Not afraid

2012.football.ua рассказывает о лидере сборной Швеции.

«Пеп вел себя не по-мужски», - гласит вынесенная на обложку майского выпуска журнала «Four-Four-Two» цитата. Фотография автора этих слов выглядит лишней: каждый знает, что их мог произнести только Златан Ибрахимович

Мало кто остается недовольным временем, проведенным в Барселоне. Играть бок о бок с величайшими футболистами современности, выигрывать трофеи и попадать под обзор сотни тысяч болельщиков, приходящих посмотреть за знаменитым действом на Камп Ноу. К этому малому числу относится Ибрахимович: выступление в одном составе с Иньестой и Месси не делает его счастливым – по-настоящему рад швед будет только тогда, когда ощутит свое превосходство над партнерами. «С приходом весны он внезапно потерял ко мне доверие. Я бы мог с уважением отнестись к его мнению, если бы он хоть раз высказал его в глаза. Но для Гвардиолы я перестал существовать». Какими бы ни были мотивы наставника Барселоны, союз этого клуба со Златаном Ибрахимовичем был как будто бы обречен на провал в отношениях.

«Никогда не доверяй людям». Совет, данный Златану отцом, ведет его по жизни и объясняет поступки сына балканских иммигрантов. Любой тренер для него – пусть не враг, но человек, которому Ибрахимович вряд ли поверит на слово, зато наверняка станет искать мотивы в его поступках. Один серьезный конфликт, одно большое недопонимание – и швед мчит в направлении другого большого клуба, благо, что спрос всегда имеется. Это, кстати, больно бьет по предположению о том, что Златан своей натурой портит атмосферу в раздевалках. «Я обладаю характером и люблю высказывать свое мнение. Но я не порчу отношения в раздевалке. Можете спросить у кого-нибудь из тренеров, работавших со мной – у Фабио Капелло или Жозе Моуриньо». Похоже, что даже имена наставников в послужном списке Ибрахимовича отдают «особенностью», к которой он привык стремиться с ранних лет.

Своим характером, основной чертой которого чаще всего называют высокомерие, Златан обязан району Росенгард в его родном Мальме. Местность, сплошь и рядом населенная иммигрантами, в числе которых были и родители нынешнего форварда Милана – мать-хорватка и отец-босниец. Родители никогда не воспитывали его вместе, разойдясь вскоре после рождения Златана, но уроки, данные каждым из них, позволяют Ибрахимовичу называть их единственными людьми, которым он полностью доверяет. Большее влияние на него оказала только среда, окружение Росенгарда. Насколько выходцы из Балкан были едины в своем кругу, настолько же они желали выделяться на фоне шведского общества. Чувство собственной значимости, граничащей с необоснованной неприязнью к коренным шведам, имело равносильные шансы сделать из ребенка вроде Ибрахимовича как проблему для общества, так и предмет его гордости и достояние. Очевидно, что Златан пошел по второму пути.

Говоря о своих кумирах, швед всегда вспоминает Мохаммеда Али. Американский боксер никогда не боялся самоуверенных и рискованных фраз, а его обещания «уложить» противника в пятом раунде зачастую оправдывалось делом на ринге. «Люди постоянно говорит о высокомерии. Но что здесь высокомерного? Мохаммед Али добивался того, о чем говорил, потому в таких словах нет ничего страшного». Неудивительно, что их совместная с Моуриньо работа продлилась всего один год – между двумя «пижонами» осталось взаимное уважение, но в одной команде они бы испытывали непреодолимое желание подавить другу друга, что далеко необязательно пошло бы на пользу общему делу.

