Наталья РАЧИНСКАЯ: "Коллина добавил арбитрам уверенности"

Во вторник, 16 февраля, в гостях у Sport.ua побывала Наталья Рачинская — известный в Украине и мире футбольный арбитр. Она рассказала о начале и развитии своей судейской карьеры, о нормативах арбитров, о том, что изменилось с приходом Пьерлуиджи Коллины и многом другом.

— Как Вы пришли в футбол? Не каждая девочка захочет заниматься футболом. Не гимнастикой, не танцами, а именно футболом, там более Вы были защитником...

— Я начала заниматься легкой атлетикой, это было еще в глубоком детстве, на легкоатлетической базе на Нивках, где сейчас футбольная база, школа «Динамо». Там была легкоатлетическая база и футбольная, часто мы смотрели на то, как играют футболисты. Я занималась видом спорта — спортивной ходьбой. Очень мало в тот период девочек было, в основном были мальчишки. У нас был игровой день, когда мальчишки обычно хотели играть в футбол, с ними и завязалось, начала играть в футбол.

— Это была Ваша инициатива? Или родители сказали, что можно попробовать?

— Нет, конечно, меня никто не приводил. Все инициативы были мои лично. Футбол я выбрала сама. Это начало зарождаться у нас в 1987 году. Впоследствии я перевелась с кафедры легкой атлетики на кафедру футбола, которую и закончила.

— В какой момент Вы почувствовали, что футбол — это все-таки Ваше? Тем более каждому, наверное, хочется забивать голы, а Вы — в защите. Это черта характера?

— Даже не знаю...

— Кто поставил Вас на эту позицию?

— Тренер, потому что я была высокая, все мячи, летящие сверху, надо было кому-то выбивать. Так мне нашли место, долго искали - левого, правого защитника. Хотя какое-то время я играла слева в полузащите, потому что я владею двумя ногами.

— Кто Ваш первый тренер? Кто действительно повлиял на Вас?

— Первый тренер у меня был Богданов Сергей Львович. Впоследствии я перешла в другой клуб — «Спартак» (Киев), потом был «Динамо» (Киев). Уже Гусар был моим тренером, он мне нашел место защитника. У Гусара я играла чуть-чуть слева в полузащите, откуда даже попала во французский клуб.

— Какой самый памятный матч, когда вы хорошо сыграли или команда в целом?

— Я не скажу точно, какой матч, потому что игр было очень много. Играет команда, потому выделять себя, я считаю, немного неуместно.

— Вы — динамовская душа?

— У меня вообще душа футбольная. Не динамовская, не спартаковская, не еще какая-либо.

— Когда Вы поняли, что хотите остаться в футболе и дальше работать уже как арбитр? Что случилось в какой-то момент?

— Ничего не случилось, так как женский футбол у нас как развивался с трудом, так и продолжает развиваться с трудом. После того, как я родила сына, я попыталась еще чуть-чуть поиграть. Даже съездила в российский клуб «Энергия» (Воронеж), там попробовала себя. Но поняла, что в женском футболе я уже не задержусь как игрок, возраст был такой, что надо было выбирать. Я увидела девчонок, которые уже судят, подошла, поспрашивала. А Сергей Григорьевич Качкаров уже мне подсказал, куда мне пойти, что сделать для того, чтобы начать другую карьеру, другой виток в своей жизни.

— Не хотели стать тренером, спортивным менеджером?

— Нет.

— Женщин-арбитров не так уж и много, тем более в нашей стране — и вдруг попались Вам на глаза девчонки...

— Значит, судьба такая была. Сейчас эти девчонки уже инспекторами у нас работают. В 2000 году я уже приняла решение переходить в судейство.

— Есть стереотип, что это мужская профессия. Насколько Вы легко влились? Как складывалась учеба, практика?

— За один день я прошла курсы — посвящение в правила игры. В Киевской области это было. Наверное, за счет того, что играла в футбол, азы какие-то есть. Правила выучить — не проблема. Самое основное, что нам необходимо — практика. За счет практики, набора игр. Сначала были детки, потом стали давать юношей, молодежь. Постепенно все было. Потом доверили взрослые команды.

— Корочки арбитра национальной категории у Вас не было в то время?

— Для того, чтобы стать арбитром национальной категории, нужно было отсудить много игр или на низком уровне, или на более высоком. Я не проходила школу молодого арбитра, тогда не было таких курсов. Просто пошла юношей судить. Я даже практически не работала на играх аматоров. У меня, по-моему, всего две игры аматоров. И попали в профессиональный футбол за счет того, что нас рекомендовали на международный уровень.

