Игорь СУРКИС: "Лет в 16 угнал у брата машину"

«Григорий Михайлович более сентиментальный, более мягкий. Где надо, он будет жесткий. Но он семейный. Он любит руководить и чтобы все было так, как он видит. Ничего плохого в этом нет. Он видит, что должен быть порядок. Допустим, его сын должен проснуться и тут же почистить зубы. Он не может взять в руки телефон, если он не пойдет и не почистит зубы, например.

Системность вырабатывает. Парень хочет стать футболистом, например, он вырабатывает в нем какую-то дисциплину. К девочкам, может быть, не так. Но он очень системный. Я честно говорю, как оно есть: Григорий Михайлович – очень системный человек, в отличие от меня.

Мы не дрались. Это был бы неравный бой. Во-первых, он старше. Во-вторых, я не понимаю, как можно было бы. Младшего брата, наверное, можно было бы побить, а как старшего побить, мне сложно говорить. Он, конечно, в зал ходит, но я надеюсь, что нам не придется с ним драться. Мы с ним не дрались. Он меня мог ругать, когда я был маленьким. Он мог что-то запрещать, когда возраст позволял. Допустим, ему 18, а мне девять.

Я мог сделать какую-то гадость. Машину я у него угнал один раз, например. Ну вот такие вещи. Мне было лет 18–20, наверное. Взял машину. Он ее готовил на продажу. В пятницу я угнал – на перекрестке эту машину ударили. Я думаю, что мне даже 18 не было – у меня прав еще не было. Он меня наказал очень легко.

Он взял эту машину вместе со мной, отвез на станцию техобслуживания на Борщаговку, и я суток трое там провел, пока ее ремонтировали. Он сказал: «Стой, пока не отремонтируешь». А надо было в очередь записаться, пройти в очередь на мойку, потом попасть в какой-то цех, где ее отрихтуют, потом – в покрасочный. Он говорит: «Вот тебе деньги. Это стоит столько-то. Отблагодарить людей – столько-то». Трое суток я там с 8.00 до позднего вечера провел.

Потом мы поехали на базар, продали эту машину, еще и дороже, чем он думал. Он мне даже дал пару копеек. Мне лет 16 было», – сказал Суркис.