"В Омск я приезжаю каждый год". Экс-игрок "Ливерпуля", который обожает Россию

Весной этого года у официального твиттера Sports.ru появился новый читатель – Альберт Риера, бывший полузащитник «Бордо», «Манчестер Сити», «Ливерпуля» и сборной Испании. Альберт отмечал нас в твитах про матчи хоккейной сборной России, выкладывал фотографии с концертов Сергея Лазарева и фолловил самых разных русских селебрити – от Виктории Лопыревой до Александра Кокорина. И главное: примерно треть своих твитов Риера писал на русском.

Что происходит? Google быстро помог найти ответ на этот вопрос. Много-много лет назад Альберт женился на русской девушке и с тех пор регулярно заглядывает в Россию – а также люто от нее фанатеет. Прямо сейчас Риера с семьей отдыхают где-то в районе Мальорки, так что встретиться с ним нам так и не удалось. Зато удалось обменяться парой увесистых писем – с историями о России, фотографиями в снегу и респектами самым неожиданным людям – от Юры Шатунова до Ивана Урганта.

***

– Прежде, чем улететь на Мальорку, вы провели несколько месяцев в Омске. Что вы там делали?

– Вообще я сейчас играю в Словении, в клубе «Копер» – там я и футболист, и спортивный директор одновременно, так как хочу заранее научиться всему, что пригодится мне после завершения карьеры. А когда в середине мая сезон закончился, поехал в Омск, потому что там с прошлого сентября была моя семья – жена Юлия и трое наших детей – Алехандра, Иван и Валентина. Почему они были в Омске? Просто мы решили отправить в этом году детей в русскую школу, чтобы они хорошо знали язык и проводили время с бабушкой и дедушкой, которых очень любят. Так что пока они учились, Юлия был там. А сейчас учебный год закончился, и мы поехали на Мальорку, чтобы провести там каникулы.

– Когда вы познакомились с Юлией?

– В 2001 году. Потом в первый раз приехал с ней в Москву на пару дней, а через год – полетел уже в Омск, чтобы познакомиться с ее родителями. С тех пор обязательно приезжаю в Омск каждый год. Паспорт менял уже четыре раза – столько виз получил за эти годы. Думаю, за 15 лет в Россию я приезжал раз тридцать, или около того.

– Расскажете, как познакомились с Юлией?

– Она тогда приехала на Мальорку с мамой и сестрой. Ну, такой типичный туристический пакет – Салоу, Барселона, Бенидорм, Валенсия и потом Мальорка. Увидел ее на пляже и сразу понял: я влюблен. С языком, конечно, сначала сложно было – я немного говорил на английском, она тоже, но все равно был языковой барьер. Но в Испании есть такая поговорка: если ты хочешь, значит ты можешь. У меня тогда как раз завершился сезон во второй команде «Мальорки», мне было 18 лет, и у меня была ровно одна свободная неделя – потом я должен был лететь в Финляндию со сборной Испании U18. В результате, все эти пяти дней я провел с Юлией, да и ее мама сразу хорошо меня приняла. Потом уже я уехал на турнир, они – в Омск, но мы с ней созванились примерно по тысяче раз на дню. А через месяц она вернулась на Мальорку, чтобы узнать, будут ли наши отношения длиться до конца наших дней. Так все и вышло.

– Чем вас поразила Юлия в тот день на пляже?

– Ну, конечно, сначала ты обращаешь внимание на внешность – это первое, что ты видишь. Но больше всего мне понравилось, что она была – и остается такой до сих пор – очень спокойной, расслабленной и уверенной в себе. Она дважды подумает над поступком, прежде чем его совершить – я, например, всегда поступаю наоборот. Так что она идеально меня дополняет. Должен сказать, я всегда советуюсь с ней, прежде чем принять какое-то решение. И она всегда оказывается права.

– Она сразу узнала, что вы футболист?

– Нет, далеко не сразу. Понятно, что мне тогда было 18 лет, и меня еще никто не знал. Да и она как-то сразу не спросила, чем я занимаюсь. Помню, еще был такой момент: в конце нашей первой недели кто-то подошел мне на улице и протянул пачку сигарет, чтобы я оставил на ней автограф – при том, что я тогда еще ни одного матча не провел за первую команду «Мальорки». И пока я подписывал эту пачку, Юлия, конечно, наблюдала за всей этой сценой с дико удивленным лицом, ха-ха. В итоге, я посмеялся и сказал, что этот парень был просто моим знакомым. Так что тогда она так и не узнала, что я – футболист. А когда я уехал в Финляндию на турнир, я почему-то тоже не сразу сказал ей, что я там вообще делал, – рассказал только, что приехал помочь семье с нашим бизнесом, связанным с деревьями. В итоге, правду она узнала, только когда вернулась на Мальорку. Если честно, мне это тоже понравилось – ну, тот факт, что она не сразу узнала о моей профессии. Самой важной штукой тогда были наши чувства. Все остальное – на втором плане.

