Интервью из прошлого. Игорь Костюк: "С Андреем Шевченко сразу же подружились"

Сегодня герой проекта — экс-полузащитник киевского Динамо Игорь Костюк. В 2000 году 25-летний футболист пытался вновь закрепиться в основном составе бело-синих, пишет .

Конкурентоспособность — величина постоянная…

— Игорь, при каких обсто­ятельствах ты узнал, что дозаявлен в Лигу чемпионов за киев­ское Динамо?

— Узнал я об этом во время тренировочного сбора на Кипре от Лобановского. После одной из тренировок, а было это 30 янва­ря, Валерий Васильевич вызвал меня к себе, сначала прошелся по моей работе на сборе, спросил, как я себя чувствую и в конце ска­зал, что принято решение дозаявить меня в Лигу.

— Для тебя это, действитель­но, стало событием ожида­емым?

— Могу сейчас сознаться, что находясь вне Динамо, я не раз представлял себя на поле во вре­мя его сражений в Лиге чемпио­нов, сопоставлял, прокручивал моменты, эпизоды, предполагал, как бы сыграл… Но это так, к сло­ву. Да — это событие для любого игрока. Скажу так: я себя к этому готовил. Ведь еще в конце про­шлого года Лобановский сказал, что хотел бы видеть меня в соста­ве Динамо в Лиге чемпионов…

— Осталась самая малость — оправдать доверие тренера?

— Мое желание, конечно же, огромнейшее. Но если бы кто-то придумал закон, по которому по­нятия «хотеть» и «мочь» стали единым целым то, наверное, перевернулся бы весь… смысл жизни.

— А в чем смысл жизни?

— А разве не в футболе? Так вот я о том, что понимаю, как сложно пробиться в основу Ди­намо. Как минимум, постоянно нужно себя чувствовать конкурентоспособным, со всеми выте­кающими отсюда последстви­ями. Так что заявка — это хоро­шо, но ее одной маловато, чтобы сыграть в Лиге. Причем если уж сыграть, так успешно — нас ведь так всегда учили в Динамо.

— Может вспомнишь, как на одном из календарных матчей Динамо в 96-м, кажется, в сен­тябре, мы сидели вместе на три­буне динамовского стадиона — у тебя нога в гипсе, костыли… И на мой вопрос: «Как себя чув­ствуешь?» ты ответил: «Как че­ловек, попавший в черную поло­су». Считаешь ли сейчас, что не­лепая травма и явно затянувшийся восстановительный пе­риод главным образом помешали тебе тогда раскрыться в Ди­намо?

— Да, травмы всегда бывают некстати. Тогда, если бы не тот несчастный случай, а я сломал ногу, считаю, что все иначе мог­ло сложиться у меня в Динамо. Именно ведь в тот период в клуб вернулся Лобановский, он подби­рал состав — я же еще не мог да­же тренироваться и остался в стороне…

Иванов, Шпаков, Шевченко и другие

— Где ты начал заниматься футболом, как попал в динамов­скую школу?

— На футбол за руку меня ни­кто никогда не водил. Я как-то все решал сам. У меня всегда было желание заниматься спортом. Ввиду того, что рядом не было футбольной секции, в начальных школьных классах посещал заня­тия по фигурному катанию, борь­бе, танцевальные, гандбольные. Футболом же все больше и боль­ше увлекался во дворе. А в четвер­том классе заехал как-то на Локомотив, и первым моим трене­ром на полтора года стал Валерий Иванов. Мы выступали на первенстве города, где заняли второе место. Как-то после игры ко мне подошел Александр Шпаков и пригласил в динамовскую школу. На следующий же день, приехав на Нивки, я стал динамовцем. Занимался вместе с Сашей Голоколосовым, Славой Кернозенко, Вовой Аникеевым, Андреем Шевченко, с которым сразу же подру­жились и дружим до сих пор.

— Ты родился в сентябре 75-го, то есть после августа, и иг­рал с партнерами 76-го года рождения. (По такому принципу тогда формировались команды в динамовской школе. — Прим. авт.). Разница в возрасте на чем-то сказывалась?

— Да, действительно, в коман­де только я был 1975 года рожде­ния, то есть старше всех — это по­том уже пришел Максим Павлен­ко. И, припоминаю, разница в воз­расте ощущалась прежде всего в том, что я был, кажется, чуть ли не самый рослый и еще кое в чем футбольном опережал партнеров. Кстати, на мой взгляд, для детских команд это было положительным моментом — наличие разновозрастных игроков, ведь младшие всегда тянутся за старшими.