— Ваш первый матч помните? Мандражный был?

— Совершенно не мандражный. Единственное, что я помню — это был мини-футбол в Вышгороде в декабре. Дали свисток, сказали: «Свисти хоть что-то, выход мяча как минимум». А фолы легко определить, если ты играл в футбол. Может, не в полном объеме. Этой первая игра, которая мне запомнилась.

— Мужские команды судили?

— Это были детки.

— Когда Вы впервые судили мужскую игру, когда Вы вышли — и ребята увидели: девушка по росту, по возрасту, как они?

— Я не думаю, что они так оценивали. Помню, приехал кто-то из руководства на какой-то из турниров в Бородянке. Я там судила игру и тогда сказали: «Что это за экзотика бегает по полю?». Может быть, в новизну это было. Но девочки уже были, о них уже знали. Я не шла по непроторенной дорожке, девочки уже судили и в Киеве, и в областях.

— Сейчас уже немножко поменялось отношение к женщинам-арбитрам? Сейчас легче работается, чем тогда, когда начинали? В чем изменения? Сейчас Ваше имя известно и в Украине, и в мире. Понимание того, что Вы уже именитый арбитр, что-то Вам дает? Насколько легче стало?

— Я не знаю. Может, люди, которые смотрят, которые действительно разбираются в футболе, видят работу человека. То есть они не предвзято относятся к нам, не придираются к мелочам. Они смотрят на то, как человек работает на поле. Во всяком случае, я не вижу этого в глазах ни футболистов, ни тренеров. Может быть, где-то за кулисами что-то говорят, без этого не бывает. А так, вроде воспринимают довольно хорошо.

— Какие к Вам требования?

— Как ко всем. Требования остаются теми же — все хотят, чтобы арбитры не ошибались.

— С приходом Пьерлуиджи Коллины многие говорили, что изменились и методы подготовки, и физическая подготовка, и медицинское обеспечение. Вообще мы видим, что теперь закрытый круг, Пьерлуиджи Коллина пытается оградить своих арбитров, отвечать за них, он постоянно оправдывает небольшие недочеты. Что он привнес?

— Я думаю, что он привнес уверенность. Он знает, что делает, он правильно это делает: и по физической подготовке, и по внутреннему раскладу. Я считаю, что изменения большие.

— Можете немного раскрыть внутреннюю кухню? Вот сейчас весенняя часть сезона. Как проходит подготовка арбитров? В какой форме нужно быть, чтобы вас допустили?

— У нас есть специальная программа по физической подготовке. Начиная со средины февраля, мы бегаем по этой программе. Кто-то может подстраивать эту программу чуть-чуть под себя, есть определенная для мужчин, есть для женщин. У мужчин нормативы более усиленные, чем у женщин, хотя разница небольшая. Выполняем эту программу, готовимся к нормативам, которые сдавали 21 января.

— Можете рассказать о нормативах?

— Ребята сейчас бегают 24 отрезка, это 30 секунд, 30 — пауза, 150 метров и 50 идут. И перед этим они пробегают спринт, мужской результат, по-моему, 6.0-6.2. А для девушек 6.4-6.6.

— Укладываетесь?

— Да, слава Богу. Если бы мы не укладывались в норматив — нас бы не допускали или нам надо было бы его пересдать для того, чтобы мы могли поехать на сборы и все остальное. Но если у вас травма, вы можете предупредить о ней заранее — и уже потом сдавать этот норматив. Сдаем мы его четыре раза в год. После того, как мы сдали этот норматив, продолжаем готовиться теоретически и физически. Мы летим на сборы в Турцию на этой неделе. Когда прилетаем — сдаем знание теории. После этого проходим сборы, на которых нужно отсудить игры, подготовиться, влиться в эти игры, после чего нас допускают или не допускают. Обычно все проходят.

— У Вас были моменты, когда Вы ошибались в чем-то, нужно было пересдать?

— Да, один раз я не сдала норматив, не пробежала спринт. Мне дали время, я подготовилась — и через две недели его пересдала.

— Был какой-то штраф, наказание? Или это происходит в процессе обучения?

— Нет, это не штраф. Всякое бывает: человек может не выспаться, заболеть, просто перенервничать. Можно пересдать. Нельзя человека наказывать.

— Бывает, что господин Коллина приходит и наблюдает за сдачей нормативов?

