Эммануэль ОКОДУВА: "Будь я плохим игроком, меня бы не звали "Шахтер" и "Динамо": туда не берут кого попало"

Эммануэль Окодува в профессиональный футбол не играл очень давно. Настолько давно, что вы, возможно, уже забыли о нем — это нормально.

Мы встретились с Окодувой в районе метро Осокорки — сейчас лучший бомбардир чемпионата Украины 2005-2006 живет тут и выступает в чемпионате Киево-Святошинского района. 

— Эмма, как ваши дела? 

— Неплохо, чувствую себя хорошо. Последнее время живу в Киеве.

— Как вам выступается в чемпионате области?

— Ну, это такое — только для поддержания физической формы. Я точно не планирую там задерживаться надолго.

— А что вы планируете? 

— Хотелось бы еще поиграть на высоком уровне.

— То есть вы еще не закончили карьеру?

— Нет, с чего вы взяли? Да, у меня был период без футбола, но я это не значит, что я не могу вернуться. Мне всего лишь 31 год — почему бы еще не поиграть. Есть парни, которые играют в 36-37 лет — и ничего. Я все еще силен. 

— Ну, вы же понимаете, что после такого простоя найти команду почти нереально? 

— Нереально или нет — посмотрим. Я ожидаю лета, когда команды будут активно комплектоваться.

— Как вы себя чувствуете, выступая на аматорской уровне после Шахтера, Динамо и прочих команд? Что больше всего шокирует вас?

— Ничего не шокирует. Футбол везде одинаков. Нет раздевалки — ничего страшного. Для меня самое главное набрать форму. Конечно, соревновательный момент тут ниже, чем в профессиональном футболе. Это больше всего расстраивает, но ничего — потерплю.

— Вы недавно проходили просмотр в Металлисте. Почему вас не взяли в команду?

 — Это неверная информация. Я был в Харькове, был на базе Металлиста, но только лишь для того, чтоб проведать моего друга Юссуфа.

 — Где он сейчас, кстати? 

— Мы давно не общались. Он находится в Украине, а где именно — даже не знаю.

— Сейчас вам команду ищет Дмитрий Селюк, или вы уже не работаете совместно?

— Уже нет.

— Почему? 

— Неважно. Просто уже закончили работать.

— Вы говорите сейчас очень резким тоном.

— Нет, все нормально, просто я бы не хотел развивать эту тему.

— Вы сами звоните знакомым тренерам и предлагаете себя? Может, Вячеслава Грозного набирали?

— Нет, Грозного не набирал, хотя мы с ним очень хорошо работали в Арсенале. А так, да, звоню, предлагаю, не вижу в этом ничего зазорного.

— Почему вы выбрали местом для жительства именно Киев? 

— Тут я чувствую себя максимально комфортно. Вообще, мой дом в Лондоне и в Нигерии, но сейчас лучше всего мне в Киеве. 

— Что вас тут держит? Украинская семья?

 — Украинская семья? (смеется) Хороший вопрос. Пусть это будет моим персональным секретом.

— Вы помните свой первый день в Украине? Как это было? 

— Конкретно первый день не вспомню. Все было очень странно и непривычно для меня. Почти никто не понимал, что я говорю, и я не понимал, что говорят мне. Это было самым странным. Хорошо, что в команде был мой товарищ Патрик Ибанда. Мы держались вместе, хотя каждый из нас по отдельности был довольно беспомощен.

Хорошо, что покойный Андрей Баль, который тогда тренировал Ворсклу, знал английский. Это помогало нам выполнять его установки на поле.

— Среди ваших друзей когда-то были украинцы, или только африканская диаспора? 

— Если честно, то нет. Таких, чтоб именно друзья в полном понимания слова, — не было.  

— Самый лучший тренер для вас за годы в Украине? 

— Могу сказать, что ладил я со всеми. Но назову три фамилии: Грозный, Баль и ассистент главного тренера национальной сборной — забыл его фамилию.

— Заваров?

— Да. Каждый из них выводил меня на лучший уровень, мотивировал по-новому. Грозного я считаю одним из лучших тренеров страны. Заварова — тоже.

— Сколько у вас было предложений после того, как девять лет назад вы стали лучшим бомбардиром чемпионата Украины? 

— Ооо, много, кто тогда звал к себе. Только из Украины были предложения от всех трех топ-клубов. И Динамо, и Шахтер, и Днепр.

— Почему выбрали Шахтер? Это был вопрос большой зарплаты? 

— Я много размышлял, но остановился тогда на Шахтере. Это был вопрос амбиций — мне казалось, что Шахтер развивался очень быстро — я захотел принять в этом участие.

— Что не сложилось? Вы банально проиграли конкуренцию или есть другие версии? 

— Мне не предоставили там достаточно возможностей проявить себя. Пару игр — и все, меня отодвинули в резерв, потом сдали в аренду. Я никак не мог себя проявить, потому что не получил шанс.

— То есть вы не считаете, что просто это был слишком высокий уровень? 

— Нет, я так не считаю. Смотрите, за свою карьеру я играл в Шахтере и Динамо — да, пусть не особо удачно, но тем не менее. А теперь представьте: если б я был плохим игроком, то такие клубы обратили бы на меня внимание? Там же отбор новичков сумасшедший, кого попало не позовут. Я был всегда готов, но возможностей мне не дали. 

