Какова роль мам в футболе?

В «ПСЖ» устали от Адриена Рабьо и от его агента – родной матери. Вероник Рабьо дала повод подумать о том, как мамы влияют на жизнь знаменитых футболистов.

АДРИЕН РАБЬО

Даже если «Барса» выиграет у «ПСЖ» и остальных клубов войну за 23-летнего полузащитника парижан, каталонцам наверняка придется выдержать еще один бой – с Вероник Рабьо, матерью футболиста и, по совместительству, его агентом.

На протяжении всей карьеры своего сына Вероник стояла рядом с ним, наставляя и направляя. Порой, чересчур властно. Когда Карло Анчелотти пригласил 16-летнего Адриэна на сбор с первой командой «ПСЖ» в Катар (невиданная честь для юниора), Вероник запретила ему ехать в Доху – ее оскорбило то, что женам и подругам футболистов предложили отправиться туда вместе с клубом, а ей – нет.

За подобную дерзость Рабьо сослали в полугодичную аренду в «Тулузу», главный тренер которой, Ален Казанова, вспоминал потом: «У меня никогда не было с ним проблем – не то, что с его матерью. В первый же день она заявила мне, что хочет присутствовать на всех тренировках. Конечно, я запретил ей – не хватало еще, чтобы игрок чувствовал себя неловко перед партнерами по команде из-за того, что его мама маячит у кромки поля».

Вероник было все равно, с кем сталкиваться лбами – с Анчелотти, Лораном Бланом или руководством «ПСЖ». Всякий раз она требовала для своего сына наибольшее количество игрового времени, самый дорогой контракт – или грозила уходом из клуба. Властность ее натуры была обусловлена самой жизнью: ее муж 10 лет назад перенес инсульт и с тех пор полностью парализован, благополучие семьи зависит только от нее. И, разумеется, Адриэна.

Поэтому нынешняя ситуация с 23-летним игроком в Париже не должна вызывать большого удивления – в «ПСЖ» устали от Вероник и готовы переложить эту головную боль на кого угодно. Рабьо несколько раз отказался продлевать действующее соглашение, и летом, скорее всего, сфотографируется с футболкой «Баварии», «Барселоны» или «Манчестер Сити» в руках. И будьте уверены – его мама будет стоять рядом с ним.

КРИШТИАНУ РОНАЛДУ

У 30-летней Долореш Авейру было трое детей – две дочки и сын, – которых она с трудом содержала, пропадая на работе в одном из отелей Фуншала, столице острова Мадейра. Четвертая беременность точно не входила в ее планы – настолько, что она даже попыталась сделать аборт. К счастью, Долореш это не удалось, и в феврале 1985-го у нее родился второй сын – будущий обладатель пяти «Золотых мячей» и один из лучших игроков в истории футбола.

Отец Роналду крепко выпивал, поэтому воспитывала его мама. Воспитание заключалось в полной свободе – хочешь прогулять школу, чтобы повозиться с мячом? Пожалуйста! Тем более, получается вроде неплохо. Когда 12-летнего Криштиану после нескольких дней просмотра пригласили в лиссабонский «Спортинг», за 1000 километров от дома, Долореш запретила себе сомневаться. «Не хочу однажды услышать от тебя, что из-за меня ты не стал футболистом», – сказала она ему на прощание.

Он звонил ей из столицы пару раз в неделю, в 16 стал присылать деньги на лечение брата от наркозависимости, а в октябре 2002-го Долореш упала в обморок прямо на трибуне стадиона «Жозе Алваладе», когда Роналду отправил гол в ворота «Морейренсе». Первый в своей карьере.

ЛИОНЕЛЬ МЕССИ

Селия Куччиттини вышла замуж за Хорхе Месси 17 июня 1978-го, но отъезд в медовый месяц в городок Барилоче, на границе с Чили, пришлось отложить на несколько дней: в Аргентине полным ходом шел ЧМ-78, и 18 июня хозяева турнира играли в Росарио против бразильцев (0:0). Одержимый футболом Хорхе, до армии даже игравший за молодежку «Ньюэлл’с Олд Бойс», пропустить такое событие не мог.

