Евгений ЛЕВЧЕНКО: "В Голландии множество странных мнений — дескать, если во Львове заговорить по-русски, тебя разорвут или четвертуют"

Экс-игрок сборной Украины Евгений Левченко рассказал о своей работе на ТВ, соцсетях и другом.

В футбол играют с детства, потому что так нужно

— Вы работаете на ТВ в Голландии и Украине. Сравните эти две страны с точки зрения показа футбола и подходу к трансляциям.

— Глобальной разницы нет. На украинском канале «Футбол», где я работаю, были проведены довольно большие инвестиции и в оборудование, и в покупку трансляций. Но дело в том, что чемпионат Украины состоит из неинтересных матчей. Очень много игр люди не будут смотреть. У нас нет сильных команд, кроме «Шахтера» и «Динамо» Киев. Были «Днепр» и «Металлист», но их просто-напросто убили, бросили на произвол судьбы. Всеми известный Коломойский (владелец ФК «Днепр». — прим.) топит команду, «Металлист» стал ничем, потому что так решил президент клуба. Зритель не будет платить деньги за четыре матча в год. В Голландии же заполняется стадион «Гронингена», который идет во второй части таблицы, потому что команда бьется и старается. Что же до телевидения, то в Голландии затрат меньше, но качество показа несравнимо лучше.

— В Голландии на высоком уровне начали показывать футбол уже давно, используя кучу камер и делая из каждой игры шоу…

— Все не просто так. Нужно полностью переформатировать подход к футболу, к построению клубов, к менеджменту телетрансляций, избавиться от тех матчей, которые «решаются». В той же Украине первая и вторая лиги — полная катастрофа, да и в высшей лиге… В России все не сильно отличается. Если выстраивать правильную вертикаль в футболе, тогда и люди будут приходить и будут интересоваться. Сейчас они не видят зрелищности не поле, не видят футбола, который хотели бы видеть. К тому же людей нужно приучать, что за трансляции нужно платить. В Голландии люди приходят на «Гронинген», где я играл, и из 20 тысяч мест на стадионе 18 тысяч (!) выкуплены, причем это абонементы. Я выучился на маркетолога, поэтому могу сказать, что «Гронинген» или тот же ПСВ — это бренд. Каждая команда в высшей лиге Голландии — бренд, у них выстроена схема работы с болельщиками, мерчандайзинг. Клуб живет за счет того, что взаимодействует с болельщиками, детьми, спонсорами.

— Утопия для России и Украины.

— У нас другие реалии, другие финансовые потоки. У нас решил президент клуба сегодня играть в форме одной фирмы, а завтра — другой. Такая бесконтрольность действий ломает футбол. Тот же «Ростов». Будем говорить откровенно — команда играет на энтузиазме, без финансовой поддержки. Совершенно нет структуры клуба — в Голландии такого быть не может. Маркетинг, мерчандайзинг, все коммуникации с болельщиками занимают главенствующие роли, а уже потом выстраивается бюджет. В том же «Гронингене» понимают, что люди из ближайших деревень должны быть их болельщиками. Поэтому они устраивают разные акции и розыгрыши — эту систему обязательно надо выстраивать, но ее нет, к сожалению, ни в России, ни в Украине. К тому же, если мы хотим переформатировать футбол, нужно задуматься о детских тренерах — у нас эта профессия вообще упразднена.

— Что вы имеете в виду?

— Детские тренеры у нас получают мало денег, да и это не совсем обычный тренер. В Голландии четко вижу, что детский тренер — педагог, который простым языком может донести до игроков, как нужно играть в футбол. У нас же думают — закончил тренерские курсы, и ты уже детский тренер. Это неправда! Детского футбола как такового нет, сами посмотрите — ни в сборной России, ни в сборной Украине ярких талантов нет.

— Кроме Зинченко.

— Да, Зинченко, еще у нас Коваленко есть. В России кто? Головин, который провалил Евро? У нас команды выигрывают все турниры до 14-15 лет, а потом нет роста. В футбол у нас играют с детства, потому что так нужно, а во всей Европе — чтобы получать удовольствие. Когда получаешь удовольствие, больше впитываешь в себя, усваиваешь и начинаешь играть по-взрослому, более раскрепощенно, чего нашим футболистам не хватает до сих пор. Важно понять — почему наши футболисты не играют в Европе?

— И почему же?

— Ментальность не та. Многие не могут понять, что здесь нужно выкладываться на 100 процентов даже на тренировках. Плюс бешеные финансы, которые не так давно были в России и Украине, играют большую роль. Зачем ехать куда-то, если можно сидеть под крылышком с денежкой, и все тебя любят.

Иногда соцсети превращаются в…

— В рейтинге умирающих профессий через 15 лет будет…

— Тренер?

— Футбольный аналитик.

— Возможно. Компьютеры возьмут эту роль на себя — то, что раньше записывалось в конспекты, сейчас очень легко просчитывается за секунды. Я высчитывал взаимодействие правого защитника и правого полузащитника, все легко достать — в какой угол чаще бьются пенальти, как подаются угловые. Но на самом деле аналитики в студии будут всегда — ведь это определенный шарм!

— Вы рассказывали, что с голландцами снимали фильм во Львове, Киеве и Константиновке в прошлом году. Что это за проект?