– Есть ли разница между русскими и испанскими девушками?

– Тут я не эксперт. Юлия была моей первой и единственной девушкой, так что про испанских мне особо нечего сказать. Возможно, я бы сказал, что русские очень серьезно относятся к семье. Ну, то есть, в Испании примерно 7 из 10 семей распадаются. А наша семья – очень дружная. И это точно на всю жизнь.

– Самая забавная история, которая приключилась с вами, когда вы впервые оказались в России?

– Когда летел в Москву в 2002-м, был в полной уверенности, что у вас тут всегда -20. А это был июнь! Помню, как положил себе в карман рубашки шоколадку, а к тому моменту, как запрыгнул в самолет до Омска, шоколад, естественно, весь расстаял, и у меня вся рубашка была в нем. Так и летел.

Как только приземлился, сразу поехал домой к Юлии – а там уже вся ее семья сидит за огромным столом, на котором штук двести разных салатов. Семья у нас большая, так что мне сразу все понравилось – мы быстро сдружились и стали близкими друг другу людьми. И главное: хоть в ее семье и нет ни одного фаната водки, мы, конечно, попробовали самогон в мой первый же день. Две рюмки – и пришлось сразу идти спать. Не привык я к 70-градусным напиткам!

– В какой момент вы решили: пора делать Юлии предложение?

– Мы особо не думали о свадьбе, так как и без брака были счастливы. Да и каждое лето я летал на какой-нибудь турнир, так что свободного времени было очень мало. Но 2008-й в этом плане у меня не задался – в июне меня не взяли на чемпионат Европы, хотя я сыграл все матчи в отборочном цикле. Это был худший момент карьеры. Плюс, Юлия тогда была беременна Алехандрой, которая родилась в октябре. И как-то мы подумали, и решили: время пришло, женимся следующим летом. 30 мая 2009 года. Подготовили все бумаги в Испании, затем в Омске, и поехали к ней домой. Было большое празднование – приехали мои родители, два брата с женами и два друга из Испании.

– Чем сейчас занимается Юлия?

– В 2005-м мы переехали в Барселону, и она поступила в университет на факультет дизайна интерьеров. Через три года, после окончания, занялась тем, что стала переделывать небольшие квартиры в Омске. Ей все это очень нравится – архитектура, свет, мебель. Теперь у нее есть квартиры в Мальорке, Барселоне и Омске. Следующая цель – обзавестись жильем в Москве.

– На каком языке вы говорите дома?

– С женой – либо на испанском, либо на русском. Чаще все-таки на испанском. А когда говорим с детьми, Юлия с ними общается только на русском, а я только на испанском – чтобы они знали оба языка и не путались. Алехандра, например, идеально владеет и русским, и испанским.

Еще хочу сказать, что я был очень счастлив, когда у нас родилась девочка – у меня всегда были только братья, и ни одной сестры, так что очень хотелось девочку. Мы тогда с Юлией решили: родится девочка – имя выбираю я. Родится мальчик – она. Так что имя Алехандра придумал я. И, кстати, по документам она именно Алехандра – через J – а не Александра. Ну и для Валентины имя тоже придумывал я. Очень мне оно нравится. Сейчас ей два года, совсем скоро исполнится три. Ивану – четыре. Это уже была идея Юлии – она решила назвать его в честь своего отца.

Кстати, знаете, кто крестный отец Валентины? Пепе Рейна! Он сразу согласился. Пепе – вообще мой самый лучший друг в футболе. Я тоже крестный отец его четвертого ребенка, а в 2013 году Пепе с семьей даже приезжал к нам в Омск.

***

– Что вам нравится в России больше всего?

– Я родился на Мальорке, и хотя я бывал во многих местах, где постоянно льет дождь и вообще холодно – вроде Франции или Англии, в моей родной стране вы редко можете увидеть снег. Так что мне нравится приезжать в Россию зимой, праздновать рождество, гулять по улицам в -15 или -20, заниматься хоккем и биатлоном или кататься на лыжах. Помню, как-то раз выбрались с семьей и друзьями в деревню неподалеку от Омска. Пошли в парк, где съезжали с холмов на ледянке. Было очень весело! В Испании невозможно все это делать, а такие вещи помогают держать себя в форме.

