Георгий БУЩАН: "Посмотрите на Пятова: он, если ошибается, делает это с таким видом, будто все так и было запланировано"

в Кубке Украины и один в Лиге Европы, за все поединки, включая еврокубковую встречу с «Янг Бойз», получил высокую оценку прессы и специалистов. Накануне он дал эксклюзивное интервью обозревателю «СЭ» в Украине».

- Прошлой зимой, отважившись взять в «Динамо» после Александра Шовковского первый номер, не ожидали, что он так скоро принесет вам удачу? Что-то подсказывала интуиция?

- Интуиция говорила, что шанс сыграть за первую команду появится еще раньше, но к этому долгое время не было реальных предпосылок. Возможно, тренеры справедливо полагали, что я пока не готов к дебюту, а может - обстоятельства складывались не в мою пользу.

Шовковский же был моим кумиром с детства - и я хотел после завершения его карьеры взять себе первый номер. Для молодого голкипера это было смелым шагом, но я понимал, какая на меня в связи с этим ложится ответственность. И что игрой я не вправе опозорить единичку на вратарском свитере ни в собственных глазах, ни в глазах публики, ни, конечно же, в глазах ее прежнего обладателя.

- В команде над таким выбором номера подшучивали - или приняли как должное?

- Как должное - вряд ли. Александр бессменно был первым четверть века, и вдруг - на номер претендует никому не известный парень. В «Динамо» ребята шутить умеют, но грань ни разу не переступалась. Да и чувство юмора мне, одесситу по рождению, тоже не изменяло.

- Существует байка, что на тот январский сбор в Марбелью вы поехали, едва оправившись от травмы - и администраторы, не зная об этом заранее, не взяли вратарский свитер с тогдашним вашим 52-м номером. А свитер с единичкой нашелся… Есть в этой байке доля правды?

- Ни капли. Все было тогда оговорено заранее, но я до поры не хотел наше общее решение афишировать. Мы посмотрели на реакцию ребят в команде, людей в клубе - никаких возражений не последовало. А если так - почему бы нет?

***

- Возвращаясь к интуиции, с которой мы начали наш разговор: что она должна была подсказать19-летнему футболисту, оказавшемуся в ресторане в одной компании с балетной примой - и, как я понимаю, влюбившемуся в нее с первого взгляда?

- Что подсказать? (Улыбается). В тот момент у меня была тяжелая травма - и я нуждался в человеке, который поможет выбраться из психологической ямы. Кристина тоже переживала весьма непростой период - и слава Богу, что мы повстречались, оказавшись в нужное время в нужном месте.

- Вы до знакомства с будущей избранницей бывали в Национальной опере? Знали, кто она - Кристина Шишпор?

- О балете я в тот момент не имел ни малейшего представления. И хорошо - иначе все не сложилось бы так, как сложилось. Друзья, познакомившие нас тогда, до сих пор вспоминают, как подшучивали над ней в компании словами из песни «Файне місто Тернопіль». Но я шутку воспринял всерьез - и какое-то время считал, что Кристина из Западной Украины.

- Вашей с Кристиной дочке Юле исполнилось в сентябре три года. Супруга отмечает в ней творческие наклонности - вокальные данные, артистический дар и умение одним взглядом карих глаз выразить эмоции и настроение. А спортивные гены ей передались?

- (Смеется). Время покажет. Но растяжка у нее о хорошая. Сейчас размышляем, в каком направлении Юлю развивать. Мы можем ей подсказать, но выберет она сама - то, что действительно ей будет нравиться. Она у нас настоящая артистка - любит потанцевать, сама с собой пообщаться. Но вместе с тем такая девочка-девочка - боится лишнего шороха. Мне это, с одной стороны, не очень нравится, но с другой - она себя таким образом оберегает.

***

- Кристина вернулась на сцену буквально через два месяца после появления Юли на свет, вы тоже часто отсутствуете дома. Но говорят при этом, что вы - просто сумасшедший отец. Не преувеличивают? Ведь эту роль вам выпало осваивать двадцатилетним…

- Может, и преувеличивают. Но как только выпадает свободное время - стараюсь проводить его с дочкой. Я с ней на одной волне - может, потому, что действительно ненамного старше ее. Многое Юле позволяю - не могу что-то запретить или на нее накричать. И когда дома на дочь повышают голос - вступаюсь. По всем канонам воспитания это, наверное, неправильно, но, поскольку нечасто бываю дома, стараюсь, в отличие от других домочадцев, ее баловать.

- Вспомним немного о вашем детстве. В нашей беседе, наверное, не раз придется начинать вопросы словами «мало кто знает». Итак, мало кто знает, что вы могли сделать карьеру и в плавании, а в футболе, равняясь на Андрея Шевченко, играли в нападении. И только когда в девять лет тренер одесской ДЮСШ-11 Виталий Гоцуляк из-за роста перевел вас в оборону, вы обиделись и стали в ворота. Все так и было?

