразу хочу сказать, никто не сообщил, какой у меня диагноз. Просто говорили, что нет ничего серьезного. Просто повреждение голеностопа – такая штука, что можно затейпировать ногу и играть.

Я приехал в расположение сборной и в первые три дня не провел ни одной тренировки. Выполнял процедуры, которые могли ускорить процесс восстановления. Ни о какой работе в общей группе не было речи. Сборная сыграла товарищеский матч, за которым я наблюдал как болельщик.

Нога немного болела, но я решил попробовать потренироваться, чтобы помочь команде в матче с Молдовой. Во время предыгровой тренировки мне сделали обезболивающий укол, но нога все равно тревожила. Понял, не было особого смысла рваться на поле. Подошел к главному тренеру, объяснил, что не смогу помочь. В итоге меня включили в заявку, но я просто посидел на скамейке запасных. После возвращения из сборной я восстанавливался примерно три недели. Оказалось, у меня было растяжение связок.

– Выглядит не совсем логичным, что ты поехал в сборную, хотя мог остаться в Беларуси и спокойно залечь голеностоп.

– Я думал, что все не очень серьезно, потому что мне никто не назвал диагноза. Понятное дело, если бы мне сказали о растяжении связок, я бы поехал в сборную, но просто, чтобы побыть вместе с командой. Я думал, что все не так страшно, поэтому хотелось помочь главной команде своей страны. Выступление за сборную – мечта моей жизни, каждый вызов для меня как первый.

Я восстановился и вернулся на поле в игре против «Гомеля». Считаю, сыграл неплохо, отдал две голевых передачи. Потом меня выпустили в концовке ответного матча с чешской «Славией». У меня было запредельное желание помочь, но это сыграло злую шутку. Так сильно хотел принести пользу, что толком ничего не получилось. В той встрече я не усилил игру. Как говорит Юрген Клопп: «Запредельное желание такая же непригодная вещь, как и его отсутствие».

После этого матча вышло громкое интервью Анатолия Капского, в котором он жестко по мне прошелся. Возможно, оно и изменило мое положение в команде.

– Что творилось в твоей голове, когда ты читал это интервью?

– Считаю, Анатолию Анатольевичу стоило сначала сказать мне в лицо о своих претензиях, а уже потом, если ему очень хотелось, давать эту информацию в прессу. Возможно, у Капского свое мнение на этот счет. Считаю абсурдно и не очень логично говорить о человеке, что он непрофессионал, когда тот очень хочет играть. Я думаю, здесь все наоборот. Когда он не хочет играть, тогда он непрофессионально относится к своим обязанностям.

Вообще, по этому интервью Капского казалось, что в вылете БАТЭ из Лиги чемпионов виноват только Гвилия. С его стороны было неправильно вешать всех собак на меня. Не знаю, для чего нужно было делать виноватым одного человека. Согласен, я не смог помочь команде, но в двух матчах против «Славии» я сыграл всего 15 минут, при этом не снимаю с себя ответственности. Сам был очень огорчен игрой в той встрече, но зачем выделять только одного? Наверное, тогда просто легче всего было найти виноватого. На мой взгляд, так поступают только слабые люди. Чтобы снять с себя ответственность, они делают кого-то крайним.

– После этого интервью ты пытался поговорить с Анатолием Анатольевичем?

– Нет, не видел в этом смысла. Думаю, с моей стороны было бы неправильно позвонить ему: «Анатолий Анатольевич, зачем вы так сказали?» После этого я сыграл за БАТЭ всего 45 минут в матче против «Крумкачоў», но все равно получил вызов в национальную команду. В это время было открыто трансферное окно. У меня появился вариант с арендой в чемпионате Польши. Звали в команду, которая находилась в низу таблицы, но даже это меня не смущало. Мне очень хотелось играть! Какое удовольствие в том, что ты постоянно сидишь на скамейке запасных?

Был готов ехать в Польшу. Когда согласовали личные условия, позвонил Ермаковичу и Капскому: «У меня есть вариант с арендой в чемпионате Польши. Правда, я хочу остаться в БАТЭ, несмотря на то, что после поражения от «Славии» на меня повесили всех собак. В Борисове классная команда, и я хочу доказать свою состоятельность. У меня будет шанс?» Мне сказали, что ничего не могут обещать, но возможность проявить себя обязательно получу.

В итоге поблагодарил представителей польского клуба за интерес, остался в Борисове и продолжил готовиться к матчам сборной. Тогда и забил свой дебютный мяч за национальную команду в ворота австрийцев.

В тот момент испытал нереальные эмоции. Тем более на игру приехали мои родители и сестра со своим мужем. Самое забавное, что я забиваю во всех выездных матчах, которые посещают мои родители, а когда они приходят на игры в Тбилиси, отличиться не получается:).