— Конечно, он всегда присутствует на сдаче нормативов, если у него нет дополнительных программ в УЕФА. На сборах он тоже всегда присутствует, мы сдаем мини-тесты на сборе в Турции, он смотрит результаты. Плюс все арбитры находятся на специальных часах, которые дают о нас всю информацию: где мы тренируемся, как, сколько, пульс, практически все значения.

— Когда Вы с ним лично познакомились? Как это было?

— Он приехал в Украину в 2010 году летом подписать контракт, мы как раз сдавали нормативы. Мы во время разминки подошли, поздоровались с ним, сказали, что нам очень приятно его видеть.

— Лично часто общаетесь, с переводчиком? Или Вы немножечко знаете итальянский?

— Мы общаемся с Пьерлуиджи Коллиной на английском языке. Желательно, чтобы все арбитры ФИФА знали английский язык. А если нужно что-то непосредственно сказать — конечно, с переводчиком. Общаемся с ним при необходимости.

— Записываетесь к нему на прием или можете позвонить?

— Нет, мы не записываемся на приемы. Обычно нам звонят, если к нам есть какие-то вопросы. Он может лично позвонить, пообщаться с нами.

— А если идут разборы полетов после матчей, Вы можете доказывать свою точку зрения, если Пьерлуиджи имеет иное мнение насчет какого-то момента? Такое бывает вообще?

— Если честно, мы никогда ничего не доказываем. Смысл доказывать? Если есть какие-то аргументы — они все есть на телевидении, мы сами можем все увидеть. Есть специальная программа, по которой мы работаем, в ней мы смотрим все свои недочеты.

— Вы признаете свои ошибки или доказываете свою точку зрения?

— Если Вы считаете, что ошиблись — конечно, скажете своему куратору, что Вы ошиблись. Если нет, то нет, к Вам претензий не будет.

— Какими языками в совершенстве Вы владеете? Вы сказали, что арбитр ФИФА должен на английском разговаривать. А еще?

— Я владею французским, поскольку играла во Франции. Когда были на чемпионате мира, мне очень понравился испанский язык, я даже изучила пару фраз на испанском, но это очень далекое для меня.

— Рабочие фразы?

— Да, это именно рабочие фразы. Одна из них мне очень понравилась. Мне очень приятно было слышать слово «caminar» — ходьба. Когда после выполнения определенной физической работы звучало слово «caminar» (пошли) — это было очень приятно.

— Вы замужем, есть ли у Вас дети? Как семья реагирует на Вашу работу, постоянные командировки?

— Семья моя реагирует очень хорошо. Я не замужем, но у меня есть сын, ему 19 лет, зовут Дмитрий. Футболом совершенно не увлекается. Он занимался баскетболом, плаванием, танцами, но не футболом. Он искал себя везде в спорте, но не нашел.

— Как так получилось, что мама увлекается футболом, а сын — нет?

— Как-то так получилось. Наверное, я много брала его с собой маленьким, когда судила матчи. Он сказал, что там очень много бега, поэтому ему не понравилось. А заставлять его заниматься спортом я не могу, потому что это большой труд. Он мог сам выбирать.

— Как Вы поддерживаете форму во время сезона, когда не нужно сдавать нормативы? В шесть часть утра пробежка?

— Нет, ни в коем случае в шесть часов утра нельзя бегать.

— Почему?

— Это очень вредно для здоровья. Когда у нас нет подготовки к нормативам, мы все равно тренируемся по программе. У нас есть один день отдыха, один день тренировки в неделю.

— То есть поправиться не удается?

— Поправиться можно. Если будете неправильно питаться, то поправитесь. Движение и питание — самое главное.

— То есть сладкого, соленого не позволяете себе?

— Обязательно позволяю, без сладкого жить нельзя. По чуть-чуть всего можно.

— Вопрос от читателя. Почему Вы пропустили вторую половину сезона-2014/15 в УПЛ? Это было связано с работой на женском чемпионате мира или, возможно, была какая-то травма?

— Это, видно, самый большой мой болельщик спрашивает, потому что я сезон-2014/15 не пропускала, работала на играх украинской Премьер-лиги, причем усердно. В конце ноября 2014 года я ездила в Доху на подготовительный семинар для арбитров, кандидатов на чемпионат мира, после чего успешно сдала нормативы и в Украине. Провела сборы в Турции. Проводила первую половину сезона 2015-го, до чемпионата мира, в Украине, потому что без судейской практики я на чемпионате мира, наверное, плохо выступила бы.

