Николай ПАВЛОВ: "Если давать Шевченко возможность работать, то он станет лучше, чем Фоменко"

Президент Всеукраинского объединения тренеров Николай Павлов рассказал ведущей программы «Моя гра» Алле Бублий о своей прошлой и будущей тренерской карьере.

- Вы сказали, что не пойдете в «Динамо», «Шахтер» и сборную Украины. Вы боитесь, что не получится?
- Я тренер клубный. Я хочу возиться каждый день, а в сборной мне будет не хватать работы. Там должен работать человек уровня Блохина, Буряка, Михайличенко, Шевченко. Моей фамилии для сборной нет. Я наблюдаю, что Шевченко для трибун – это идол. В сборной должны работать люди топ-уровня.

- Помимо топ-уровня, сборной нужен еще и результат.
- Сравните опыт Фоменко и опыт Шевченко. Если не давать Андрею Николаевичу опыта, то он никогда не будет, как Фоменко. Если давать ему возможность работать, то он станет лучше, чем Фоменко. Ему нужно сделать правильные выводы из своих ошибок.

- Какая главная ошибка Шевченко в этом отборочном цикле?
- Не вижу ни единой ошибки. Что мы можем сделать, если наша сборная слабее? Посмотрите на игроков Хорватии. У нас не играют в «Реале», а Ярмоленко и Коноплянка только недавно заиграли в европейских чемпионатах, Зинченко еще совсем молодой парень. Пусть пока поиграет в молодежке, Шевченко его подтягивает немного, ведь тренер видит его потенциал.

- Вы скучаете по тренерской работе?
- Нет, ни в коем случае. Когда я был футболистом, то я во всем себе отказывал. Я не был техничным футболистом и играл за счет своего характера. Нападающего сбивают, а сбивает тот, кто получает травмы – защитники. Я перенес пять-шесть операций под наркозом в возрасте 30 лет. Когда я учился в высшей школе тренеров, то по субботам и воскресеньям звали играть в футбол. Я отказывал, потому что наигрался. Когда ты закончил карьеру, нужно сразу забыть, что ты футболист, также – и с тренерами. Я не эксперт и не хожу на телевиденье обсуждать своих коллег и никогда не буду! Это я прочитал в автобиографии Фергюсона. Он сказал, что не станет экспертом и прогнозистом, потому что там надо говорить хорошо и плохо о своих коллегах. Зная, как это трудно, у меня никогда язык не повернется.

- Возможно, Вы «переели» футбола?
- Я очень устал, ведь занимался абсолютно всем.

- Но Вы отдохнули три года.
- Еще нету трех лет. Три года я отдыхал, когда меня дисквалифицировали за нецензурные слова в сторону арбитра. После того эпизода я встретился с Шандором, и все уже хорошо. Если помните, я каждый раз подходил к бровке и высказывал все арбитрам. Иногда за это удаляли, а иногда – нет. Шандор, Татулян, Годулян – гениальные судьи. Те арбитры, которые сейчас судят, хотят помочь, но не могут. Эти рефери как помогали, то помогали, если они убивали, то они убивали. Они знали, как это сделать, потому что были грамотные. Я никогда не ссорился с молодыми арбитрами, я их всегда поддерживал, они ошибаются не предвзято, а когда есть предвзятость – я сразу вижу. Любой тренер, который проработал столько, как я, легко заметит неладное.