Его выдающаяся карьера, впрочем, начиналась с похожего противостояния – но более прямого. Имя Тони Флигаре сейчас вряд ли скажет много даже знающему футбольному специалисту, но в конце девяностых в шведском футболе не было более перспективного и одаренного игрока. Уроженец Мальме, он был хорошим другом Ибрахимовича, с которым они проделывали параллельный путь в юношескую систему главного клуба города. Златан, привыкший быть самым выдающимся футболистом во всех детских командах, из которых его, тем не менее, выгоняли из-за дисциплинарных проблем, впервые столкнулся с ситуацией, когда ему была уготована второстепенная роль. В пятнадцать лет Ибрахимович, растерзанный сомнениями в своем таланте, был готов бросить футбол, и только четырехчасовая беседа с тренерским штабом заставила Златана пересмотреть свое решение и попробовать найти себя заново, пусть и в тени Флигаре.

Сезон 1999/00 был одним из худших в истории Мальме. Ибрахимович со скамейки запасных наблюдал за тем, как некогда великий шведский клуб вел борьбу за выживание, а его товарищ Тони в это же время выходил в старте и, вопреки даже не самой выдающейся игре, оставался героем. Он уверенно шагал по юниорским сборным разных возрастов, будучи готовым в любой момент махнуть в топовую футбольную страну. Когда дело дошло до определяющего момента, Флигаре сплоховал: юный форвард не реализовал одиннадцатиметровый в матче, который во многом определял будущую судьбу Мальме, и уступил место на поле Ибрахимовичу. Златан с успехом доиграл тот сезон в старте – спасти команду от вылета не сумел, но заработал себе доверие болельщиков и тренеров.

С определенной опаской на балканского шведа смотрели опытные партнеры по команде. Они не могли понять, почему настолько талантливый футболист ходил в резервистах до девятнадцати лет – для своего роста Златан обладал потрясающей техникой, сходу определявший огромный потенциал футболиста. В то же время капитану той команды Хассе Матиссону пришлось попросить парня на разговор. «У него был бомбардирский талант, и каждый раз, когда он принимал мяч, становилось ясно, что он привык быть в центре внимания. Я похвалил его за способности, но дал понять, что он играет в команде – и он зависим от партнеров, которые будут снабжать его неоспоримый талант передачами. Он меня сразу же понял и стал играть по-другому».

Полученный урок вскоре привел Ибрахимовича в амстердамский Аякс и национальную сборную Швеции. Златан, тем не менее, не желает признавать другого совета – кто-то из наставников шведа пытался ему объяснить, что на поле желательно сдерживать свои эмоции и укрощать бойкий нрав, но натура Ибрахимовича формирует его игру и его возможности. В одно время она является его главной силой, в другой – служит наиболее уязвимым местом. Как в еще глубоком детстве, когда, забив шесть мячей в ворота соперника, Златан был вынужден завершить игру прежде времени – уж больно сильно Ибрахимовичу хотелось вступиться за партнера. Тот, получив травму, покинул поле на носилках, а форвард, не медля ни секунды, снял футболку и отправился с кулаками на обидчика. История эта лишь содержанием выделяется на общем фоне постоянных перепалок с арбитрами и тренерами 12-летнего Златана.

В сборной Ибрахимович мгновенно стал фигурой номер один, а Швецию еще десять лет назад охватило увлечение новой звездой, уехавшей покорять Европу. Вслед за Аяксом последовал ряд итальянских грандов, где Ибра выступал одинаково успешно, лишь только разжигая неимоверную любовь шведской молодежи к своей персоне. «Я нравлюсь людям, но это не данность, а плод тяжелого труда». По ходу чемпионата мира в Японии и Корее Ибрахимович был признан телезрителями одного из шведских каналов лучшим игроком их национальной сборной. На тот момент нога Златана еще ни разу не ступила на газон азиатских полей.

Желая подтверждать громкие высказывания футбольными достижениями, он открещивается от слова «легенда». «Рууд Гуллит однажды сказал: ты становишься легендой только тогда, когда забиваешь в большом финале». Эта мечта давно овладела амбициозным Ибрахимовичем, желающим прикоснуться к истории в решающем поединке Лиги чемпионов или чемпионата Европы. Слишком амбициозно? Что ж, этот парень давно дал понять, что не боится никого – и это полное непризнание авторитетов сделало его тем, кем он есть сейчас.

Иван Громиков