В Динамо-2…

— Вспомни тот период, когда тебя из школы взяли в Динамо-2.

— Это было как раз в то время, когда происходила смена руко­водства клуба и временно ощуща­лась некая неопределенность в составах как игроков, так и трене­ров. Стало ли это своеобразным толчком, но нас как-то сразу це­лую группу игроков Владимир Онищенко и Валерий Зуев пере­вели в Динамо-2. Кажется, на игру раньше там оказался Шев­ченко, а потом — Голоколосов, Павленко и я. Мы должны были в двух выездных матчах в Ужгоро­де и Стрые взять минимум два оч­ка, чтобы гарантировать сохране­ние места в первой лиге. С по­ставленной перед нами задачей мы справились и остались в Динамо-2.

— Весьма впечатляюще в Динамо-2 смотрелась связка Костюк — Шевченко. Казалось, вы наперед предугадывали ходы друг друга…

— Да. с Андреем было легко взаимодействовать. Он играл впереди в паре с Голоколосовым, а я условно на позиции «под на­падающими». «Обыгрывались» мы, во всяком случае, всегда в охотку. Думаю, немаловажен при этом был факт нашей дружбы вне футбольного поля. Наши матери и сейчас часто перезваниваются.

— А когда ты в последний раз общался с Андреем, и о чем вы говорили?

— Я узнал, что он забил Перудже на выезде три гола и позво­нил ему с Кипра, поздравил. Он сказал, что мог и еще пару мячей забить — не повезло. Спросил, конкретизировались ли мои усло­вия пребывания в Динамо. Я сказал, что еще нет. Андрей под­бодрил, пожелал удачи…

Благодатное лето и коварная осень 96-го

— Ты дебютировал в «ос­нове» Динамо в кубковой иг­ре против комарнинского Газо­вика. И способствовало это­му… отлучение накануне в сбор­ную многих игроков «основы» Динамо?

— Да, тогда несколько ребят из Динамо-2 сыграли в том матче. Я вышел на замену. Все же счи­таю, что мой дебют в Динамо-1 состоялся гораздо позже — в иг­ре против донецкого Шахтера. А матч с Газовиком помнится прежде всего потому, что, воз­можно, он стал отправной точкой для того, что вскоре, то есть по окончании первого круга, не­сколько игроков Динамо-2 бы­ли поощрены поездкой вместе с «основой» в отпуск на Кипр. Сре­ди них был и я. Потом я провел с первой командой три подготови­тельных сбора. Принял участие во всех матчах московского Куб­ка Содружества, который мы вы­играли.

Однако не в самом начале вто­рого круга Йожеф Сабо поставил меня в основной состав. Я в это время находился на заключи­тельном сборе Динамо-2 в Венгрии. По возвращении же в Киев вскоре я и вышел в старто­вом составе Динамо против до­нецкого Шахтера. Мы победи­ли — 2:0, а я сделал голевую пе­редачу. А в следующей игре, с одесским Черноморцем, и сам забил.

— Да, твой дебют, помнится, был более чем успешным.

— Во всяком случае я регуляр­но начал выходить в «основе». Мы досрочно выиграли чемпио­нат…

— И, казалось, тогда ничто не может помешать твоему даль­нейшему прогрессу?

— Да, я был готов работать не покладая рук, но у осени 96-го го­да по отношению ко мне оказа­лись коварные планы. Мы поеха­ли в Запорожье, я провел явно не лучший свой матч и не попал в за­явку на еврокубковые игры с вен­ским Рапидом. Для поддержа­ния же игровой практики был от­правлен на игру в Никополь за Динамо-2. Там и получил тяже­лую травму, о которой мы уже го­ворили.

«Вольности» на поле должны быть эффективными»

— Очевидно, не станешь отри­цать, что пока наивысшей отмет­ки в своей футбольной карьере ты достиг, выступая за полтав­скую Ворсклу.

— Прежде всего я бы хотел сказать, что тогда очень долго восстанавливался после травмы. Это касается и моего пребывания в Полтаве, куда меня пригласил Виктор Пожечевский после мо­его возвращения из Тюмени. Где-то около года я не мог разыграть­ся. Во-первых, тогда в Ворскле ситуация была нестабильная — не столько в организационных моментах функционирования клуба, как в кадровых вопросах команды. Состав не отличался стабильностью, и я не находил должного взаимопонимания с меняющимися партнерами.

— Однако потом ты заиграл. Что этому способствовало?

