"Папа, приходи сегодня трезвым". Футболист с тяжёлым детством

А за 15 лет до этого Яцек кричал по другому поводу – стоя и рыдая в больнице: «Господи, не забирай у меня ребёнка!». Горловая ангина вызвала осложнения – когда Гражина привезла полуторагодовалого сына к бабушке, он был уже опухший и синий. Губы, лицо, странные пятна по всему телу… Камил плакал, даже вытащить из коляски себя не давал. До 11 вечера не могли осмотреть ребёнка, довели семью до изнеможения, потом медсестра всё-таки сделала два укола в спинной мозг. На районе шестеро детей в те дни умерло от сепсиса – Глика пронесло. Малыш в одиночестве пролежал в больнице 11 дней, родители по очереди заглядывали к нему в окно, а потом вместе с бабушкой Кристиной шли молиться в церковь.

«Помню, как главврач говорил, что только 1% детей так быстро встаёт на ноги после такой тяжёлой болезни, как Камил», – вспоминает его мама.

Глик быстро вымахал, разъезжал по району на велосипеде. На одном из домов, рядом с которым постоянно разъезжал сорванец, надпись: «Не играть здесь в футбол». Жили с семьёй в городе Ястшембе-Здруй, в районе Дружба. Мама – продавщица в продуктовом магазине. Работала по утрам, с вечера готовила Камилу и младшему сыну, Матеушу, ароматный суп, кастрюли хватало на два дня. Для младшего Камил быстро стал вторым отцом – собирал его в детский сад, отводил, возился с ним.

А отец – шахтёр. В Верхней Силезии многие зарабатывали деньги, добывая уголь. И дедушка Камила, который привёз свою жену в Ястшембе-Здруй. Сначала Яцек работал рядом с домом. Потом, когда Камил пошёл в начальную школу, его шахту закрыли, и он устроился на контракт в Германию – в столе лежал немецкий паспорт с чёрным орлом и вписанной фамилией «Глюк». Потом такой же сделали и Камилу, когда решили устроить его в дрезденское «Динамо», но Януш Понтус, владелец школы, в которой занимался Глик, потребовал откат в 250 тысяч евро. В Дрездене отказались – наверное, пожалели и про помощь с паспортом, и про 25 бесплатных часов занятий немецким.

Яцек Глик приезжал домой раз в два месяца. Когда приезжал, одаривал вниманием сыновей – привозил немецкие драже, настоящие спортивные костюмы «Баварии», однажды даже купил им на двоих PlayStation. Всё это было в Силезии такой редкостью, что Камил каждый раз чувствовал себя королём. Но всё это перекрывалось одной большой неприятностью – Яцек много пил. Он не справлялся с одиночеством в Германии, пил там, возвращался домой и вновь брался за бутылку. В результате – два-три скандала за десяток дней, которые Яцек проводил с семьёй. Крики, споры… Иногда Гражина звонила в полицию, говорила, что муж агрессивен и пьян, на что там говорили – да у вас на районе с десяток таких случаев на день. Полицейские привыкли. И Камил тоже привык.

На следующий день после семейных скандалов – как ни в чём не бывало: Яцек и Камил выходили во двор, вместе гонять мяч. Или рыбачить. Однажды папа привёз из шахты динамит, поплыл с Камилом до середины пруда, положил в банку, поджёг, выкинул его в озеро – бум! – и через несколько секунд вся рыба всплыла перед ними. Камил надеялся на вкусный семейный ужин, но вместо этого после рыбалки они пошли в бар. Всю пойманную рыбу Яцек обменял на пиво.

Камил провёл уйму времени, чтобы убедить отца – алкоголь до добра не доведёт. Просил: «Папа, приходи сегодня трезвым». Пару раз всей семьёй предлагали Яцеку пройти курсы лечения. Он даже соглашался, три месяца не притрагивался к бутылке, а потом влил в себя каплю, и опять за старое – пить, бить и кричать.

В футболе у Глика получалось как-то спокойнее. Он до 12 лет поигрывал за городскую команду «МОСиР». На один детский турнир в Гливице ехал защитником, а стал вратарём, когда основной сломал руку. Камил стал лучшим голкипером, его команда проиграла только в финале. По инерции Глик отыграл ещё три турнира в воротах, потом вернулся в защиту.

А потом его переманил к себе Януш Понтус, только-только создавший свою частную футбольную школу в Водзиславе. Методы простые – заманивал детей новой формой, бутсами и сумками, они и летели к Понтусу, как пчёлы на мёд. В 2001-м Глик вместе с командой впервые оказался в самолёте – из Варшавы полетели в Лиссабон, пересаживались с рейса на другой в Амстердаме. Поселились в гостинице на берегу Атлантического океана, тренировались на пляже, ездили в Фатиму к святилищам – оттуда Камил привёз святую воду, которая до сих пор стоит где-то в его шкафчике. Поездка получилась туристической, команда Глика проиграла 0:4, 0:5 и 2:3, но Камил был от поездки на седьмом небе от счастья. Перед вылетом домой надо было ещё пройти посвящение – Глик танцевал со шваброй в раздевалке.

Дома – жизнь своим чередом. Район Дружба располагал только названием – для многих поляков он был пропуском в криминальный мир. Днём Глик воровал яблоки и овощи, вечерами зависал в подвалах. С друзьями прознал, что кто-то на районе продаёт нелегальную чешскую водку, покупал пол-литра за 10 злотых. Хватало на четверых. Потом разогретые ребята шли на дискотеку. Там Камил порой тусил с будущей девушкой, Мартой – они были знакомы с первого класса, учились в одном классе, Марта поначалу огрызалась в ответ на его подначки, а потом, на одной из дискотек, познакомилась с ним поближе.