- Плавание было не всерьез - для общего развития. Как-то к нам в школу пришли тренеры - и позвали в секцию. Но для меня занятия этим видом спорта закончились буквально на третьей тренировке. (Смеется). Это было зимой, а я, выходя на улицу, не высушил как надо голову - и слег с температурой. После этого был только футбол.

А насчет обиды на тренера… Я хотел забивать голы, но, видимо, моя техника и мои ростовые данные этому не слишком способствовали. В итоге за основной состав и ребят на год старше я играл в воротах, а за вторую команду, просто для собственного удовольствия, центральным защитником.

Но все это было в раннем детстве - годам к одиннадцати понял, что быть хочу именно голкипером. И не просто играть на этой позиции - стать лучшим не только в клубе, за который стану выступать, но и в сборной. В то время у меня было во вратарском деле достаточно примеров для подражания, но главными считал - и по сей день считаю - Шовковского и Буффона.

***

- Зная об этом, партнеры, слышал, шутя величают вас Джиджи Бущаном…

- (Смеется). Это давно повелось. Но сходятся у нас с Буффоном пока лишь инициалы латинскими буквами да позиция на поле. А к остальному - надо стремиться.

- Мало кто знает, что, если бы мама не убедила вас, после того, как одесская команда заняла в ДЮФЛ четвертое место, а вы получили приз лучшего голкипера, вполне могли оказаться не в «Динамо», а в «Металлисте». И все потому, что не верили в свои силы…

- С самого детства, как многие одесситы, делил симпатии между «Динамо» и «Черноморцем» - но даже не представлял, что когда-нибудь меня позовут в Киев. Во время турнира ДЮФЛ у меня состоялся разговор со знаменитым Игорем Кутеповым, который тогда возглавлял школу «Металлиста», и мне харьковский вариант казался наиболее реальным. Но уже после игры за третье-четвертое место подошли динамовские селекционеры.

Я оставил свой номер телефона, но никому ничего не обещал. А когда возвращался домой с турнира в маршрутке, позвонил маме и рассказал: меня, дескать, в «Металлист» зовут и даже - ты не поверишь! - в «Динамо». Но это я был в шоке - мама всерьез сказанное не восприняла. Она как считала: сын занимается футболом - и ладно. Уже хорошо, что во дворе не тыняется, разбоями не промышляет. (Заразительно смеется).

А потом, когда стали настойчиво названивать, он поняла, что дело серьезное. Я сказал: хочу в Харьков! Там клуб на подъеме, академия развивается. Киев есть Киев, но у меня там будет не много шансов пробиться. Но мама сказала золотые слова, оказавшиеся позже пророческими: «Динамо» - народная команда, а «Металлист» сегодня есть, завтра нет…» Так спустя годы и вышло.

- Часто ли мама давала вам судьбоносные советы - и часто ли сами теперь, повзрослев, к ней за советами обращаетесь?

- Очень часто! Мама помогла мне и этим летом, когда я всерьез задумывался о том, чтобы уйти в аренду. Раньше мне травмы мешали раскрыться, а тут - чувствую, что готов попытать счастья на высоком уровне, но шанс все никак не выпадает. Проблема была еще и в том, что к 23 годам, при всех положительных отзывах, мало кто видел меня в деле в серьезных матчах.

Но я был готов рискнуть с арендой - и мама с Кристиной, главные мои болельщики, меня в этом поддерживали. Хотя Кристина прежде и была против, зная, что из аренды потом мало кто возвращается на первые роли. В общем позвонил я маме со сборов в Австрии и сказал, что собираюсь пойти к Александру Николаевичу (Хацкевичу. - Прим. Д. И.) поговорить о моем будущем.

- Вы ведь с Хацкевичем и в дубле работали, и в «Динамо-2»…

- В том-то и дело! Я знаю его как человека, способного сказать правду в лицо, не фальшивя. Александр Николаевич не из тех тренеров, которые говорят, что удобно, а не то, что есть на самом деле. Момент был отчаянный, но мама и тут поддержала - сходи, мол, поговори. Как тренер скажет - так тому и быть.

Мы побеседовали с Хацкевичем - и сошлись на том, что я должен остаться. Перезвонил маме, рассказал, а она и говорит: «Значит, твое время вот-вот придет. Жди!»

***

- Оно и пришло…

- Если хотите откровенно, я чувствовал готовность и несколько лет назад. Но теперь-то, повзрослев, понимаю, что тогда в «Динамо» были Шовковский и Рыбка, а мне, в ту пору двадцатилетнему, не хватало опыта, да и травмы мешали. Хорошо, что амбиции не взяли у юноши верх над здравым смыслом, я думал головой и не натворил того, о чем теперь мог и пожалеть.