— Мы делали это для центрального голландского канала NOS. Было множество странных мнений — дескать, если во Львове заговорить по-русски, тебя разорвут или четвертуют. Я все время говорю по-русски, этот тот язык, на котором я воспитывался. Так вот возникла идея показать голландцам и вообще всем людям, что происходит в Украине. Поэтому мы поехали с оператором и одной журналисткой, я все им показывал. Говорил по-русски и со мной ничего не произошло. Другая сторона работы с медиа и социальными сетями — иногда это превращается в «трэш», и люди начинают использовать все это в негативных целях для пропаганды. Для меня Львов — очень красивый город, где живут очень добрые люди. А про Донецк что писали… Я всегда аккуратно отношусь к информации и пытаюсь ее проверять, очень многим источникам просто не верю. Поэтому и решили съездить в Украину, своими глазами посмотреть, показать и опровергнуть многие вещи. И это нам удалось!

— Второй тираж вашей биографии уже вышел?

— Да, его тоже распродали.

— Когда ждать на русском?

— На русском не будет. Общался с издателями, они говорят, что большая часть книги описывает события, которые произошли со мной в России и Украине. Из-за этого людям из России и Украины ее будет читать менее интересно. Вот такая логика. Книга состоит из маленьких историй, которые со мной приключились за мою карьеру. Наших я вряд ли могу удивить рассказом о том, как мы с дедом на «москвиче» ездили за кукурузой и картошкой, которой заваливали весь салон и на которой я спал. Для голландца это в диковинку! Удивляются, как дают взятку полицейским, а для нас это нормально.

— На английском тоже не будет?

— Нет. Вижу, что издатель не особо заинтересован в английской версии. На голландском распродали весь тираж и довольны.

Могу последние деньги отдать на путешествие!

— Вы год провели в Австралии — что там за футбол и чем отличается от европейского?

— Только не путайте австралийский футбол с обычным футболом, потому что это разные виды спорта (смеется). У нас была дискуссия с ребятами, которые играют в австралийский футбол. Это огромные мужики, которые за игру по 20 км пробегают. Они говорят мне: «У вас футбол называется soccer, а у нас — football», а я ему: «Если у вас football — почему играете в него руками?» Они не смогли ответить. Но австралийский футбол — номер один в Австралии, настолько популярен, что футболисты — боги.

— Обычный футбол значительно меньше интереса вызывал?

— Находился на четвертом месте после крикета и регби. А вообще футбол в Австралии развит, «Сидней» и «Мельбурн» играют на приличном уровне. Там чуть по-другому болеют, футбол — это более семейный вид отдыха, на стадион приходят, как на пикник. Есть определенная кучка фанатов, которые болеют, но все остальные сидят семьями вперемешку и ведут себя очень расслабленно. Но австралийский стиль жизни в принципе расслабленный, у них любимое выражение «no worries» — все в порядке. Футбол более силовой — много бега, но меньше тактики, хотя пару команд все равно выделяются. Иногда и «Аделаида», за которую я выступал.

— Выходили на поле вы редко. Почему?

— Рини Коолен, тренер, который меня брал, после шести или семи матчей был уволен. Пришел на его место человек (Джон Космина. — прим.), на первую тренировку вышел в шлепанцах и с яблоком начал нам давать установку. Я ему говорю, что это неуважение к нам, футболистам, но он не понял, что я сказал (смеется). В конце концов, он отправил всех иностранцев из команды, заявив, что будет собирать состав из австралийцев. В Австралии так бывает: в плане медицины и восстановления игроков они очень сильны, но в то же время тренер мог прийти на тренировку в шлепках и чуть ли не в одних трусах. А в остальном — жил на берегу океана, и мне было очень комфортно.

— Вас, наверное, вообще сложно чем-то удивить, учитывая, сколько вы путешествуете?

— На самом деле, постоянно удивляюсь — в путешествиях ты обогащаешь себя, как личность, набираешься позитива и приятных ощущений. Для меня это самое важное — могу последние деньги отдать на путешествие!

— Может быть, я что-то о вас не знаю, но почему вы до сих пор не запустили свою линию одежды? Вы же частый гость на обложках модных журналов!

— Была такая идея, но чтобы создать свою марку, нужно, прежде всего, создать правильный коллектив. С последним у меня не получилось, а одному создавать очень сложно. Ты или погружаешься полностью, или лучше не браться.

— Большинство футболистов предпочитают классические известные бренды. Как к этому относитесь?

— Все просто: ты пошел в магазин, купил что-нибудь дорогое и ходишь в нем. Я не осуждаю, просто для меня не показатель, если ты можешь позволить себе именно такие брэнды. Многие даже не разбираются в смысле этих марок. Стиль и мода – разные вещи. Стиль — это то, что ты вырабатываешь в себе, то, в чем ты себя комфортно чувствуешь. А мода… Можно иметь финансы и покупать каждую новую коллекцию «версаче», но это не будет твоим стилем — ты просто купил то, на что хватило денег.

— Словно билет в мир богатства и роскоши.

— Да, к сожалению, этим болеют и многие футболисты, потому что нет индивидуальностей. Стиль требует затрат моральных, эмоциональных, а не финансовых. Ты должен чувствовать, вникать, а купить… У меня есть знакомый, который может прийти в магазин и сказать: «Заверните мне этот кусочек!», показывая на половину стеллажа. В этом нет ничего хорошего — по сути, ты покупаешь чью-то идею, ты не понимаешь, для чего это. Как и с часами — люди берут их, совершенно не зная историю дома. Если я покупаю какую-то вещь, пытаюсь всегда узнавать о ней — очень важно знать, насколько она качественна, как дизайнер вкладывал в нее душу. Иначе просто не смогу ее носить.