Александр ХАЦКЕВИЧ: "Лужный мог и по печени дать, если по делу"

Продолжение беседы zbirna.com с бывшим футболистом Динамо, экс-тренером сборных Украины и Беларуси.

— Александр Николаевич, мотивировка вашей отставки с поста главного тренера сборной Беларуси выглядела очень по-советски — не выполнил план по набору очков. А как объяснили причины увольнения вам?

— Идет судебное разбирательство, поэтому я бы не хотел раскрывать все детали. Могу сказать, что перед нами была поставлена более-менее реальная задача — занять третье место в группе. Учли, что в компании с Францией и Голландией замахнуться на большее будет сложно.

Я говорил, что мы можем резко стартовать, но в итоге финишировать на пятом месте. А ведь могло быть и наоборот — мы набрали два очка в трех матчах, но впереди была еще достаточно длинная турнирная дистанция, чтобы исправить ситуацию. Мне кажется, что по уровню игры мы смотрелись вполне уверенно. Руководство решило иначе. Что ж, это его право.

— И все же — дело в деньгах или в уровне игры сборной?

— Ну, раз мне предлагали остаться в случае, если я соглашусь на снижение зарплаты, то, получается, к уровню игры особых претензий не было. Мне кажется, в самой федерации так и не поняли, что для них важнее — деньги, очки или уровень игры.

— Если говорить конкретно о матчах, например, о поединке с Люксембургом — футбольным проклятием сборной Беларуси… Что вы сказали футболисту своей команды, который в конце игры отвернулся от удара, и мяч влетел в ворота от его спины?

— А что я мог сказать? Люксембург два раза ударил в створ и забил, мы же не реализовали свои моменты. В итоге — 1:1.

— Но, к примеру, вас отворачивающимся от мяча мы, если честно, не представляем…

— (После паузы.) Мне тоже непонятно, как можно так поступать, выходя играть за свою страну. Эдуард Малофеев ведь неслучайно говорил, что матч — это бой, а в бою температуру не меряют.

— К слову, с Эдуардом Васильевичем общаетесь?

— У нас остались нормальные отношения. Когда мы встречаемся, то общаемся. Но сказать, что делаем это регулярно, нельзя. Все же мы представители разных поколений — и в футбольном смысле, и в жизненном. Поэтому общих интересов мало.

— После вашей отставки сборная Беларуси провела два поединка: в официальном проиграла шведам (0:4), в товарищеском — Македонии (0:3). С какими чувствами вы восприняли эти результаты? Ведь команда играла с коллективами, которым, по версии руководителей белорусского футбола, должна как минимум не проигрывать…

— Мне, кстати, ставили задачу — если я останусь в сборной, то в матче со Швецией устроит только победа! Тем не менее я ни в коем случае не ерничал относительно результатов команды. На поле были практически те же ребята, что играли у меня. И я еще раз убедился, что с нашим уровнем футбола выходить и играть как получится не получается. Не знаю, что там говорил футболистам главный тренер Игорь Криушенко, но сложилось впечатление, что им сказали: «Играйте как умеете». В моем представлении организация и структура игры у нас должны быть на первом месте.

«История с Ротанем — это эмоции»

— Признаться, еще работая в газете Команда, мы давали коллегам из белорусского Прессбола различную статистику по вашей работе в Украине, объясняли, что Динамо-2 покатилось по наклонной лишь после того, как вы покинули команду, а не при вас. И наше общение закончили словами, мол, лучшей кандидатуры для сборной Беларуси не найти. Зная, что Прессбол в большом авторитете не только у читателей, но и у руководителей белорусской федерации, считаем причастными к вашему назначению и себя…

— Что касается Прессбола, то у него действительно тесные связи с местной федерацией. Возможно, поэтому журналисты этого, без иронии, популярного спортивного издания после моей отставки так ни разу мне и не позвонили…

— Кто-то сейчас занимается вашим трудоустройством? Иными словами, у вас есть агент?

— Официальный договор у меня ни с кем не подписан. Но, не буду скрывать, мне помогают сразу несколько человек. При этом мы договорились, что каждый из них отвечает за определенные страны, чтобы не получилось так, что они друг за другом будут приходить и говорить от моего имени.

— Чтобы стать тренером, нужно убить в себе игрока. Согласны с этой расхожей футбольной фразой?

— Я уже 10 лет занимаюсь тренерской работой. Вот в сборной Беларуси один из тренеров, Александр Кульчий, мне говорил, мол, чего ты голос на ребят повышаешь, требуешь с них много, где-то резко с ними общаешься. Что о тебе подумают футболисты, ты же совсем недавно был таким же.

Я ему ответил, что тут уже не до сантиментов. 25 взрослых мужиков, каждому не угодишь. И раз ты главный тренер, то важнее не то, что футболисты о тебе думают, а то, что ты о них думаешь. На поле выходят 11 человек, всегда кто-то будет недоволен. Это же коллектив из живых людей!

Но если у тебя есть определенное направление, ты понимаешь, как решить задачу, выдвигаешь определенные требования, то ты должен их придерживаться, иначе твои мягкость и доброта могут быть расценены как слабость и неуверенность в своих силах. Поэтому, как мне кажется, футболист Хацкевич во мне давно закончился.

— А что сейчас Хацкевич-тренер скажет о Хацкевиче-игроке, который воспитывал одноклубника Деметрадзе или днепрянина Ротаня? Ваша жена, к слову, тогда спросила, зачем, мол, мальчика обидел.