— У меня появилась уверен­ность в своих возможностях и си­лах. Думаю, что большое значе­ние в этом имело доверительное отношение ко мне Анатолия Конькова, возглавившего коман­ду. Конечно же, игроки обязаны отрабатывать на поле тренерские установки, что мы и делали. Но в то же время футболист ведь не должен быть роботом или играть из-под палки. Читая игру, очень важно быть готовым в том или ином эпизоде принять самосто­ятельное решение, ускориться, сделать «быструю» передачу или, наоборот, попридержать мяч.

— Особенно если все это идет на пользу команде.

— Разумеется, «вольности» на поле должны быть эффективны­ми. В Ворскле они позволялись прежде всего лидерам команды.

— Одним словом, ты почув­ствовал, что стал одним из лиде­ров команды?

— Да. Для меня очень важно, когда мне доверяют…

По телевизору — и наяву…

— В то же время наивысшие твои футбольные достижения связаны, конечно же, с киев­ским Динамо, в составе кото­рого ты выиграл в 96-м Кубок Содружества и досрочно золо­тые медали национального чем­пионата. Наверняка этот период самый памятный для тебя?

— Однозначно Киев — это Ки­ев! Я ведь коренной киевлянин, прошел динамовскую школу и в составе Динамо стал чемпио­ном страны — мечтал об этом с детства. Когда на динамовском стадионе, став чемпионами, мы начали бросать футболки на три­буны, я вспомнил, как раньше ви­дел это по телевизору. Как потом было приятно принимать по­здравления от болельщиков, дру­зей, родителей.

Из Полтавы в Киев — с Мариной

— А в твоей семье все фут­больные болельщики?

— В общем-то да. Когда играл в Киеве, они все постоянно при­ходили на стадион.

— Они — это кто?

— Младшие сестра Оля и брат Андрей, который, кстати, тоже за­нимался в динамовской школе, но дальнейшую жизнь с футболом связывать не стал. А также мама, Любовь Владимировна, работаю­щая в торговле, и отец, Владимир Петрович, с завода перешедший в минувшем году в строительную фирму.

— Ты живешь с родителями?

— Нет, отдельно — с любимой девушкой, снимаем квартиру.

— Она киевлянка или полтав­чанка?

— Марина из Полтавы. Она там работала администратором в стоматологической клинике. Ну, а я зуб лечил… Уже полгода вмес­те. Пока живем в гражданском браке — все дело в моей занято­сти. Как только выпадет свобод­ное, подходящее для этого время — узаконим наши отношения. Я благодарен судьбе, что встретил эту прекрасную, понимающую меня девушку.

— По зодиакальному знаку ты, очевидно, Дева?

— Да.

— Какие черты твоего харак­тера связаны с этим знаком?

— Думаю, что это прежде все­го выдержка и спокойствие.

— На поле?

— Нет, в жизни, а в игре я бы­ваю явно поэмоциональнее…

О достоинствах, недостатках и кумирах…

— Какая твоя любимая пози­ция на поле?

— Та, которую для меня опре­деляет тренер. В игре ведь мож­но оказаться в любой позиции, и поэтому необходимо уметь одина­ково удачно сыграть и на фланге, и в обороне, и в атаке.

— Ты не сказал еще — в «цен­тре». Значит ли это, что именно в середине поля чувствуешь се­бя наиболее уверенно?

— Просто мое амплуа — цен­тральный полузащитник. В Вор­скле я действовал или «под нападающими» или опорным.

— Как ты относишься к поня­тию «кумир»? Кто таковым для тебя является?

— Пожалуй, как таковых у ме­ня нет кумиров. Но когда есть возможность, я изучаю манеру игры тех футболистов, которые мне наиболее нравятся, пытаюсь перенять некоторые игровые при­емы, одним словом, учусь у них.

— Назовешь фамилии этих футболистов? Скорее всего, они одного с тобой амплуа?

— Да, раньше мне очень нра­вилась игра Заварова, сейчас я стараюсь не упускать возможно­сти посмотреть на действия Зида­на, Давидса, Ривалдо, Фигу.

«Играть и побеждать!»

— Игорь, в этом году тебе ис­полняется 25 лет — время фут­больного расцвета. Наверняка наметил себе какую-то конкрет­ную цель.

— Возвратившись в родной клуб, в команду своей мечты, я приложу максимум усилий, чтобы оказаться полезным близкому мне коллективу. А конкретная цель? Играть и как можно чаще побеждать! И всегда ощущать поддержку болельщиков…

Александр СЕРДЮК, 16.02.2000