В 2005-м Понтус, уже успевший кинуть на деньги дрезденское «Динамо», пристроил Глика и ещё десяток поляков в «Орададу» из четвёртой испанской лиги. Мама даже обрадовалась – наконец-то в доме будет меньше конфликтов… Жили на 600 евро, пробились в основу только двое – сам Камил и сын Понтуса. Про защитника стали говорить в хвалебных тонах, устроили ему две стажировки. Он сначала потренировался с «Ливерпулем», под руководством Рафаэля Бенитеса, а потом съездил в гости к «Валенсии». Правда, и там и там понимал, что в лучшем случае будет играть за «молодёжку». Но когда с таким же предложением вышел мадридский «Реал», для которого поляков нашёл местный дедуля, открывший футболу Фернандо Морьентеса, Глик долго не раздумывал. Только подписывал контракт с дрожащими руками.

Почти сразу после подписания контракта к нему подошёл Рауль – если что-то надо, обращайся. Камил был удивлён, вежливо отказался – это тебе не Кшиштоф Крол, который вместе с ним попал в «Реал»: польские журналисты рассказывали, что как-то он попросил у Рауля машину на пару дней, чтобы погонять по городу. Вместе с Кролом Глик и играл за «Реал Мадрид С», и снимал одну квартиру – клуб выдавал им по 1000 евро на аренду квартиры, они жили вместе, привезли своих девушек (к Кролу приехала американка, которая потом заставит его махнуть за океан). Но потом начали ссориться из-за мелочей. Когда разъехались, перестали подавать друг другу руки.

Летом 2008-го Глик вернулся в Польшу, а почти через год остался без отца. Яцек уехал на работу по контракту в Чехию, снова запил и перенёс сердечный приступ. Крёстный отец Камила и брат Яцека, Дарек, со слезами на глазах пошутил: «Теперь на кладбище нет места для меня». Спустя 8 месяцев он возвращался домой из Германии, во Вроцлаве к ним в поезд подсел какой-то странный мужик, угостил водкой. Дарек потерял сознание, а потом умер в машине скорой помощи. Их гробы лежат напротив друг друга. Камил оба раза тяжело переносил случившееся – но оба раза просил тренеров «Пяста» сыграть в память о близких.

В Гливице ему было весело – однажды Глик надрался в автобусе, возвращаясь с выезда, а девушка приехала за ним. Вместо своего парня Марта увидела алкоголика, который кое-как выполз из салона. «Ты уже на всё забил?» – спросила она. Камил, видимо, пришёл в чувство – «Пяст» в том сезоне пропустил больше всех, но агент нашёл вариант с «Палермо». Перед тем, как поехать на Сицилию, Глик несколько раз смотрел «Крёстного отца», чтобы познать итальянскую культуру. Не помогло – целый сезон Камил играл разве что по праздникам, в Лиге Европы.

Последние 5 лет Глик отыграл в «Торино». Туда его позвал Джампьеро Вентура, под чьим руководством Камил позорился целый сезон в «Бари» (это было сразу после «Палермо»), поляк очень не хотел подвести своего тренера – и уже спустя два сезона стал капитаном «гранатовых». Первым капитаном-иностранцем с 1960 года. В Турине его считают местным героем, одна городская пиццерия начинает работу за час до открытия, чтобы приготовить завтрак Глику, на улицах Камила часто просят о совместных фотографиях. Камил попадает в кадр с полуулыбкой, немного сморщивая лоб – ему по-прежнему неловко быть звездой в городе.

Зато на поле он – герой болельщиков «Торино». В первом сезоне «быков» после возвращения в Серию А Глик жёстко срубил старательного Джаккерини на красную карточку, «Торино» продул 0:3, Вентуру увезли после той игры на скорой. Потом Камил исправился – Gazzetta Dello Sport включила его в символическую сборную Серии А сезона-2014/15, вдохновившись 7 голами за сезон. К капитанской повязке Глик относится невероятно тщательно – не только из-за того, что на холме Суперга уже три года подряд зачитывал имена погибших игроков «Торино» в авиакатастрофе-1949 на правах капитана (в первый раз жутко волновался, неделю заучивал правильное произношение). К каждому матчу Глик готовит новую повязку, например, на дерби с «Ювентусом» надевает ту, на которой изображён бой быка с зеброй – но на каждой из них есть логотип «Пяста», подарившего надежду на большой футбол, бык, символизирующий «Торино», и девиз игрока: «Вчера – больше не твоё. Завтра – неопределённо. Сегодня – это главное». Фраза Иоанна Павла II и мантра, с которой Глик идёт по жизни.

Битва соперников «Зенита» и «Динамо»

Видеообзор матча «Торино» — «Наполи»

Хотя он и про «вчера» хорошо помнит. Год назад Глик с отпуска на Гавайях прилетел домой, в Ястшембе-Здруй, и привёз туда президента Польши – объявил, что построит в городе, там, где в его детстве была разбитая песчаная коробка, новую площадку. Не пожалел 150 тысяч злотых из своего кармана – в ноябре эту площадку должны достроить. А с 2013-го Камил вместе с Мартой следит за приютом для бездомных собак в микрорайоне Широкий. Они покупают туда корм, одеяла. Дома их ждёт свой йоркширский терьер, но Глики хотят заботиться и об остальных.

А что насчёт папы?

– Только сейчас, будучи взрослым мужчиной, я понимаю, как много потерял. Я бы хотел, чтобы он увидел, чего я добился. Знаю, что он гордился бы мной. И я помню о нём только хорошее…