— Пять лет прошло с Вашего дебюта в Премьер-лиге. Тогда это было сенсацией: девушку назначили на матч Премьер-лиги. Как Вы это воспринимали? Это был скачок, новый этап Вашей карьеры или это было плавно?

— Во-первых, это была моя мечта, естественно. Я прекрасно понимала, что с менталитетом в Украине очень сложно было бы попасть в Премьер-лигу. Пьерлуиджи Коллина приехал, поменял менталитет. Благодаря ему это произошло. Значит, он что-то увидел — и разрешил женщине проводить игры Премьер-лиги.

— «Что-то» — это что? Если бы Вы сами себя оценивали, что бы Вы сказали?

— Скорее всего работа, отношение к работе.

— Профессионализм? Или, может быть, черты характера, которые Вас выделяют?

— Я не знаю. Это виднее тому человеку, который смотрит на меня со стороны. Но характер есть, да.

— Когда Вы сейчас вспоминаете, это был обычный матч «Таврия» — «Металлург»? Или как?

— Конечно, мне было приятно. Для меня это большой скачок в моей карьере, я чего-то достигла и мне хотелось, чтобы мои достижения не останавливались на этом матче. Раз работаю уже пять лет — значит, складывается. Я этому очень рада. У нас очень сложно попасть в эту элиту. Конечно, хочется продолжать, хочется держать марку, чтобы было все на таком же уровне.

— За эти пять лет Вы можете вспомнить матч, который Вам не удался, в котором Вы допустили ошибки и Вам на них указывали?

— Честно говоря, такого не вспомню. Указывали на ошибки, но в личном общении. Без ошибок судить невозможно.

— Мирча Луческу после матча «Динамо» — «Оболонь» говорил, что женщины слишком сентиментальны для футбола. Как Вы относитесь к тому, что мужчины воспринимают Вас сентиментальной? Это комплимент или нет? Что все зависит от настроения, от погоды, еще чего-то...

— Нет, я не соглашусь с этим. От погоды и настроения ничего не зависит. Матч есть матч, ты на него выходишь, независимо от погоды, от настроения, от того, что творится в твоей семье. Это работа. Каждый человек должен выходить и выполнять свою работу — тогда не будет никаких проблем. Каждый человек может допустить ошибку, это свойственно человеку, любой человек может допустить ошибку.

По поводу того, что сказали насчет сентиментальности... Людям надо было дать время для того, чтобы они что-то поняли, увидели. Каждый человек может изменить свое мнение.

— Но господин Луческу после этого и цветы неоднократно дарил. Это его проявление как мужчины или он осознал свои ошибки, неправильно сказанные слова, извинялся?

— Я не буду говорить, что неоднократно дарил...

— Но все-таки не один раз...

— Это один из букетов, был подарен к тому, что мы работали с Екатериной Монзуль на финале чемпионата мира. Я думаю, что это своеобразное признание, не каждый человек сможет это сделать.

— Вы обиделись на него из-за этих слов?

— Нет, абсолютно. Вы же понимаете, что каждый негатив может дать положительный заряд эмоций, показать, что вы можете больше.

— После прошлогоднего матча с «Днепром», когда Вы увидели офсайд у Артема Федецкого, его гол не был засчитан, Мирча Луческу говорил, что вы - один из лучших арбитров Украины, но изменилась у него позиция. Вы потом, пересматривая эпизод, не видели там ошибку? Много обсуждали, был гол или не был, был Артем в офсайде или нет? Вроде как отобрали очко у «Днепра»...

— В офсайде был другой человек, который отдал передачу, не Артем. Поэтому офсайд был, об этом все сказали по телевизору.

— Вы решения довольно просто принимаете: увидели — приняли? Или бывают доли сомнения?

— Нет, когда у нас есть сомнения, у нас есть четкое руководство: если вы сомневаетесь — не поднимайте флажок. Мы стараемся придерживаться этого. Если человек поднимает флажок, то он уже уверен, а если не поднимает — не уверен.

— То, что Вы можете подсказывать теперь главному судье, переговоры во время матча — насколько это прогресс и плюс? Или иногда это может даже мешать?

— Иногда может и мешать.

— Были моменты, когда Вы советовали главному арбитру, увидели что-то такое, чего не увидел он?

— Бывают моменты, подсказываю что-то, не поднимая флаг. У арбитра совершенно другой угол. То, что мы видим на поле и по телевизору — совершенно разные картинки.

— Видеоповторы нужны? Сейчас много говорят о том, что вроде как со следующего сезона в Кубке Англии, а дальше и в плей-офф Лиги чемпионов будут разрешать повторы моментов. Это правильно?