Муж был начальником цеха на сталелитейном заводе – отвечал за производство колючей проволоки, – а Селия работала на фабрике, но, когда появились дети, начала зарабатывать уборкой домов. Первенца назвали Родриго, второго – Матиас. Может быть, в третий раз повезет и будет девочка? Куда там, снова парень. Будущей звезде футбола дали имя Лионель, хотя для Аргентины куда привычнее Леонель – считается, что родители сделали это из большой любви к американскому певцу Лайонелу Ричи (Lionel Richie). Официально это никем не подтверждено, но до Ричи эти слухи дошли, и он даже планировал познакомиться с Хорхе и Селией во время очередных гастролей по Южной Америке.

В 2000 году вся семья переехала из Росарио в Барселону, чтобы Месси исполнил свою мечту, но Селия вскоре вернулась в Аргентину со старшими братьями и младшей сестрой Лео, Марией Соль, которой никак не давалась учеба в местной школе на каталонском языке. Семья разделилась: Хорхе остался в Испании, а Матиас научил маму пользоваться веб-камерой на компьютере, и Селия каждый день созванивалась с младшим сыном, едва сдерживая слезы. Теперь она наслаждается ролью не только мамы, но и бабушки – у нее уже семь (!) внуков – и часто получает вот такие подарки на день рождения.

Надпись на футболке Месси: «С днем рождения, мама»

ПОЛЬ ПОГБА

Отец одного из главных мотиваторов и творцов чемпионской сборной Франции-2018 создал футбольную школу, где играли Поль и двое его братьев, но именно мама Погба, Йео Мориба, была и остается основным его советником в вопросах профессиональной карьеры. Советником и защитником.

Зимой 2012-го сэр Алекс Фергюсон сообщил 18-летнему Полю, что в ближайшее время у него не будет больше игрового времени, потому что в «МЮ», по его, Фергюсона, просьбе вернется 37-летний Пол Скоулз, который за полгода до этого объявил о завершении карьеры. Погба разрыдался прямо в кабинете легендарного шотландца, а мама футболиста, возмущенная таким тренерским решением, сделала все, чтобы вскоре подпись Поля появилась в контракте с «Ювентусом». Фергюсон лично приехал к ним домой в надежде исправить ситуацию, но Йео буквально выгнала его прочь, бросив напоследок, что он слишком поздно спохватился.

Через четыре года «Красные дьяволы» заплатили туринцам 105 миллионов евро за возвращение Погба, еще через два Поль поднял над головой Кубок мира, а недавно его мама снялась в рекламном ролике, где «поставила на место» очередного обидчика своего сына. Все как всегда.

ДИЕГО МАРАДОНА

«Моя мама – самая большая моя любовь. За нее я готов убить», – всегда повторял главный идол аргентинского футбола. У Дальмы Сальвадоры, «Доньи Тоты», как называл ее Марадона, а за ним и весь мир, кроме Диего, было еще семь детей, которых она воспитывала в крайней бедности на южной окраине Буэнос-Айреса. Он вспоминал: «Когда мы садились есть, мама всегда говорила, что у нее болит живот. Только в 13 лет я понял, что это была неправда – просто еды не хватало на всех, и она хотела, чтобы хотя бы мы были сыты».

Донья Тота мечтала, чтобы он получил образование и стал бухгалтером, но никогда не мешала ему возиться с мячом. Когда Диего запрещали идти на улицу играть в футбол, он ревел во весь голос, и за пять минут до начала матча она всегда сменяла гнев на милость и давала свое разрешение. В ее честь он назвал свою старшую дочь, как-то раз едва не умер у нее на руках от передозировки наркотиков, а много позже сделал татуировку на спине: роза, которую оплетают слова «Тота, я люблю тебя».

Он уже тогда понимал, что ее сердце слабеет с каждым месяцем. Семь лет назад, в ноябре 2011-го, узнав о том, что маме стало хуже, Марадона, работавший с эмиратским «Аль-Васлом», тут же прыгнул в самолет из Дубая в аргентинскую столицу, но 16 часов полета – слишком долгий срок, чтобы успеть поговорить напоследок: Дальма умерла, не дождавшись приезда сына…