— С Ротанем — это эмоции. Исключительно! Что же касается Деметрадзе, то сейчас могу сказать, что в какой-то момент он повел себя неправильно по отношению к обслуживающему персоналу базы, пришлось объяснить парочку вещей. Хорошо, что Каха Каладзе помог. В общем, провели разъяснительную работу с младшим товарищем. Вроде получилось.

— Кого-то еще воспитывали в команде?

— В то время у нас был один воспитатель. Валерий Васильевич прямо говорил, что ему в команде достаточно одного тренера.

— А как же Олег Лужный? Он ведь мог и по печени в раздевалке дать?

— Всякое бывало. Мог и по печени, если по делу. Главное, чтобы подобное поведение не переходило определенную грань и не входило в систему. А так в мужском коллективе всякое случалось.

«Высказывал Валерию Васильевичу свое мнение…»

— Ранее мы с вами не раз говорили о вашей ссылке в Динамо-2 в весенней части чемпионата и возвращении в основной состав перед матчами Лиги чемпионов. Понятно, однозначную оценку этой истории дать сложно. Но при этом Валерий Лобановский как-то признался, что у Лобановского-тренера Лобановский-футболист никогда бы не играл. А что скажете в этом плане в отношении себя?

— Играл ли бы Хацкевич-футболист у Хацкевича-тренера?

— Да, и в какой команде – первой или второй. Или все зависело бы от времени года?

— (Улыбается.) Тяжело однозначно сказать. Конечно, я высказывал Валерию Васильевичу свое мнение относительно тренировочного процесса. Мы же видели на сборах, как готовятся команды из Западной Европы. У них 80% — работа с мячом, у нас 80% — функциональная работа. Понятно, начинаешь анализировать, излагать свои мысли…

У Валерия Васильевича была своя опробованная методика, которая к тому же приносила результат. Неудивительно, что ему не нравились определенные критические высказывания в этом отношении. Хотя не только я высказывал замечания. Тот же Андрей Гусин любил анализировать тренировочный процесс. Может, я говорил немного прямолинейнее. А может, Васильевич понимал, кого можно отправить во вторую команду и кто оттуда, немножко остыв, в нужный момент вернется в нормальном состоянии. Ведь не все могли адекватно отреагировать на подобное решение тренера. В силу менталитета, эмоций и так далее. В общем, Лобановский как отменный психолог разбирался и в этом вопросе.

— Иными словами, и вы, и он чувствовали, где та тонкая грань, за которой возврата не будет. Ведь звонок Лобановскому на Новый год с вопросом: «Извините, Валеру можно к телефону?» — однозначно мог сделать только человек, который понимал, что с той стороны реакция будет адекватной. Вы ведь не похожи на самоубийцу…

— Да, было дело. Валерий Васильевич ценил юмор. Об истории с вопросом на тактическом занятии, кто играл с Федоровым, и ответом Димы Михайленко: «Могильный и Буре», — писали уже много раз. Васильевич тогда искренне рассмеялся и сказал: «Закончили разбор!» Правда, сам во время разборов и установок никаких шуток себе не позволял. Юмор Валерий Васильевич ценил, когда это было уместно и на самом деле смешно.

— Помнится, Лобановский как-то иронизировал над интервью футболиста, который только закончил свою карьеру и говорил, что в тренерской деятельности возьмет что-то от опыта работы с одним наставником, что-то — с другим. Мэтр говорил, мол, нельзя нахвататься знаний по верхам. Нужно выбрать свое направление и двигаться, развивать его. Так, как это сделал он сам. А вы как тренер уже сформировали свою концепцию?

— Я недавно и в интервью Олега Дулуба прочитал, что он попытался объединить несколько направлений. Мне сложно однозначно сказать, правильно ли это. Тут, мне кажется, важно изучить различные направления не по книжкам и конспектам, а почувствовать на себе. Не секрет, что западноевропейские специалисты немало взяли из того, что было опробовано в советском футболе. Ведь там было много разных школ, использовались различные системы подготовки команд и тактики ведения игры. Конечно, все эти наработки с учетом современных реалий прошли существенную модернизацию, но все же…

Ведь если взять Европу, Украину, Беларусь — везде играют в разный футбол. И не случайно ведь те же белорусские тренеры признаются, что им при переезде в Украину нужно время, чтобы разобраться в местных реалиях. Да и Хуанде Рамос в Днепре год разбирался, в какой футбол надо играть в стране, где все действуют в скоростно-силовой манере. Наставник Шахтера Паулу Фонсека сначала тоже пытался привить команде свое видение игры. Но ему понадобилось меньше времени, чтобы внести существенные коррективы в свои первоначальные планы, и результат горняков показывает, что он поступил правильно.

Что касается конкретно меня, то у меня есть свое понимание, что нужно делать. Но работа в сборной — это одно. Возможностей для экспериментов немного, и наработать пять-шесть вариантов ведения игры, как, к примеру, говорит Леонид Кучук, там сложно. Вот в клубе у тебя есть сборы, контрольные матчи, да и, в конце концов, в чемпионате куда больше поединков, чем в отборочном цикле…

А в целом тренерская работа — это импровизация. Да, у тебя должно быть свое направление, но все же ты не должен загонять себя в какие-то совсем уж жесткие рамки.

Валерий НОВОБРАНЕЦ, Сергей ПИЛЬКЕВИЧ