Еще – сауна, она же баня. Это класс. В Европе-то в них максимум 80 градусов, полная скукота. А в России – всегда больше 100 градусов.

В русской бане с Пепе Рейной.

Плюс, люди – русские держат свое слово. Когда они что-то говорят, это не просто «бла-бла-бла». Для меня честность – это самое главное. Ну и, конечно, я очень люблю проводить много времени с Юлией и всей семьей. Они прекрасные люди, с ними я чувствую себя просто великолепно.

– Как изменился Омск за последние 15 лет?

– Сильно, очень сильно. Раньше все выглядело очень бедно, ты редко мог увидеть какие-нибудь красивые здания или красивые автомобили. Да и ресторанов было не так много. Сейчас там есть все, и в Омске я чувствую себя как дома. Только вот было бы здорово, если бы дороги ремонтировали не только в центре, но и на окраине – потому что пока мне приходится менять машину примерно раз в 3-4 года.

– Смотрите ли вы русское телевидение?

– Да, у нас есть и русские, и испанские каналы. Чаще всего смотрим с женой именно русские – особенно «Вечернего Урганта» и новости. Еще мне очень нравятся всякие музыкальные гала-концерты и пародийные шоу. А, и еще программа «Голос. Дети». Но, конечно, мой любимый канал – это «Матч-ТВ».

– Ваши любимые русские селебрити?

– В самом начале – Пугачева и Шатунов. Потом проникся Киркоровым, Галкиным, Басковым, Меладзе, Биланом, Лазаревым... Я знаю почти всех русских певцов и в основном слушаю именно их. Еще должен сказать, что очень уважаю Путина. Настоящий президент, который здорово представляет такую большую страну. Люблю слушать его пресс-конференции и смотреть, как он разбирается с разными проблемами. А, ну и еще вот что хочу сказать по поводу знаменитостей: думаю, что Лопырева хорошо справляется с обязанностями посла чемпионата мира-2018. Как и Алексей Смертин, с которым я играл в «Бордо». Уверен, что у него отлично получится представлять Россию.

– Есть что-то, что до сих пор удивляет вас в России?

– Я уже давно познакомился с местной культурой и местными традициями. Но помню, что когда мне было 18, очень удивился, что даже в воскресенье вы можете прийти к доктору. В Европе, если у вас нет ничего суперсрочного, придется ждать до понедельника. Может, не самый важный пример, но все равно.

– Читаете ли вы русские медиа?

– Само собой. С 2001-2002 года обязательно читаю обо всем, что происходит в России. А в прошлом году я решил, что очень хочу перебраться в какой-нибудь клуб российской премьер-лиги. Чтобы быстро адаптироваться, начал читать все подряд о тренерах, игроках, стадионах, журналистах и так далее. Так что теперь читаю еще и Sports.ru.

– Чем вас так привлекает чемпионат России?

– С тех пор, как в Словении завершился сезон, я фокусирюсь только на российском рынке. Россия – единственное место, где я сейчас ищу клуб. У меня есть предложения из Дубая, Катара и Австралии, но мне 34 года, и я думаю, что еще могу поиграть на хорошем уровне два-три сезона. Уже общался с парой агентов и спортивных директоров на предмет переезда в Россию. Они тоже считают, что я могу выступать здесь на хорошем уровне.

– Вам важно играть в Москве или в Питере, или без разницы?

– Ну, год назад я уже говорил с «Крыльями Советов», но в конце концов они выбрали другого игрока. Потом были переговоры с «Кубанью», и это ничем не закончилось. То есть, в каком городе играть – не самом важное. Главное: я знаю, что российская лига идеально мне подойдет. Никакой конкретной команды на уме у меня нет. Я могу играть на многих позициях – левого вингера, правого вингера, в центре поля. Манчини в «Галатасаре», например, вообще ставил меня на позицию левого защитника. Деньги – это не так важно. Я знаю, что по всем европейским клубам ударил кризис – если мы, конечно, не говорим о больших командах вроде «Баварии», «Барселоны», «Реала» или «Челси. Так что я думаю только о футболе, и мне не нужна большая зарплата. Поэтому я смогу адаптироваться в любом клубе.

***

– Вы сменили множество клубов за последние 5-6 лет, но лучше всего вас помнят как игрока «Ливерпуля».