После этого матча вернулся в БАТЭ с надеждой, что все наладится, но этого не произошло. Все шло, как и прежде, только было одно отличие – я вовсе перестал попадать в заявку. Не понимаю, зачем руководство и тренер поступало так? У меня был вариант уехать в Польшу, чтобы играть там, а не сидеть на скамейке запасных в Борисове. Как по мне, надо мной просто издевались. За полгода я сыграл всего 15 минут против мозырской «Славии». На этом все. Больше не провел ни одного матча за БАТЭ. Я усердно тренировался, но на поле так и не вышел. Поначалу подходил к Ермаковичу: «Дайте шанс проявить себя». Мне постоянно говорили, что я его получу, но поступки говорили об обратном. Потом уже не видел смысла в разговорах с Александром Владимировичем, ведь уже заранее знал, что услышу в ответ, хотя перед каждой игрой надеялся на другое.

– Думал поговорить с Анатолием Капским?

– Нет, я тренировался и полностью отдавался футболу. Пацаны даже шутили, что я тренируюсь лучше всех, но все равно не выхожу на поле. Единственная моя отдушина в тот период – вызовы в национальную команду. Большое спасибо Владимиру Вайсу, который продолжал верить в меня, даже когда я не имел игровой практики в БАТЭ. Делал все, чтобы не подвести этого человека. Перед международными паузами просился играть за дубль, чтобы находиться хоть в каком-то тонусе. Спасибо Игорю Чумаченко и Дмитрию Лихтаровичу за эту возможность и поддержку с их стороны.

– Вако, насколько правдива эта история. Говорят, перед началом прошлого сезона ты подошел к Анатолию Капскому и попросил поднять зарплату. Капский не особо любит такое поведение, поэтому после этого разговора его отношение к тебе изменилось…

– Когда мы впервые встретились с Анатолием Анатольевичем по поводу моего перехода в БАТЭ, договорились подписать контракт на довольно скромных условиях. Я согласился на одну из самых маленьких зарплат в клубе, но у нас была договоренность: если буду прибавлять и хорошо играть, то зарплата увеличится. Это довольно распространенная практика. В БАТЭ у меня пошло неплохо, благодаря тренерскому штабу и партнерам по команде удалось проявить себя уже в дебютном сезоне. Рассчитывал, что после Нового года мои условия будут пересмотрены, хотя это не было прописано в контракте.

Как я уже говорил, прошлой зимой у меня были очень хорошие варианты развития карьеры с точки зрения заработка. Один клуб предлагал зарплату, которая была в десять раз больше той, что я получал в БАТЭ. Можешь представить, какие это были деньги? Но у меня в приоритете было продолжение карьеры в Борисове. Очень рассчитывал, что команда пробьется в группу Лиги чемпионов. Хотелось помочь ей сделать это.

Во время предсезонных сборов я подошел к Анатольевичу: «Я счастлив находиться в БАТЭ, но помните, мы договаривались, что после Нового года мои условия могут быть пересмотрены?» Капский даже толком не выслушал меня, а начал перебивать. Он сказал, что я должен все доказывать своей игрой. Никаких вопросов, я развернулся и пошел по своим делам. Я не из тех, кто будет качать права и выбивать себе какие-то космические условия. Но, возможно, тот разговор как-то повлиял на отношение Капского ко мне. Правда, я не считаю, что совершил какой-то плохой поступок. Просто, мне кажется, нужно делать то, о чем договариваешься.

– Какие у вас сейчас отношения с Капским?

– Снова скажу, был бы неблагодарным человеком, если бы не сказал спасибо ему и Ермаковичу за возможность перейти в БАТЭ. По их приглашению я заиграл в БАТЭ, а потом и в сборной Грузии. Правда, ближе к концу прошлого года, на мой взгляд, они просто издевались надо мной. Капский и Ермакович относились ко мне предвзято и даже где-то пренебрежительно, но я не держу на них зла, хотя за последние полгода я сыграл за БАТЭ всего 15 минут в матче против «Славии» и мне обещали дать шанс. С другой стороны, если бы не эта ситуация, я бы не оказался в «Люцерне». В общем, благодарен им за все: и за хорошее, и за плохое. В любом случае, пребывание в БАТЭ сделало меня сильнее. Не хочу никого осуждать, у каждого своя правда.

– Оказавшись перед Капским в следующий раз, что ты ему скажешь?

– Здравствуйте, Анатолий Анатольевич. Как ваши дела?

***

– Когда зимой появилась информация о том, что в БАТЭ придет Олег Дулуб, не думал остаться в команде?