— Как вы себя чувствовали в окружении бразильских атакующих игроков Шахтера? Чувствовалось, что они, возможно, воспринимают вас, как чужака? 

— Было такое, было. Я даже думаю, что это одна из основных причин. И потом, если ты не бразилец, то тебе не дадут много времени на проявление своих лучших качеств. Подозреваю, что были и другие причины. Например, возможно, тренер изначально не очень хотел меня видеть, а моя игра нравилась президенту клуба — вот он меня и приобрел.

— А с чего вам в голову пришла такая версия? 

— Не знаю, это просто предположение. 

— Вы спрашивали у Луческу, что в вас не так и почему он не видел вас в основной обойме? 

— Мы общались ровно один раз. Он почему-то много говорил об адаптации. Я, если честно, его не особо понимал: какая адаптация, если я уже не первый год в Украине и прекрасно понимаю местный футбол. Может, речь была об адаптации в команде, но тут тоже вроде как не должны были возникнуть вопросы, ведь я быстро влился.

— Какие особенные вещи вы видели в его тренировочном процессе? 

— Ничего такого special я не увидел. Обычные тренировки — как у всех.

 — Может, ваша проблема в том, что вы слишком быстро покинули Шахтер?

— Я не хотел растерять форму. Приходил в клуб я после прекрасного сезона в Арсенале, чувствовал себя замечательно. Так вышло, что я сидел все время в запасе, меня это очень огорчало: я не тот парень, который будет рад выходам раз в месяц. Так что, получил первое предложение об аренде, я решил уйти.

— Почему после этого ваша карьера пошла на кардинальный спад?

— Возможно, дело в психологии, я потерял уверенность. У меня был период, когда я чувствовал себя идеально. Одно касание — один гол. Стоило потерять эту уверенность — все пошло наперекосяк. 

— Вы ощущали на себя проявления расизма в Украине? 

— Да, конечно. Но, считаю, что он был не настолько жестким. Не таким, как сейчас. 

— Сейчас жестче? 

— Да. 

— А в чем разница? 

— Ну, просто тяжелее в плане расизма — вот и все. 

— Возможно, дело в постоянных антирасистких кампаниях, которые только подначивают расистов?

— Возможно, вы правы. Но я на это внимания не обращаю. Мне по барабану, честно. Есть такое — ну, окей, с этим надо жить.

— На поле вы когда-нибудь с подобным встречались?

— Конечно, даже часто. Бывали такие защитники, которые пускали в ход все методы. Но меня это даже не обижало. Это футбол, эмоции и все такое. Я не делал из мухи слона. Случалось, после игры я общался с теми, кто говорил подобные вещи во время матчи. Они извинялись, я их понимал: что-то не получалось на поле, становились злыми. Ничего страшного. 

Вот посмотрите, что недавно вытворил Ибрахимович — наговорил такого! Тоже ведь эмоции.

— Вспомните ваши самые большие эмоции в футболе? 

— В 2003 году я принимал участие в Панафриканских играх, турнир проходил в Нигерии. Мы проиграли в финале, уступив по пенальти. Худшего дня, чем тогда, у меня не было — грандиозное разочарование.

Самая большая радость: когда играешь в маленькой команде против топовой и забиваешь им. Даже если игра проиграна, но ты забил Шахтеру или Динамо — все равно этим вечером счастлив.

— Самый сильный защитник, против которого вам приходилось играть в Украине?

— Когда я выступал за Арсенал, у Шахтера в защите был дуэт Айзек Окоронкво и покойный Ассан Ндиайе. Против них было почти нереально что-то сделать. У Динамо могу выделить Федорова, Родолфо, Ващука.

— Как вам удалось попасть в Динамо после слабого периода в карьере? 

— Я думаю, что меня хотел видеть персонально президент клуба. Ему нравилась моя игра со времен Арсенала. Складывалось так, что я должен был поехать в австрийский Зальцбург, но получил вызов от Игоря Суркиса: он сказал, что меня все еще хотят видеть в Динамо. Я сразу согласился.

— Вы сами-то были удивлены, что Динамо решило вас пригласить в такое время? 

— Да, немного. Было очень приятно, что обо мне помнили и решили позвать, несмотря на то, что тот период действительно складывался не лучшим образом.

— Но в Динамо все сложилось еще хуже, чем в Шахтере: вы даже не дебютировали за первую команду.

— В предсезонке я получил травму, которая выключила меня из игры на долгое время. Когда я только пришел, все было супер, но операция и восстановление отняли у меня почти год. Тренер отправил меня во вторую команду. Не знаю, почему так, ведь после того, как я оправился, был готов выступать за основной состав.

— Когда вы перестали быть игроком Динамо, все равно часто видел вас на базе клуба. Что вы там делали? 

— Было такое. Контракт у меня закончился, а я просто поддерживал форму со второй командой. 

— За кого вы болеете, когда сейчас смотрите матч между Динамо и Шахтером?

— Когда Динамо показывает красивый футбол — болею за них. Когда мне симпатичен стиль игры Шахтера — за них. Я не являюсь фаном ни одной из команд.

Беседовал Глеб Корниенко, Football.ua