– Да, «Ливерпуль» – самый большой клуб в моей карьере. Хотя в «Галатасарае» тоже было классно – там я чувствовал себя более важной частью команды и выигрывал трофеи. Но «Ливерпуль» – да, история, традиции, фанаты, куча воспоминаний. Лучшие моменты: день моей презентации и матч с «Реалом» на «Энфилде», в котором мы забили четыре гола. Хотя были и плохие дни: когда «МЮ» забил в дополнительное время, и нам так и не удалось стать чемпионами в сезоне-2008/09. А еще когда пришел Ходжсон и сказал, что хочет, чтобы его состав на 90% состоял из британцев. Многие легионеры тогда почувствовали, что у них будут проблемы, так что я подписал контракт с «Олимпиакосом».

– С Бенитесом у вас тоже были какие-то проблемы, верно?

– Единственная проблема в той ситуации заключалась в медиа. Мне в последний момент сказали, что я не поеду на чемпионат мира в ЮАР со сборной, потому что у меня на протяжении двух месяцев толком не было игровой практики в АПЛ. В тот момент я даже вел переговоры со «Спартаком», потому что хотел играть и хотел, чтобы меня включили в заявку на ЧМ. Ну и в общем после этого журналисты как бы от моего лица написали, что в ЮАР меня не берут из-за Бенитеса – так как именно он не ставил меня в состав в «Ливерпуле». После этого я тут же дал интервью, в котором сказал, что прежде всего в этом виноват я, но медиа на эти мои слова уже не обратили внимания. Вот так все и вышло.

А с Рафой у меня были нормальные отношения. Я встречался с ним на разных мероприятиях за пределами поля – например, на свадьбе Пепе Рейны, на всяких семейных вечеринках, и так далее. У Пепе с Рафой, кстати, один и тот же агент. Я с ним тоже подписал контракт, когда мне было 18, но после этого никогда не работал с агентами – как-то всегда их побаивался. Так что до сих пор занимаюсь своей карьерой сам при помощи адвоката. И карьерой моего брата тоже – его зовут Сито, он выпускник Ла Масии. Пару лет назад играл в «Черноморце» из Одессы, сейчас – в «Кайрате».

– Вы сказали, что в 2010-м могли перейти в «Спартак». Почему не сложилось?

– Тогда все же решил, что в «Ливерпуле» у меня будет больше шансов поехать на чемпионат мира со сборной.

– Карпин тогда сказал, что не подписал вас, потому что вы просили слишком большую зарплату.

– Мы после этого говорили с ним о той ситуации, и пришли к выводу, что проблема была в посредниках – это они поднимали цену своими комиссиями. Зарплата точно не была проблемой – речь шла не о трансфере, а об аренде. Так что зарплату мне платил бы «Ливерпуль», а не «Спартак».

– В 2015-м вы все-таки оказались с Карпиным в одном клубе – в «Мальорке». Как это было?

– Валерий – прекрасный человек. Я очень хотел поработать с ним, и это была одна из причин, почему я вообще перешел в «Мальорку». И вот проходят две недели, и его увольняют! Я был безумно расстроен. Как показали итоги сезона, уволили его зря. Так что я бы не сказал, что он провалился в «Мальорке». Скорее, «Мальорка» совершила ошибку. Нам нужен был тренер с характером и характером победителя. Валерий – именно такой. Последний раз я с ним общался, когда он начинал тренировать в Армавире. Сказал ему, что буду очень рад снова с ним поработать, и если вдруг он решит, что я ему нужен, – буду к его услугам.

– Вы провели в Англии три с половиной года. АПЛ – лучшая лига в мире?

– Наверное, да. Хотя мне и во Франции нравилось играть (там больше упор на физику), и в Испании (больше упор на технику), и в Италии (больше упор на тактику), и в Греции с Турцией. Но да, в Англии такой большой микс из всего, плюс невероятные скорости. Я всегда говорю: одно дело исполнить что-то на скорости 1 км/ч, другое – на скорости 100 км/ч.

– В «Ливерпуле» вы играли с посланником бога на Земле – Стивеном Джеррардом. Какой он в обычной жизни?

– О Стиви могу сказать только хорошее. Мне не нужно говорить, какой он игрок, все и так это знают. Скажу только, что, возможно, у него лучшее первое касание среди всех футболистов в мире. Он довольно молчалив, так что, когда он говорит, все очень внимательно слушают. Был еще такой случай, который хотя бы немного отражает, какой он прекрасный человек. Не помню уже, против кого мы играли, но на тот матч приехала моя семья, и Стиви знал об этом. И вот я забиваю и бегу праздновать к угловому флажку. А он подбегает ко мне и говорит: «Где сидят твои? Побежали к ним!» И так мы и полетели с ним вдвоем к моей семье. А когда добежали – Стиви всех обнял!