– Когда я отправлялся в отпуск, увез все вещи из Борисова. Был решительно настроен на смену клуба, потому что при таком раскладе не было особого смысла оставаться. Надеялся, что появится вариант, который меня полностью устроит. У меня было несколько конкретных предложений от других команд, но они не очень соответствовали моим целям и амбициям.

Отпуск закончился, я вернулся в расположение БАТЭ и начал тренироваться. Правда, в самом конце отпуска немного приболел. У меня был гайморит. Вылечился, но на третий день работы почувствовал дискомфорт во время бега. Оказалось, меня беспокоит старое повреждение, поэтому снова начал работать по индивидуальной программе под руководством Одинцова. За это время у меня не было никаких предметных разговоров ни с Капским, ни с Дулубом. Просто тренировался. Уже готовился поехать на сбор в Турцию, чтобы доказать новому тренерскому штабу свою состоятельность и надеяться на очередной шанс, но тут спонтанно появился вариант с «Люцерном». Формальности по переходу удалось решить за три-четыре дня. Руководство БАТЭ согласилось меня отпустить, и я перебрался в Швейцарию. Рад, что все сложилось именно так. Сейчас хочется пожелать БАТЭ всего самого лучшего. Пусть в нынешнем сезоне у команды все получится.

– БАТЭ ведь отпустил тебя не бесплатно?

– Не могу об этом говорить, потому что это конфиденциальная информация. Правда, мой контракт с БАТЭ был рассчитан еще на год.

– Как ты попрощался с руководством, игроками и тренерами БАТЭ?

– Вечером мне позвонили и сказали, что следующим утром мне нужно улетать в расположение «Люцерна». Пришлось быстро собирать вещи, поэтому толком не успел ни с кем попрощаться. Мой самолет вылетал в пять утра, успел попрощаться только с Березкиным, с которым жил в одной комнате. Обнялись с ним, и я отправился в аэропорт.

Самое интересное, что в тот момент на сборы улетал солигорский «Шахтер». Получилось так, что я проходил досмотр в аэропорту вместе с солигорчанами. Один таможенник посмотрел на меня: «Слушай, так ты в «Шахтер» переходишь?» Я улыбнулся и сказал, что меня не будет в Солигорске.

По прилету в «Люцерн» написал в командном чате в viber, что мне было очень приятно играть в одной команде с такими людьми. Пожелал всем успехов, надеюсь, никто не держит на меня зла. Повторюсь, в БАТЭ у меня осталось много друзей, с которыми всегда буду рад увидеться и пообщаться.

Еще хочется сказать большое спасибо болельщикам БАТЭ, которые постоянно меня поддерживали. Они с первого дня очень тепло относились ко мне. Даже когда я перестал попадать в состав, они встречали меня возле стадиона: «Валериане, почему ты не играешь? Нужно возвращаться в состав, мы в тебя верим». Всегда чувствовал поддержку и тепло этих людей. Хочется поблагодарить их и пожелать, чтобы БАТЭ постоянно радовал верных поклонников игрой и результатами.

– Ты счастлив в «Люцерне»?

– Да, во-первых, я попал в хороший клуб. Во-вторых, Люцерн – один из красивейших городов Швейцарии. Правда, самое главное – меня очень тепло приняли в команде. Чувствуется, главный тренер заинтересован в моих услугах. Правда, пока есть небольшой языковой барьер, потому что основной язык для общения в команде немецкий. Пока главный тренер общается со мной на английском, но я намерен выучить немецкий, чтобы упростить коммуникацию. Уже начал заниматься с репетитором.

Когда переходил в «Люцерн», команда шла на предпоследнем месте. Сейчас находимся в середине таблицы, просто в чемпионате сумасшедшая плотность, каждый может выиграть у каждого. Пока меня все устраивает. В начале 2018 года команду возглавил новый специалист Херардо Сеоане. Это очень молодой тренер, который не дает расслабляться. Когда мне еще не оформили рабочую визу, команда выиграла, но на следующей неделе пацаны стали тренироваться чуть более расслаблено, или тренеру так показалось. Он тут же остановил занятие: «Вы совсем с ума сошли? Думаете, выиграли один матч и можно расслабиться? Для меня не существует незаменимых, если вы не будете работать в полную силу – не будете играть. Запомните это!» После этого все начали тренироваться куда более усерднее.

– Из чемпионата Швейцарии легче уехать в Бундеслигу, куда тебя сватали год назад?

– Мне очень хочется попасть в команду топ-чемпионата. Понятно, через Швейцарию легче туда пробиться. Все-таки в этом чемпионате скорости намного выше, чем в первенстве Беларуси. Можно сказать, команды проповедуют немецкий силовой футбол. В Швейцарии совершенно другой уровень стадионов и освещения турнира. Сейчас нужно сконцентрироваться на том, чтобы принести как можно больше пользы «Люцерну», а дальше будет видно.