— Я не знаю, пусть попробуют потом вернуть момент назад, когда человек был/не был вне игры, вернуть мяч в то же положение, скорость мячу ту же дать. Момент невозможно уже вернуть назад.

— То есть Вы как арбитр против того, чтобы останавливали игру, пересматривали момент?

— Конечно, против. Вы представляете, как это делать зимой? Футболисты будут стоять, мерзнуть. Но основное — вы не вернете момент назад: положения футболистов, скорость. Может, некоторые моменты и можно решить за счет видеоповторов...

— А система электронного определения взятия ворот как Вам?

— Это мне очень понравилось, на чемпионате мира использовалась эта система. В первом матче у нас уже был момент взятия-не взятия ворот, где часы нам четко сказали, что можно играть дальше, мяч не пересек линию ворот. Мне кажется, что это хорошая система, очень она помогает.

— Из последних инноваций это действительно самая полезная? Или Вы можете выделить еще какие-то моменты? От спрея можно отказаться? Это секунды, пока вы чертите...

— Эти секунды не мешают. Я считаю, что спрей никому не мешает, это действует на игроков, не нужно три часа устанавливать мяч, стенку. Раз вводятся какие-то инновации, они неплохие. По поводу видеоповторов не знаю. Введут — посмотрим, как даже сами футболисты будут на это реагировать.

— Как работается на поле с эмоциональными футболистами, тренерами, которые могут сказать крепкое словцо? Или они при Вас не говорят?

— Говорят. Но для этого у арбитров есть определенные меры, они могут и остановить игрока той же желтой карточкой или словами, подсказать ему, что не нужно больше этого делать, потому что это ничего не изменит. Если арбитр уже принимает какое-то решение, поменять его практически нереально.

— Вопрос от читателя. Назовите, пожалуйста, топ-3 джентльменов в УПЛ из футболистов и тренеров...

— Я, пожалуй, не буду отвечать на этот вопрос, потому что все футболисты и тренеры у нас очень замечательные.

— Были антигерои?

— Конечно.

— С кем было сложнее всего?

— Ни с кем сложно не было, но у меня есть свое мнение о некоторых людях.

— Поделитесь...

— Не могу делиться, это мое личное. У нас в душе тоже сидят крепкие словца. Если тренеры и футболисты могут высказаться в эфире, то арбитр должен все держать в себе.

— Судья имеет право нецензурно высказаться на поле?

— Нет, не имеет права. Мы себя сдерживаем намного больше, чем футболисты.

— А если не сдерживается, потом наказание?

— Это все слова. Мы можем много говорить о том, что сказали футболисты, арбитры. Так говорят: когда у нас будут вещественные доказательства — тогда можно говорить. У нас каждый может сказать. Может, и я кому-то из футболистов что-то говорила.

— А Вы говорили?

— Конечно. «Успокойтесь, не нужно со мной разговаривать». Обязательно.

— Бывало, что они задевали, ударили или что-то еще?

— Такого, чтобы ударили, никогда не было. Надеюсь, в будущем не будет. Вот обнимали и кружили — было.

— Когда это?

— Была товарищеская игра, мяч уходил практически рядом со мной, футболист хотел достать мяч, но не успевал. Получилось, что ему некуда было деваться, мне тоже — он меня обнял, покружился со мной. Потом бросили аут, потому что мяч он так и не достал. Такое было.

— Помните, кто это был?

— Не помню, кто-то из дублирующего состава «Динамо» (Киев). Это было давненько.

А так, бывало, что и обзывали. Нехорошие слова говорили, но уже сидя на трибуне не в качестве игрока. Всякое бывало.

— Вопрос от читателя. В будущем может Екатерина Монзуль или Вы судить матчи УПЛ как главный арбитр? Насколько близка эта перспектива?

— Это не ко мне, а к руководству вопрос. Я — ассистент арбитра. У меня нет никакого желания быть главным арбитром, поэтому я не буду судить игры в украинской Премьер-лиге как главный арбитр. Екатерина Монзуль, наверное, может. Если докажет — сможет.

— У Вас есть амбиции быть в поле?

— Нет, конечно. Я, начиная свою карьеру, целенаправленно выбрала именно линию, потому что понимала, что больших высот в мужском футболе можно достичь только на линии. У меня даже нет желания быть главным арбитром. Мне очень нравится линия, я ее люблю.

Беседовала Татьяна ЯЩУК, текстовая версия — Дария ОДАРЧЕНКО