Возможно, получив в начале ноября один шанс, другой, я где-то и не слишком уверенно сыграл, но, как верно заметил наш главный тренер, игра забывается, а в истории остается результат. Дальше, уверен, все будет лучше. Я слишком долго шел к этой цели, чтобы ее теперь упустить.

- У вас ведь карьера и в юные годы шла по нарастающей. Наверное, мало кто помнит, что, перейдя в динамовскую академию в четырнадцать, вы в шестнадцать оказались в дубле, а в неполные семнадцать при Юрии Семине впервые были включены в заявку. В основе тот матч с донецким «Металлургом» сыграл 19-летний Максим Коваль. Что из тогдашних эмоций вам вспоминается первым делом - кроме дрожи в коленках на разминке?

- Да больше ничего на ум и не приходит. (Смеется). Шестнадцатилетним я, кстати, впервые поехал с дублем на зимний кипрский сбор. После выпуска из академии несколько человек у нас перевели в молодежный состав, несколько - в «Динамо-2». Я в школу пошел не в шесть, как многие, а в семь лет, поэтому учился с ребятами или своего возраста, или на год младше. А закончив курс футбольных наук, должен был доучится год в одиннадцатом классе.

И вот представьте: я вроде и в дубле - и надо в школу ходить. Понять, как поступить в этой непростой ситуации, помог умный человек - тренер вратарей Тарас Владимирович Луценко. Он заставлял не пропускать занятия, а после уроков - мы с ним работали индивидуально. Я учился в Чапаевке - рядом с динамовской базой, в нашем классе были борцы, штангистки… (Улыбается).

Так мы работали два-три месяца, он основательно подтянул меня и по части приема мяча, и в плане физической подготовки. Луценко сам в бытность вратарем прошел хорошую школу - и любил нас водить в тренажерный зал. А еще раз в неделю-другую мы занимались в песочной яме, которая за седьмым полем на базе находится. В общем, прибавил я с его помощью - да и летом, уже работая с командой, выкладывался по полной.

Утром по понедельникам были двусторонки с первой командой - тут уж я в школу вовсе не ходил. Выдумывал все что угодно, чтобы объяснить свое отсутствие на уроках - появлялся шанс сыграть в таком спарринге хотя бы два тайма по пятнадцать минут. В общем, где-то я удачно в такой игре поскользнулся, выручил. (Смеется). И на меня обратили внимание.

А тут - сошлись звезды: Шовковский травмировался, кто-то еще из вратарей не мог играть, а Артем Кичак, хоть и был заявлен на еврокубки, на внутренней арене числился в «Динамо-2». Словом, Ковалю пришлось выходить против «Металлурга» с первых минут, а мне позвонили утром в день игры и сообщили: «Ты в заявке».

Не сразу поверил - как не поверил бы на моем месте любой семнадцатилетний парень, три месяца как выпустившийся из академии и толком за дубль не сыгравший. Но на обеде мне подтвердили, что это не шутка.

***

- Нетрудно представить, как вы тогда волновались. Но позже, работая рядом с Шовковским, наверное, научились у него хладнокровию…

- У Саши как старшего товарища я научился не опускать руки после травм и настойчиво продолжать работать. Не обращать внимания на оценку твоей работы посторонними людьми. Делать свое дело по высшему разряду, чтобы у тебя самого и у тех, кому положено оценивать игру, не было претензий.

Шовковский был высочайшим профессионалом: в свои сорок он вытворял на поле такие вещи, которые молодым не под силу было повторить. Я смотрел на него со стороны - и не мог понять, почему так происходит. Прием мяча и выбор позиции были у Саши поистине сумасшедшими.

Про самоотдачу я даже не говорю: он мог, в отличие от нас, выполнить не пять повторений, а три, но делал всё на 120 процентов. При том, что, будучи заслуженным человеком, наверное, мог бы себе позволить выкладываться и в меньшей мере. Вот это его стремление постоянно и во всем совершенствоваться было для нас, молодых голкиперов, самым главным примером.

Если же говорить о психологии и хладнокровии, то многому меня научил наставник вратарей Михаил Михайлов. Это раньше я мог быть эмоциональным и не всегда, скажем так, включал голову. Появление семьи и ребенка подтолкнуло меня к тому, чтобы, принимая решения и на поле, и в жизни, быть спокойным и взвешенным.

Соглашусь: нет людей, способных вовсе не переживать за результат или свои ошибки. Но вы посмотрите на Андрея Пятова: он, если ошибается, делает это с таким видом, будто все так и было запланировано.

У разных вратарей стараюсь что-то заимствовать. И не обязательно у голкиперов топ-класса: кто-то силен в игре ногами, кто-то потрясающе действует на линии, кто-то феноменален на выходах. А кто-то - своим спокойным внешним видом и подсказом в нужный момент может, даже не вступая в игру, посодействовать достижению нужного результата.

***

- О том, что в Лиге Европы предстоит дебютировать в выездном поединке с «Янг Бойз», вы, как сами признались, узнали за два дня до матча…

- Точнее сказать, тогда эту тему впервые затронули. Но точно мне ничего не сказали: Михаил Леонидович (Михайлов. - Прим. Д. И.) всего лишь спросил, готов ли сыграть, если возникнет такая необходимость. Естественно, я ответил положительно.

- Волнения ваша уверенность, как я понимаю, не исключала. Что вообще легче в подобной ситуации - заранее знать или услышать свою фамилию на установке буквально в последний момент?

- Даже не знаю… (Задумался). Шоком могут оказаться оба варианта. Но если тебе говорят заранее, есть время подготовить себя морально, настроиться, привыкнуть к мысли, что такое возможно. На самом деле, узнав о перспективе сыграть в этом поединке, я не дрожал, как осиновый лист. Было нормальное волнение адекватного человека. Отлично понимавшего, что, если не выиграем в Берне, положение в турнирной таблице обострится, а пресса - не упустит возможности покритиковать.

А еще - мне хотелось оправдать доверие тренера. Не подвести Александра Николаевича, за которого мы готовы биться на поле с первой до последней минуты. Но только не сочтите это за махровую лесть: не сомневаюсь, что и он, если это потребуется, пойдет за футболистов до конца. Так что тревожился я, выходя на поле, не за себя, потому что точно знал, что умею, а где точно не смогу прыгнуть выше головы. Волновался я за команду и за поверившего в меня Хацкевича.

- После матча с «Янг Бойз» эмоции сразу улеглись - или дебют гарантировал бессонную ночь?

- Переживания исчерпались одновременно с финальным свистком. Но, возвратившись в отель, мы с ребятами еще долго обсуждали прошедший матч.

***

- А когда все же удалось уснуть - сновидения напомнили о собственных сэйвах или все же про эпизод, когда вы взяли в руки мяч после передачи Дениса Гармаша и арбитр назначил свободный удар?

- Не скажу, что во сне будто бы пересмотрел игру заново. Но многим свойственно, ложась спать с определенными мыслями и закрывая глаза, прокручивать в памяти важные моменты и размышлять, как лучше следовало поступить. В том спорном эпизоде я действовал, исходя из увиденного со своего ракурса. Кстати, повтор из-за моих ворот наводит на мысль, что, пойдя в стык, Гармаш и его соперник мяча коснулись одновременно.

Как бы то ни было, я принял казавшееся тогда единственно верным решение. И хорошо, что «Янг Бойз» не использовали тот свободный: не выиграй мы - и новый шанс проявить себя на таком уровне с первых минут мне бы представился еще нескоро.

- Но «Динамо» победило в Берне - и три дня спустя вы снова вышли в основном составе, не допустив в поединке премьер-лиги с «Ворсклой» заметных ошибок и пару раз вытянув мяч из-под перекладины. Волнение ушло окончательно?

- Как я уже говорил, волнения за свою игру в этих матчах не испытывал. Была - и не может не оставаться - тревога за результат, ведь побеждать мы обязаны в каждом матче. Иное дело, что за три недели мы провели семь матчей: усталость была у многих ребят не физической даже, а психологической. Но мы справились и добились результата. Получив практически две недели для работы над ошибками.

- И в завершение: опыт подсказывает, что мечты имеют свойство сбываться - порой самые смелые. Ваша следующая мечта - национальная сборная?

- (Смеется). «Бойтесь мечтать - мечты сбываются», - сказал кто-то из мудрых. О сборной, наверное, мне пока рано загадывать. Я сыграл только четыре матча в основе, а надо хотя бы полсезона провести на хорошем уровне. Сколько известно примеров, когда человека звали в национальную команду после двухсот минут на серьезном уровне - и там он терялся.

К этому вопросу отношусь сдержанно: своей игрой нужно доказать, что ты готов к вызову в сборную. Даже в главную команду страны приезжать для количества, потренироваться - это не мое. Если уж участвовать в процессе - то играть, а не просиживать на скамейке.

Есть, кстати, еще одна загвоздка: при посвящении новичкам сборной приходится обязательно исполнять какую-то песню. (Улыбается). А у меня музыкального слуха нет…

Дмитрий ИЛЬЧЕНКО, Спорт-Экспресс в Украине